Лед и пламя 1-2
Шрифт:
Блейр посмотрела на свои руки. Она никогда в жизни ничего так не боялась, как этим утром, но в глубине души чувствовала, что совершила сегодня самый важный в своей жизни поступок.
– Вчера у меня на руках умер маленький мальчик, – прошептала она. – Его раздавило… Ли схватил ее за плечи:
– Мне не нужно ничего объяснять. Ты знаешь, сколько детей умерло у меня на руках? Сколько рук я ног мне пришлось отнять у заваленных в шахтах рабочих? Ты никогда не спускалась в шахту. Если бы тебе пришлось туда спуститься… Ты и представить
– Значит, что-то нужно делать, – упрямо сказала она.
Он опустил руки, начал говорить, закрыл рот, снова попытался.
– Хорошо, попробуем по-другому. Ты не создана для этого. Несколько минут назад ты пребывала в шоке. У тебя нет способностей для подобного рода деятельности. Ты очень смела, когда дело касается спасения жизней, но когда ты попадешь в ситуацию, ведущую к войне или уничтожению жизней, ты просто развалишься на части.
– Но это нужно делать, – умоляюще произнесла она.
– Да, возможно, но для этого нужны другие люди.
По твоему лицу можно легко прочитать, что творится у тебя внутри.
– Но что же делать? Кто еще может посещать шахты, кроме тебя и меня?
– Не тебя и меня! – снова взорвался Ли. – Меня! У меня есть доступ на шахты, а не у тебя. Я не знаю, как вообще охрана пропустила тебя. Я не хочу, чтобы ты там появлялась. Я не хочу, чтобы ты спускалась в шахты. В прошлом году я просидел в завале шесть часов – подвела крепь. Я не могу позволить, чтобы что-то подобное случилось с тобой.
– Позволить? – переспросила она, чувствуя, что страх оставил ее. – Что еще ты собираешься мне "позволить?
Он поднял бровь:
– Можешь понимать мои слова как угодно, но результат будет один: на шахтах ты больше не появишься.
– Значит, тебе можно исчезать посреди ночи, а я – нежная женушка – буду сидеть дома.
– Какая чушь! До этого я ничего не запрещал тебе. Ты хотела клинику для женщин – ты ее получила. И оставайся там.
– А ты будешь ездить на шахты, да? Ты считаешь, что я слишком труслива, чтобы спуститься в шахту? Ты думаешь, что я испугаюсь темноты?
С минуту Ли молчал, а когда заговорил, его голос звучал едва ли громче шепота.
– Не ты трусиха, Блейр, а я. Не ты боишься, что с тобой случится что-то ужасное, это я слишком боюсь потерять тебя, чтобы позволить тебе заниматься этим. Возможно, я был груб, но ты должна понять: тебе придется держаться подальше от шахтерских поселков.
Целая буря чувств охватила Блейр. Ее злила властность Ли.. Как и говорила Нина, его запрет привел ее в ярость. Но, вместе с тем, она задумалась над его словами о том, что не подходит для этой работы. Хьюстон ездила в поселки, и если бы ее повозку обыскали, то не нашли бы ничего, кроме чая и детской обуви. А ее груз – совсем другое дело. Кроме того. Ли сказал, что листовки могут причинить вред. Она прочла одну из них, полную ярой ненависти: в таком состоянии люди сначала действуют, а потом осознают, что
Она подняла глаза и увидела, что Ли наблюдает за ней.
– Я.., я не хотела напугать тебя, – запинаясь, проговорила она. – Я… – она не договорила, потому что Ли протянул к ней руки, и она бросилась к нему.
– Значит, ты даешь обещание? – спросил он, зарываясь лицом в ее волосы.
Блейр начала говорить, что она не может дать такого обещания, но потом подумала, что можно будет найти другой способ информировать шахтеров, более надежный, который не повлечет за собой человеческие жертвы.
– Я обещаю, что больше никогда не повезу в шахтерские поселки листовки. Он взглянул ей в лицо:
– А если меня срочно вызовут на шахту, и к телефону подойдешь ты?
– Ну, Ли, мне придется… Его рука сжала ей затылок.
– Чтобы ты знала, я очень люблю наш город, и мне не хотелось бы уезжать отсюда, но может так случиться, что придется переехать, скажем, в Техас. Куда-нибудь, где моя жена не сможет попадать в затруднительные ситуации, – он прищурился. – Я попрошу миссис Шейнес и миссис Креббс поехать с нами.
– Жестокое, бесчеловечное наказание. Хорошо. Пока я с тобой, я не подойду к шахтам. Но если я тебе понадоблюсь…
Он закрыл ей рот поцелуем.
– Если ты когда-нибудь мне понадобишься, я хочу знать, где ты, – всегда. Каждый день и каждую минуту. Ты поняла?
– Я очень часто не знаю, где ты. По-моему, это несправедливо…
Он снова поцеловал ее.
– Когда я уходил из больницы, подъехали два фургона с покалеченными ковбоями. Кажется, они попали под копыта бегущего в панике стада. Мне пора…
Она оттолкнула его:
– Что же мы стоим? Поехали!
– Вот это моя девочка, – сказал Ли, идя за ней к коляске.
– Откройте ворота!
На двух охранников шахты «Маленькая Памела» с высоты лошади требовательно смотрела Памела Фентон Янгер.
Охранники не могли отвести от нее глаз. Вид женщины шести футов ростом верхом на черном жеребце семнадцати ладоней в холке производил устрашающее впечатление. Животное вставало на дыбы так высоко, что были видны подковы. И хотя тяжелые деревянные ворота отделяли его от мужчин, они попятились, когда конь вздернул голову и повернулся в их сторону.
– Вы что, не слышите? Откройте ворота!
– Подожди минуту… – начал один из охранников. Другой ткнул его в бок.
– Сию минуту, мисс Фентон, – сказал он, открывая перед ней ворота и отскакивая в сторону. – Дочь владельца шахты, – объяснил он первому охраннику.
Памела поскакала прямо ко входу в шахту, оставляя позади себя облако угольной пыли.
– Я хочу видеть Рафферти Таггерта, – сказала она, натянув поводья и остановив коня. – Где он?
– В забое, – ответил кто-то. – Туннель номер шесть.