Лед, война и яйцо вселенной
Шрифт:
— Как бы там ни было, лейтенант, гм-м…
— Хелицерис.
— Да-да, простите, сэр. Я только хотела сказать, что когда вы отправитесь вниз, то, вероятно, захотите взять с собой кого-то, кого можно будет послать с известием или поручением. Я бы предложила Быстродумера.
— Да-да, верно, благодарю вас, сержант. — Несмотря на многообещающее имя, рядовой Быстродумер вовсе не отличался сообразительностью, зато был силен и вынослив.
— Быстродумер! — крикнул я. — Идите сюда. Вы отправитесь со мной.
Над шахтой была сооружена тренога, с которой свисали веревки,
Пока мы лезли, я старался вспомнить, кто остался внизу. Кажется, там была третья смена: сержант Хрипоногер, буровой мастер Ледонос и способный рядовой Личинкер. Но когда я оказался на том уровне, где залегал мой гигантский легкамень, то никого из них не увидел. Впрочем, они могли быть на дне шахты, которая уходила дальше в толщу льда. По плану работ мы намеревались подобраться к легкамню снизу.
От легкамня сейчас меня отделяла только ледяная стена толщиной примерно в половину длины тела. Я даже мог видеть его — правда, для этого нужно было прижать ко льду мандибулы и антеннулы и послать мощный сигнал. Таинственный объект действительно напоминал легкамень: его поверхность была неровной, а сам он имел угловатую, неправильную форму. И еще он был очень большим. Я оценил его размер примерно в пять длин тела.
Потом я почувствовал, как мое брюшко погрузилось в теплую воду. Сначала я решил, что это вода из нашего теплового бура, но сразу же вспомнил: перед спуском установку выключили.
Прикосновение теплой воды было неприятным. Несколько раз я пошевелил брюшком, потом перевернулся вниз головой, пытаясь поместить дыхальца в более холодный водяной слой.
Довольно скоро я понял: теплая вода поступает из горизонтального штрека, — и решил спуститься пониже, чтобы заглянуть в него. Вода становилась все теплее, и мною начала овладевать дремотная усталость. Мысли путались, и мне приходилось прилагать значительные усилия, чтобы сосредоточиться на своей задаче и не сорваться вниз.
Наконец я достиг входа в горизонтальный штрек. Развернув антеннулы, я отправил туда зондирующий импульс и сразу увидел в туннеле под глыбой легкамня нечто продолговато-округлое и очень гладкое.
Если бы не размеры, можно было подумать, что эту штуку кто-то выточил на токарном станке.
Под непонятным предметом лежали на полу тела моих рабочих. Они были неподвижны, и я понял, что если попытаюсь приблизиться к ним сейчас, меня постигнет та же участь. Развернувшись, я начал карабкаться вверх, стремясь как можно скорее оказаться в холодной воде, но конечности отказывались слушаться, и я поднимался слишком медленно. Еще немного, и со мной будет покончено.
— Быстродумер! Веревки! Вытащи меня отсюда! — позвал я и не понял, издал ли хоть звук. Я чувствовал себя смертельно усталым. Меня так и подмывало разжать клешни, упасть на дно шахты и заснуть очень приятным и очень долгим сном…
Веревки, за которые я держался, задергались. Может, бросить их?.. Нет, нужно держаться! Вода стала заметно холоднее, и я снова обрел способность размышлять здраво. Карабкаясь вверх, я скоро заметил среди путаницы
— Отлично, Быстродумер. Мне уже лучше.
— Там есть ступеньки, сэр. В стене. Переходите на них — я больше не могу вас держать!
Не успел я перебраться на стену, как Быстродумер выпустил веревки, на которых меня подтягивал, и они стремительно скользнули вниз. Только сейчас я догадался, что ему пришлось удерживать не только мой вес, но и вес шлангов и форсунок. Сержант Максилларис оказалась права: рядовой Быстродумер был очень силен.
Глядя на вновь распрямившиеся веревки и трубы, я подумал, что если подавать по ним не горячую, а холодную воду, то я, пожалуй, сумею продержаться достаточно долго и спасти своих подчиненных. Но мне все равно будет необходимо что-то вроде кокона, который бы удерживал холодную воду возле тела — в противном случае мой план будет малоэффективным.
Напрягая все силы, я быстро полез к выходу из шахты.
Как я вскоре убедился, военные не чужды портняжного искусства. Для импровизированного кокона они взяли одно из полотен, служившее в качестве укрытия плантации плосколистных водорослей, и сшили его трубкой. Потом в ткани прорезали отверстия для верхних и нижних конечностей. Когда я забрался внутрь, трубку плотно завязали у горла и под брюшком, предварительно пропустив внутрь один из шлангов. Шланг пришлось нарастить, чтобы я мог добраться до лежащих в горизонтальном штреке рабочих. Кроме подачи холодной воды, без которой я неминуемо снова впал бы в сонно-безразличное состояние, шланг служил еще для одной цели: если бы со мной что-нибудь случилось, меня можно было без труда вытащить обратно. На всякий случай я взял с собой и моток крепкой веревки. Она могла пригодиться, если придется доставать из шахты кого-то или что-то.
Затем сержант Максилларис и вольноопределяющийся рядовой Щетинкерс встали к мехам — качать холодную воду, — а я снова полез вниз. На этот раз я спускался значительно быстрее. Холодная вода исправно поступала в мой импровизированный костюм, и хотя головой я очень скоро начал ощущать тепло, на моих реакциях это никак не отразилось. Правда, при каждом движении мехов мой костюм раздувался, как шар, а затем снова опадал, но это почти не стесняло моих движений. Со стороны, должно быть, я выглядел прекомично, но сейчас мне было не до смеха: задача, которая передо мной стояла, была слишком серьезной.
Очень скоро я достиг входа в горизонтальный штрек и, пройдя по нему, добрался до тел своих товарищей. Я не знал, спят они или уже умерли; как бы там ни было, я оттащил всех троих к вертикальному стволу шахты и, привязав к спущенным сверху дополнительным веревкам, крикнул Быстродумеру, чтобы он начинал подъем.
Оставшись один, я снова вернулся в штрек, чтобы получше рассмотреть странный веретенообразный объект, который, как мне казалось, сопровождал легкамень в его движении к поверхности или, точнее, следовал за ним. Он был почти такого же диаметра, как и туннель, где я стоял. И от него исходили волны тепла. Непонятный объект был таким горячим, что лед над ним протаял почти до самого легкамня.