Лед. Чистильщик
Шрифт:
Отсалютовав изрядно поднабравшейся компании пивом, я сделал пару глотков и удовлетворенно кивнул. Пусть и светлое, но очень даже ничего. Честно говоря, нефильтрованное пшеничное мне как раз больше светлое нравится. Так что в масть.
Откинувшись на спинку стула, я глянул поверх бокала на Кристину и вздохнул. Хороша, зараза.
– Пойдемте, покурим! – предложил вдруг один из научных сотрудников.
– Курите здесь, – попыталась остановить его Алена Евгеньевна. – Здесь же можно!
– Мы
Зимина глянула им вслед и хмыкнула:
– Ну все ясно.
– Чего там? – обернулся Виталий.
– Бухгалтерия гуляет.
И в самом деле – под веселую мелодию на танцполе прыгали исключительно девушки и тетеньки, а поскольку их возраст колебался от двадцати до сорока, то объединить столь разношерстную компанию могла лишь совместная работа. Например, в той самой бухгалтерии какого-нибудь крупного предприятия или госучреждения.
– А ну и пусть их! – махнул рукой водитель.
Я на пустом краю стола оставаться не стал и пересел к ним поближе. Бокал с пивом сам собой опустел, но Виталий немедленно раздобыл где-то еще один. Какое-то время мы трепались о всякой ерунде, потом я не выдержал и потащил Кристину танцевать, если притирку друг к другу под медленную мелодию можно было так назвать…
Пиво, танцы, разговоры. Пиво, танцы… хорошо.
Но хорошо ли?
Сознание прояснилось как-то вдруг. Вероятно, слишком увлекся обществом Кристины и позабыл про пиво, вот и отпустило немного. Бывает.
Я умылся в фонтанчике, уселся на его каменное ограждение и попытался собраться с мыслями.
Что ты тут делаешь? Что?! Оно тебе надо? Иди спать! Тебе работать завтра!
Пошатываясь и не всегда вписываясь в дверные проемы, я добрел до туалета, сунул лысину под струю холодной воды и постоял, дожидаясь, пока хоть немного отпустит алкогольный дурман. После вернулся в беседку и толкнул Виталия, сидевшего там в компании Алены Евгеньевны.
– По-о… шли.
– Ты чего? – удивился парень.
– Я все.
– Давай такси вызову?
– Какое та-а… кси? Ты чего? Нам работать за-а… завтра! Спа-а… ть!
– Давай на посошок, и пойдем, – предложил Виталий. – Да ты пей, пей, хоть икать перестанешь!
Покачнувшись, я оглядел пустую беседку и спросил:
– А Кристина где?
– Пошла носик припудрить, – натянуто улыбнулась Зимина.
– По последнему тогда, – решил я, тяжело плюхнулся на стул и, чокнувшись с Виталием, приложился к бокалу с пивом, да так что оно холодной струйкой потекло по шее.
Зря. Однозначно – зря…
Щелк, и дальше – сплошной калейдоскоп.
Медленный танец уже с Аленой Евгеньевной, борьба на руках с Виталием, водка на брудершафт не пойми с кем. Мерзкий вкус табака во рту – нет, ну курить-то зачем было?! – зажатая в угол Кристина и поцелуи взасос. Сводящая с ума близость девичьего тела и снова – водка…
А потом и эти проблески окончательно погасли, и включился автопилот. Должен был включиться. Надеюсь…
Глава 2
Казалось бы – нет ничего хуже, чем проснуться после пьянки, ничего не помня наутро. Мало того, что всего с похмелья колотит, так еще и в памяти сплошная черная дыра. Но на деле, когда просыпаешься в таком состоянии дома, вроде как все и в порядке. Тревожит, конечно, что приятели или коллеги о вчерашнем поведают, зато есть возможность отлежаться, принять душ, выпить чашечку кофе…
А вот когда разлепляешь веки и не понимаешь, где находишься, – это напрягает. Серьезно так напрягает, хуже только в трезвяке очнуться. Ну или вообще не очнуться; не раз и не два такое наблюдал.
Так что в какой-то степени мне даже повезло. Пусть и не помню ни черта, но лежу на кровати и даже простынкой укрыт.
Вопрос лишь в том: где именно я лежу, укрытый простынкой, и каким образом здесь очутился.
И вроде достаточно просто развернуться от стенки и оглядеться, но шевелиться как раз и не хотелось. Оторву затылок от подушки, и тлеющие в голове угли немедленно полыхнут пламенем, имя которому боль. А если вдобавок рядом окажется не та, за которой вчера весь вечер ухлестывал, так и вовсе караул.
Впрочем, и так – караул! Башка трещит, живот крутит, глотка пересохла, ломает всего опять же не по-детски.
Ощущения, надо сказать, хоть и привычные, но в целом изрядно подзабытые. Сразу даже не припомню, когда последний раз с похмелья маялся. И продукт качественный старался употреблять, и меру знал. Да и покрепче стал; это в Приграничье скелет скелетом был, а на казенном довольствии килограммов десять – пятнадцать точно прибавил. И не жирком заплыл, а мышцой оброс. Поллитру под хорошую закуску уговорить – как нечего делать. А тут намешал, блин…
Но медлить дальше особого резона не было, поэтому, собравшись с духом, я откинул простынку – трусы на мне, что уже радует, – и осторожно уселся на узенькой кровати, втиснутой на чуть менее узкий балкон. Через открытую дверь заглянул в комнату – а там, стоя у зеркальной дверцы шкафа, накладывала макияж Алена Евгеньевна.
Зимина?! Очень интересно…
– Доброе утро, – несколько пришибленно пробормотал я.
– Проснулся? – Девушка убрала тушь в косметичку и обернулась: – Собирайся, на работу опаздываем.