Лед. Чистильщик
Шрифт:
– Вира помалу!
Веревка натянулась, вздернув оборотня на ноги, и вскоре он уже раскачивался под люком. Там его ухватили и в четыре руки выдернули наружу.
– Веревку! – вновь потребовал я, обвязался на этот раз сам и скомандовал: – Тяните!
Как только смог дотянуться, ухватился за край, вывалился наружу и без сил распластался на грязном бетоне.
– Не знал, Лед, что ты из этих, – заулыбался Виталий, рассматривая голого парня в наручниках, потом перевел взгляд на меня и махнул рукой: – Не бери в голову, это шутка была.
– Грузите
– Заляпаешь все, – поморщился Виталий и задвинул за собой дверь.
– Плевать. Вода есть?
– Сильно зацепили?
– Нет, помяли только.
– Держи.
Я в один присест выдул пол-литра минералки, самолично проверил, хорошо ли оборотень зафиксирован в кресле, и спросил:
– Скоро он очнется?
– Часа через три, – прикинул Виталий, сверившись с документаций на дротики, и засомневался: – А это точно оборотень? Как-то он выглядит непрезентабельно.
– Не сомневайся даже.
– И этот задохлик тебя так загонял?
– Задохлик весил килограмм под двести вообще-то. Но с ним нормально все прошло. Приятели его подгадили, – поморщился я и скинул на пол грязную куртку. – Ладно, поехали в институт. Переоденусь, пока время есть.
– И душ прими обязательно. Болотиной, знаешь ли, конкретно попахиваешь. – Виталий помог мне избавиться от бронежилета и нервно хохотнул, разглядывая рваную дыру. – Вот ничего себе! Не кисло.
– А ты думал. – Я глубоко вдохнул, почувствовав при этом неприятную ломоту в ребрах, и вновь повалился на сиденье. – Голову закрепи этому уроду, а то цапнет еще.
– Да, кстати, – встрепенулся парень, – тебя-то самого не поцарапали?
– Расслабься, у меня предрасположенности нет. А вот ты поаккуратней.
– Уж постараюсь, – и Виталий опасливо покосился на оборотня, – не сомневайся даже.
И словно почувствовав его взгляд, пленник вдруг зашевелился, что-то неразборчиво пробурчал и разлепил веки. В глазах – сплошной туман. Ничего не соображает.
– Ты ж говорил, часа три? – хмыкнул я.
– Силен бродяга, – восхитился Виталий, пересчитал воспаленные отметины дротиков на впалой груди паренька и покачал головой: – Вот теперь – да. Теперь верю, что с ним и в самом деле что-то не в порядке.
– С ним все не в порядке, ты даже не сомневайся. – Я достал из рюкзака прибор для серебрения воды и спросил: – Как его здесь подключить?
– Посмотри под креслом.
– Эй, – прохрипел тут оборотень. – Чё за фигня?..
– А сам как думаешь? – Стоило воткнуть штепсель в розетку, и на приборе сразу замигал красный огонек, а в заполнявшей резервуар воде начала расходиться будто бы маслянистая пелена. Работает.
– Отвалите, – заплетающимся языком послал нас паренек. – Развяжите, суки позорные…
– Ты нас с кем-то перепутал. – От усталости мне даже пробить в ответ не захотелось. – Давай сразу проясним ситуацию: нам известно, кто ты и кем были твои приятели.
– Да пошли вы! – Сознание
– Мы похожи на прокуроров? – Я взял у Виталия пару фотографий и поднес их к лицу нагло скалившегося парня. – Узнаешь?
– Первый раз вижу, – мельком глянув на изувеченное тело, заявил пленник. – И не надо мне чужих дел шить!
– Не узнаешь, значит? Странно. Его ведь ты убил, ты и твои дружки-оборотни.
– Да ты гонишь, дядя!
– Вы превращались в зверей и нападали на случайных прохожих…
– Эй, ты чего стоишь? – покосился пленник на Виталия. – Вызывай санитаров, по твоему корешу психушка плачет! Он их пациент, не тупи!
– Пациент? – задумался я. – Да, слово подходящее. Пациент, вам известно значение слова «аргирия»?
– Чего? – От удивления оборотень даже хамить перестал.
– Поднимите им веки, пусть видят они… Как бывает, когда слишком много в крови… – негромко напел я и, подавшись к пленнику, во всю глотку проорал последнее слово куплета прямо ему в лицо: – Серебра!!!
– Псих! – испуганно взвизгнув, вжался в кресло паренек.
– Вовсе нет, – ухмыльнулся я и набрал в одноразовый шприц пару кубиков воды из резервуара для серебрения. – Аргирия, да будет тебе известно, это такая своеобразная болезнь, связанная с переизбытком в организме серебра. Для обычного человека – ерунда по большому счету, ничего страшного. А оборотень, думается мне, с такой хворью долго не протянет.
– Херня…
– Считаешь, что раз обратно перекинулся, то и опасаться нечего? Э, нет! Магии в тебе до сих пор предостаточно.
– Гонево это все!
– Вот сейчас и проверим. – Я пересел поближе к пленнику и скомандовал: – Ассистент, наложите на плечо пациента жгут.
– Вы чего?.. Чего вы делаете?! – заголосил оборотень и попытался высвободиться, но ремни удержали его на месте. – Стойте!
– Звукоизоляция тут нормальная?
– Разумеется, – подтвердил Виталий. – Мы, кстати, уже приехали. Можешь сходить душ принять.
– Душ подождет. – Воткнув иглу в вену, я надавил на поршень, и обогащенная серебром вода устремилась в кровь. – Как ощущения?
– Ничего я не чувствую! – оскалился пленник и зло уставился на меня. – Ничего, понял?! – И он вновь рванулся из кресла, но, как и раньше, – безуспешно. – Освободите меня, суки!
– Пациент, успокойтесь. – Я наполнил второй шприц до упора, отложил его в сторону и указал на жгут. – Лучше спросите, зачем понадобилось перетягивать руку.
– И зачем?
– Видите ли, пациент, почки, печень, простата и некоторые другие внутренние органы оборотней не только не вызывают отторжения при трансплантации, но и, ко всему прочему, наделяют реципиента иммунитетом к раковым заболеваниям и оказывают серьезное омолаживающее действие на его организм. По очень скромным прикидкам, в распотрошенном состоянии ты потянешь миллионов на десять зеленью. Ну и к чему нам совершенно ненужные осложнения?