Лед. Чистильщик
Шрифт:
Владимир Николаевич вышел из палаты, а я какое-то время размышлял о совете куратора, но вскоре не выдержал и задремал. Когда проснулся, капельницу уже выдернули, а руку перевязали.
Усевшись на кровати, я поправил сбившуюся простыню и погладил оставшееся от раны пятно гладкой кожицы, нежной настолько, что подушечка указательного пальца прошлась по ней словно наждачная бумага.
Но – зажило и ладно. А подстрелили бы в реальном мире, и кто знает, чем бы все закончилось?
Тут приоткрылась дверь,
– Лед, я так рада, что с тобой все в порядке, – произнесла она, усаживаясь рядом.
– А уж я-то как рад, – вздохнул я и, обратив внимание на покрасневшие глаза, усмехнулся: – Ты плакала, что ли?
– Немного. – Зимина деловито достала из сумочки косметичку и принялась пудриться. – Я же переживала!
– Пустяки.
– Пулевое ранение – это пустяки?
– Бывало и хуже.
– Я видела, да. – Алена бесцеремонно откинула укрывавшую меня простыню и провела пальцем по плохо заросшим шрамам на ребрах. – На тебе живого места нет! Может, хватит уже?
– Что – хватит?
– Займись чем-нибудь другим. Получи образование…
– Диплом у меня есть, – вздохнул я. – И последние пять лет никто не пытался меня убить. Это просто форс-мажор. Чрезвычайная ситуация. Не в счет.
– Еще как в счет! Прошла бы пуля чуть выше – и все. Тебя бы не стало! Просто не стало, а мы бы даже не узнали, что именно стряслось!
– Ален, хватит. Не маленький, сам все понимаю. Просто выхода другого нет. Заварил кашу, теперь расхлебывать придется.
– Тридцать лет, а ведешь себя как пацан.
– Это плохо?
– Пора повзрослеть, не находишь? Так ведь и шею сломать недолго.
– С этим не поспоришь, – невесело улыбнулся я и с некоторой опаской спросил: – Ты не сердишься? Ну за тот случай с Виталием.
– Да я тебя убить хотела! – подпрыгнула Алена. – Стыдобища такая! Готова была под землю провалиться! Когда выяснилось, что именно ты задумал, даже легче стало.
– Пока я все не испортил.
– Зачем ты это сделал? – Девушка взяла меня за руку и повторила вопрос: – Зачем?
– Они убивали людей. Просто хватали первых встречных и убивали. Посвящение у них было такое.
– Это неправильно, – покачала головой Зимина. – Их надо было судить. Или расстрелять без суда, но ты не должен был брать это на себя…
Я вспомнил темный подвал, скользящий по грязному полу луч фонаря, тошнотворный запах и передернул плечами.
– Они убивали людей, оттаскивали тела в подвал и там сжигали. Наверное, чтобы меньше воняло. И когда я заглянул в ту комнату, из кучи, откуда-то с самого низа торчала детская ножка. Маленькая, тоненькая, в обгорелой сандалии, синенькой такой. И я просто сорвался.
– Ужас какой!
– Не без этого. – Про видеозаписи с трофейного телефона и вовсе вспоминать не хотелось. – До сих пор выворачивает…
– Но
– Магия, – подтвердил я. – И ощущение собственной исключительности. Отклонение от нормы, оно всегда опасно.
– А в Приграничье как же?
– Уродов везде хватает, но там колдуны часть системы, а система подобное поведение не одобряет. Таких быстро осаживают. Вот и я попытался, да только конкретно маху дал.
– Не стоило рубить с плеча.
– Не стоило. Но кто ж знал? Зная все наперед, конечно, не стал бы события торопить.
– Торопить события? – хмыкнула вдруг девушка. – Это ты в точку!
– Что такое? – удивился я.
– Помнишь, я тебе говорила, что должны прийти результаты новых расчетов?
– Да.
– С учетом точной площади аномалии и реального насыщения свертков и «пузырей» магической энергии, критический уровень оказался бы достигнут в течение полугода. Эксплуатация портала в любом случае привела бы к катастрофе, только без тебя мы узнали бы об этом слишком поздно.
– Серьезно?
– Думаешь, утешаю тебя?
– Ну мало ли. Слушай, порадуй меня еще – скажи, что вместо привокзального «пузыря» можно какой-нибудь другой уничтожить.
– К сожалению, нет.
– И чем же он так от остальных отличается? – поморщился я.
– Помимо наибольшей интенсивности энергетических выбросов в том районе?
– Помимо, – кивнул я, – и помимо свертков-отростков.
– Во всех остальных местах приборы зафиксировали смещение аномалий, и теперь портал находится уже не в центре расчетного круга.
– А привокзальный сверток неподвижен?
– Да, и мы полагаем, что расположенный там «пузырь» выступает своеобразным якорем для всего барьера.
– Это только предположение?
– Мы проверяем эту гипотезу. И кстати, мне пора бежать, а то потеряют…
– Погоди! – остановил я девушку. – А поцелуй на прощание?
Алена рассмеялась и чмокнула меня в макушку.
– Нет, так не пойдет!
– В самом деле?
– Точно тебе говорю! – Я положил руку на стройное бедро, но Алена моментально поднялась с кровати.
– Сейчас не время и не место! – строго заявила она.
– Так-то ты обращаешься с тяжелобольным! – возмутился я. – Мне, между прочим, как никогда сейчас положительные эмоции нужны!
– Все что тебе нужно – это прийти сегодня ко мне в гости. – Зимина отошла к двери и погрозила пальцем. – И не строй из себя умирающего лебедя, я у Владимира Николаевича насчет твоего здоровья справлялась. Подождешь до вечера, ничего с тобой не случится.
– Договорились. – Приглашение в гости подействовало даже лучше поцелуя. – До вечера, красавица.