Ледания и Шрампинтульный Домовой
Шрифт:
— Я же говорила, — вскинулась дочка, — а ты не верил! Домовой вернётся завтра, ура, мамочка!
Два вихря исчезли из кабинета так же, как и появились — очень быстро.
— Ты никак не можешь привыкнуть к их уловкам, — покачала я головой.
— С ними все по-другому, — вздохнул Трампин, — неужели и я такой
Домовой все же обскакал Трампина. Старшая дочь была точной копией своего отца. Рассудительная не по годам, спокойная, но при этом себе на уме. Действительно с ней было гораздо проще. А в десять лет она умудрялась сдвинуть все наше достаточно немаленькое семейство с места. Время от времени я вспоминала слова Черныша о двигателе, который растет во мне. Получается он уже тогда знал, что я беременна от Домового. И таким образом попытался намекнуть на мое интересное положение. Имя ей тоже выбирал отец. Не смогла отказать, особенно когда тебя боготворят. И он безошибочно определил, что именно он главный в ее жизни. Кикилия, коротко Кики.
На планете, где мы осели наша семья не вызывала кривотолков или косых взглядов. Большая часть населения жила обширными кланами. Кто чей муж, ребенок или жена, в таких коммунах подобные мысли не возникали, а значит на их фоне и наши дети не выглядели инородными и непонятными.
Входя в распахнутые двери храма, у порога которого заканчивались все дороги Вселенной без магии, я совру, если скажу, что не переживала.
Брести в темноте, держась плотной кучкой, цепляясь за соседа, чтобы не потеряться — то еще испытание. Я вспоминала тот полет, с Трампином за Чернышом в колодец на заднем дворе дома его отца. Мне казалось, или вокруг нас опять кто-то вздыхал?
Самым интересным было то, что надетые нами с Трампином перстни в темноте нагрелись, потом засветились и привели нас на порог другого древнего храма. Точнее пещеры, с истертыми ступенями от входа в долину.
— Ты тоже думаешь, что Терныш и Ной-я пришли сюда, — спросил Трампин потирая кольцо.
— Помнишь, как он сказал, что это подарок, и тот, кто над всеми обязательно притянет нас друг к другу?
— Помню.
— Значит мы обязательно еще встретимся, — подытожила я.
Из сада донеслись трели неприметной птички, которая пела, когда здешнее светило отправлялось на покой.
По звукам можно было сделать вывод, что чета гностиков прибыла со своим выводком.
— Все готово? — спросила у мужа, который сегодня занимался праздничным ужином.
— Я побежал, проверю, — рванул он к своему хобби. На заднем дворе доходило мясо в огромной барбекюшнице.
Портрет в полный рост — подарок из другого мира заскрипел, отъезжая в сторону, и из образовавшейся ниши ко мне в кабинет вышел еще один муж.
— Дорогой, — я соскучилась, прильнула к его запыленному сюртуку.
Мне продемонстрировали поцелуй, который однозначно передал всю глубину, как соскучились за мной.
— Я не пропустил ничего интересного?
— Большей частью нет, нашел что-нибудь, — задала свой вопрос.
— Еще один камень, — как самую большую драгоценность преподнес он свою новость.
— Путь?
— Маяк, дорогая! И почему я так безумно люблю тебя? — он зарылся ладонями в мои волосы, растрепав узел на затылке.
— И я, — прошептала в его губы, движением пальцев зашторивая окно. Что-то подсказывало, что на мясо я немного задержусь. Но ведь это будет неважным, когда дети увидят, кого я им привела.
А Трампин обрадуется новой игрушке для пазла «Ной-я и Черныш».
КОНЕЦ