Ледащий
Шрифт:
Касаткин-Ростовский тут же оказался рядом.
— Автомат его возьми! Забрось себе за спину.
Князь подчинился. Вдвоем они оттащили тело к гаражу, где и свалили в щель между строением и забором. Автомат Несвицкий оставил возле внедорожника, как и подсумки с магазинами. В дороге могут пригодиться…
— Извини, замешкался, — повинился князь. — Не ожидал, что ты его убьешь. Да так быстро! Думал, что оглушишь, как того террориста.
— Тот нужен был живым, а этот — нет, — сказал Несвицкий. — Ты видел деток в госпитале? Это они по ним стреляют. Здесь невиновных нет!
— Понимаю, — князь вздохнул. — Только… Мне не доводилось убивать.
«Раньше, что, не мог сказать?» — подумал Николай, но сердиться было некогда.
— Если оглушить, слав позже мог очнуться и закричать или хотя бы застонать, — сказал напарнику. — И все, пропали птички. Теперь понятно?
— А почему ты кулаком по горлу? — поинтересовался князь. — Ведь у тебя есть нож. Этот слав так дергался!
— С ножа могли сорваться капли крови. Плитка светлая, фонарь горит, ее бы сразу разглядели. Представь: пришли его менять, а часового нет. На плитке пятна крови. Все ясно. Караул кричит: «Тревога!», и через несколько минут здесь не протолкнуться от военных. Тут же часового просто нету, испарился. Какая мысль у караула? Сбежал, скотина, за горилкой или, возможно, к бабам. Разводящий тревогу поднимать не станет, возьмет солдат, займется поисками. Кому охота огрести от командира? А мы тем временем закончим дело.
— Откуда это знаешь?
— Учили хорошо, — сказал Несвицкий.
— Как мы проникнем в дом? — спросил напарник. — Там дверь стальная.
— А окна деревянные, со стеклопакетами…
В прошлой жизни Николай как-то вставил новые окна в дачном домике. В прежних створки перестали открываться — их зажало срубом, да и покупал он их бэушными. Заказал для них стеклопакеты. Мастер-установщик оказался разговорчивым и подсказал заказчику:
— Поставьте изнутри решетки, потому что через это, — он указал на створку, — залезть труда не составляет. Смотрите!
Он подцепил отверткой деревянный штапик, затем достал другой и через несколько секунд держал в руках стеклопакет. После чего довольно улыбнулся:
— Фокус-покус! Люди ставят в дом стальные двери, а про окна забывают, и воры лезут через них…
Николай последовал совету. В Царицыно он стеклопакетов не встречал, но в особняке они стояли. Владелец расстарался. Наверное, здесь это шик. С противоположной входу стороны особняка Николай с помощью ножа извлек из створки штапики и вытащил стеклопакет. Осторожно положил его на землю, затем взлетел, держа в одной руке фонарик, в другой сжимая пистолет, скользнул в проем, встал на ковер и осмотрелся. Гостиная, большая. Проникавший в окна свет от фонаря обрисовал стол, стулья, кресла и диван. Николай включил фонарик, провел лучом по комнате. Никого. Он не ошибся — караулки в доме начальник ГУР устраивать не стал.
Рядом опустился на ковер напарник.
— Что дальше? — прошептал.
— Наверх, — Несвицкий указал на лестницу.
Они поднялись на второй этаж. Ступени были мраморными и не скрипели под ногами, что очень хорошо. В коридоре второго этажа на полу лежала толстая ковровая дорожка. Шагов не слышно — ну, просто рай для диверсанта! Николай нажал на ручку ближней двери и осторожно заглянул. Кровать, шкафы и тумбочки. Похоже, спальня, но пустая. Склонившись, посветил фонариком на всякий случай под кровать — никого.
Следующая комната тоже пустовала. Но на столе Несвицкий кое-что заметил. Поколебавшись, щелкнул выключателем. Люстра осветила массивный стол, кресло на колесиках и армейский защищенный ноутбук на
— Ладно, позже разберемся, — сказал вполголоса Несвицкий, закрыв компьютер. Сунул ноутбук в обнаруженную неподалеку сумку. Туда же отправилась зарядка и флешка, найденная в ящике стола. Сумку Николай оставил в коридоре, после чего они с напарником приоткрыли третью дверь и прислушались — из щели доносились негромкий храп и чье-то тихое сопение. Похоже, генерал спал не один. «Баба может завизжать», — подумал Николай и просочился внутрь. За порогом он включил фонарик и осмотрелся.
Спальня, большая и просторная. Огромная кровать, шкафы и тумбочки. На столе стоят бутылки и тарелки с остатками еды. Похоже, перед сном здесь пировали. Ступая по ковру, он приблизился к кровати и скользнул лучом фонарика по спящим. И сплюнул — нет тут бабы! Над краем одеяла виднелись головы двух мужиков. Они лежали, обнимаясь.
— Фу, мерзость! Содомиты! — фыркнул за спиной напарник.
— Сейчас устроим им побудку, — ответил Николай и, подойдя к порогу, щелкнул выключателем. Яркий свет залил комнату. В кровати завозились и от подушки оторвалась лишенная растительности голова.
— Вы кто? — спросила с злостью в голосе. — И что тут делаете?
— Руки в гору! — приказал Несвицкий, опознав в проснувшемся искомую фигуру. Фотографию объекта Николай нашел в сети. Такую рожу не забудешь: яйцеобразное лицо, оттопыренные уши, жабьи губы, нос тонкий и загнут крючком. На вид дебил дебилом. И это генерал-полковник, возглавляющий разведку!
— Да как вы смеете?! — вскричал начальник ГУРа.
— Застрелю! — пообещал Несвицкий.
Генерал заколебался, но в этот миг проснулся второй мужик. Разглядев стоявших у кровати незнакомцев в масках, он сунул руку под подушку и вытащил оттуда пистолет. Сухо хлопнул «Штайер» в руке Несвицкого. Слав выронил оружие и повалился навзничь. На груди расплылось кровавое пятно.
— Господи, Андрейка! — воскликнул генерал. — Ты убил его, скотина! Уничтожу!
— Не нужно было дергаться, — пожал плечами Николай. — Сказал же: застрелю. Минздрав его предупреждал. Поднимайся и становись вот здесь. Иначе… — он перевел ствол «Штайера» на генерала.
Тот подчинился. «Жаба», как мысленно назвал его Несвицкий, оказалась голой. Животик, тонкие, кривые ножки, повисший сморщенный отросток… Красавец!
— Одевайся! — приказал Несвицкий. — И потеплее. Но не в мундир. Присмотри за ним! — сказал напарнику, а сам прошел к той стороне кровати, где валялся застреленный им слав. На тумбочке нашел ключ от машины, заламинированный пропуск-вездеход на прищепке. На фотографии смазливое лицо и данные покойника: капитан А. С. Притула. «Пасада», то есть должность, — адъютант начальника разведки. Заодно любовник был…
В шкафу на плечиках висел мундир застреленного. Несвицкий скинул куртку и примерил китель. Сойдет… Сняв китель, Николай вернулся к князю. Генерал тем временем оделся в спортивные штаны и свитер, на ноги натянул ботинки.
— Молодец! — одобрил Николай.
— Кто вас прислал? Командующий? — спросил начальник контрразведки.
— Там объяснят, — с туманом в голосе ответил Николай, как бы невольно дав понять, что слав не ошибается. Подойдя к окну, он срезал шнур с гардины и связал отхваченным куском руки генерала за спиной. Подобрав с ковра трусы Притулы, засунул славу в рот. После чего легонько подтолкнул его к дверям. — Пошел!