Леди-дракон. Факультет оборотничества.

Пашнина Ольга Олеговна

К слову, в ту же сторону, что и я. Вид у него был обеспокоенный, и, похоже, причина была не только в моем падении. Несмотря на внешний вид – а мужчина был довольно крупным, обладал значительным животом и аккуратно подстриженной бородкой, он мне понравился. Вежливый, внимательный. Некоторым бы такие качества, да прямо под нос, чтобы поучились.

Я все-таки злилась на себя за вчерашнее поведение. И ежу ясно, что никаких заклинаний Клэй не применял, целуя меня. Виной всему мое дурацкое воспитание. Ну как бы я научилась противостоять таким… атакам, если всю

жизнь прожила в мамином замке, а общалась исключительно с девчонками из деревни? Мы учились, конечно, целоваться, на мороженом или на куклах, но все же поцелуй шуточный и настоящий сильно отличаются. И когда тебя так целуют, происходит что-то… странное. Умом ты вроде бы понимаешь, что это Клэй Сероглазый, который бесит тебя с первой вашей встречи, а телом хочется продлить мгновения…

Я замерла, открыв рот, а из головы вылетели все мысли разом.

На красивой светло-бежевой стене академии, прямо над парадным входом был нарисован дракон. И рисунок явно был не санкционированным, потому что сделан был темно-бордовой, напоминающей засохшую кровь краской. И словно разукрашен по трафарету. А внизу… ох, эту подпись читать явно не стоило. Я таких слов не знала, но с первого взгляда определила, что они матерные.

Студенты, забыв обо всем, стояли и пялились на это произведение, маги уже начали пытаться отмыть рисунок. Пока безуспешно.

Но что-то неприятно кольнуло меня, когда я увидела Клэя. Он стоял рядом с тем мужчиной, который меня сбил. И выглядел так, словно… словно все узнали о его позоре или еще что-то такое. А к ним спешил Медный. И выглядел очень… хмурым.

– Эй, Дэн! – Я окликнула проходящего мимо парня. – Что здесь случилось? Кто это намалевал?

– Знать бы, – хмуро ответил парень. – Но все свалили на Клэя.

– Что? Зачем ему это делать? Конечно, мозгов у него не так много, но уж на элементарное-то должно хватать.

– Он то же самое сказал декану, но тот, естественно, не поверил. Медный этим занимается, он художества первый нашел. А Клэя все сдали, мол, он ушел вчера с вечеринки и не вернулся.

– Ой, – закусила губу я. – На него повесят эту штуку?

– Похоже, что так, – вздохнул Дэн. – У многих давно чешутся руки. И не только у студентов. Отец Клэя работает в суде, сын – его слабое место, его много кто может подставить. Считай, исключат теперь, если докажут.

– А если не докажут?

Дэн лишь махнул рукой:

– Да какой там. Докажут, еще как. Им, собственно, нужно только формальное доказательство. Клэй ушел с вечеринки, больше его никто не видел. Надпись сделали в это же время: в десять академия закрывается, а надпись сделали в период с одиннадцати до пяти утра. Вот и все, считай, вина доказана. Они, видишь, даже его отца вызвали.

– Что ж за человек, этот Сероглазый. – Я закатила глаза. – Он хоть кому-нибудь не нагадил?! Хоть кто-то его любит?

Сунув ошалевшему Дэну сумку, я направилась к компании. Потому как без десяти десять Клэй ввалился в мою комнату, а в одиннадцать его тащили трое строителей в соседнюю комнату. Да, я тоже не сразу решилась позвать на помощь.

– Извините. –

Все трое посмотрели на меня. – Я… э-э-э… мне тут сказали, что вы думаете, будто Сер… Клэй нарисовал этого дракона.

И я неопределенно махнула в сторону стены.

– Ты что-то знаешь, Вил? – мгновенно подобрался Медный, и его глаза заблестели.

– Ну-у, с высокой долей вероятности я знаю, что Клэй этого не делал.

– Откуда? Вил, если ты видела его на вечеринке, то все в порядке, мы уже проверили и выяснили, что…

Я его прервала:

– Меня не было на вечеринке. Академия закрылась в десять, а без десяти Клэй был у меня.

Воцарилась тишина. Захотелось сказать «ну, я пойду» и сбежать куда-нибудь, потому что это была красноречивая тишина.

– У тебя? И что же он у тебя делал?

– Спал! – сообщила я и улыбнулась совсем обалдевшему отцу Клэя.

– Вы – его девушка! – догадался отец.

– Нет.

– Тогда не понимаю, почему мой сын спал у вас.

А вот тут пришло время сочинять, потому что, во-первых, его могли исключить за неподобающее обращение со студенткой (и хотя он этого заслуживал, жаловаться я не привыкла), а во-вторых, как-то стыдно было рассказывать о поцелуе и… вообще обо всем.

– Ну, знаете, он приглашал меня на вечеринку, – вроде получалось убедительно и почти правдиво, – а я не пришла. Клэй отправился меня искать, вдруг что случилось, вечер же. Пришел ко мне, а я просто очень хотела спать, устала с непривычки. Мы немного поболтали, а потом Клэю стало нехорошо. Наверное, перебрал, бывает. И я сказала ему прилечь. Когда все прошло, он отправился досыпать к себе.

– Все это замечательно, – улыбнулся Медный, – но ты ведь не знаешь, где был Клэй…

– Знаю, – улыбнулась я. – Раз в час-полтора я заходила его проведать. Понимаете, алкогольное отравление – штука такая, нельзя оставлять человека без помощи. Вот я и проверяла, все ли в порядке. А часов в пять окончательно убедилась в этом и уснула.

Они все переглянулись. Сероглазый на меня смотреть избегал, и я была за это благодарна. Потому что краснеть дальше было уже некуда. Несмотря на то что ничего страшного я не совершила, почему-то было стыдно.

– Клэй, – обратился к нему отец, – это правда?

Парень хмуро кивнул. Не подставлять же теперь нас обоих?

– Почему ты ничего не сказал? – спросил Медный.

– Видимо, из-за меня, – вздохнула я. – Чтобы не ставить в неудобное положение, мы ведь не встречаемся и не дружим. Извините.

– Ну что вы, – отец Клэя тепло мне улыбнулся, – спасибо вам…

– Вил. Я Вил.

– Вил. Спасибо. Господин Медный, этой девушке можно верить?

– Я полагаю, да, – кивнул Карл.

– О, у меня есть свидетели, если что. Нас видели ребята, живущие в пансионе Домашних.

– Думаю, это не понадобится, – сказал Медный. – Вил можно верить, если она говорит, что так было, значит, Клэй невиновен. Господин Сероглазый, прошу простить моих коллег за поспешные выводы и за беспокойство.