Леди-кошка
Шрифт:
Девушка перевела дух: это не о ней. Пока что не о ней.
– …и происходит здесь что-то очень странное…
На этот раз голос за спиной был девичий.
Алиса напряглась. Неужели?..
– …он проходит мимо меня и даже не здоровается! Представь, это после того, как мы целовались!
Опять не то!
Школьный коридор казался ей муравейником. Было тревожно и почему-то неуютно. Еще недавно школа представлялась если и не самым спокойным и прекрасным местом в мире, то вполне обычным заведением, где самое
Теперь мир изменился.
Прозвенел звонок, и Алиса побрела в класс, чувствуя вокруг напряженную, недружелюбную атмосферу, словно оказалась в глубоком тылу врага.
Соседка по парте, Ольга, уже была на своем месте и дремала над учебником. Это было несколько странно – раньше за ней такой привычки не водилось. Она спала так крепко, что пришлось толкнуть ее, чтобы разбудить, когда вошла учительница. Проснувшись, Оля захлопала глазами.
– Ты что, всю ночь за уроками просидела? – спросила ее шепотом Алиса.
– Нет, – Оля широко зевнула. – Но что-то не выспалась…
В течение дня выяснилось, что не выспалась сегодня добрая половина класса. То там, то здесь раздавались смачные зевки, а на литературе с задней парты вдруг послышался храп. Это храпел Витька Апрелев.
– Витя! Мы тебе не мешаем?! – гаркнула над его ухом литераторша.
Апрелев вздрогнул и едва не свалился со стула.
– А? Что? Уже пора в школу? – пробормотал он.
Класс зашелся в хохоте.
– Ничего смешного, Апрелев! – укорила учительница. – По ночам спать надо! А ты что делал?
– Я? Кирпичи разгружал… кажется… – пробормотал он.
Ребята снова засмеялись.
– Нашелся тут шут гороховый! – литераторша укоризненно покачала головой. – Небось в игры компьютерные всю ночь резался. Раз ты такой умный, выходи к доске, расскажешь нам сейчас о поэтах-символистах.
– Может, не надо? – Апрелев протирал сонные глаза.
– Надо, Витя, надо! Давай живо к доске и начни с того, что такое символизм, когда он зародился и каких поэтов, относящихся к этому литературному течению, ты знаешь.
Витька, повесив голову, пошел к доске с видом великомученика, обреченного на несправедливую и крайне жестокую казнь. Он все еще выглядел всклокоченным и сонным.
Алиса покосилась на свою соседку по парте. Что-то общее было между отличницей Олей и едва перебивающимся с двойки на тройку Апрелевым.
– Ну, начинай! – потребовала учительница, когда обреченный, старавшийся отсрочить страшный конец и двигавшийся крайне медленно, все же неизбежно преодолел несколько метров от парты до доски.
Апрелев поковырял пол носком ботинка.
– Что такое символизм? – снова подала реплику учительница.
– Это направление в искусстве и литературе конца девятнадцатого – начала двадцатого века, – зашептала Оля. Она не хотела подсказывать – просто знания так переполняли ее, что иногда непроизвольно изливались в окружающий мир.
– Потише на первой парте!
Нет, общее между ними явно не знания. Просто у половины класса сегодня выдалась тяжелая ночь. Алиса бросила взгляд в окно. Небо было ясным и ярко-голубым, словно осень ненадолго отступила. Странно, мама говорила, что иногда сонливость бывает в плохую погоду, когда давление то ли высокое, то ли низкое.
– Панова! – одернула ее учительница. – Ты тоже сегодня не с нами? Ну-ка скажи Апрелеву, каких символистов ты знаешь.
Алиса поднялась из-за парты. Литература в отличие от точных наук никогда не представляла для нее проблемы.
– Так называемое старшее поколение – это Мережковский, Гиппиус, Брюсов, Бальмонт. К младшим символистам относят Андрея Белого, Александра Блока, Вячеслава Иванова…
– Молодец, садись и больше не считай ворон. Эй, Апрелев, а ты куда? С тобой мы еще не закончили! – голосом отца инквизитора остановила кинувшегося было к своей парте Витьку учительница…
Наконец, урок завершился, и все потащились из класса, причем не так бодро, как обычно. Под конец дня все довольно ощутимо устали. А у Алисы обнаружилась еще одна довольно деликатная проблема. Ей уже давно хотелось в туалет, а зайти в помеченную специальной картинкой дверь она никак не решалась. После того, что ей примерещилось там утром, лучше было перетерпеть, чем пережить такое по второму кругу.
«Буду терпеть, пока терпится», – решила она и отправилась на последний урок, который ждала не без определенного волнения и страха. Последним уроком у них был английский.
– Welcome, everybody! – приветствовала их Ирина Викторовна. Она сидела за столом и дружелюбно улыбалась. Голова у нее, к счастью, была вполне обычная, человеческая. – My name is Irina Viktorovna. I’m your new English teacher! I’ll be teaching you English this year…
– Чего? – пробормотал все тот же несчастный Витька Апрелев.
А Ирина Викторовна уже перешла к знакомству, пытаясь вытянуть из каждого хотя бы по корявой фразе. Алису она никак не выделила среди других, в общем, ничего особенного не произошло, и по окончании урока та рванула домой.
16
Олег,
или Расшалившееся воображение
Утро выдалось ужасным. Олег едва поднялся с кровати, чувствуя, как ломит все тело.
Чуд, пока еще, конечно, Чудик, путался под ногами, и парень несколько раз едва не споткнулся об него, пока брел в ванную. Из зеркала на него смотрела бледная рожа с покрасневшими запавшими глазами.
– Олежка, ну что же ты такой сонный? – укорила его мама. – Опять в Сети сидел?
Он покачал головой, с неохотой подставляя ладони под холодную воду. Самое странное, что спать он лег почти что до неприличия рано, но вот не выспался – бывает.