Леди не движется-2
Шрифт:
Все было понятно еще тогда, когда мы увидели место встречи. Кампус, «разоруженная зона», парковка для такси — снаружи. Нас привез индеец, которого я наняла на весь сегодняшний день. От парковки до студенческого бара в глубине кампуса было порядка полутора километров. Нина Осси сдуру надела сапожки на высоком каблуке. Часть пути мы проделали через парк, по грунту, и Макс заметил, что зря мы не запаслись фонарями — на обратном пути, когда стемнеет, будет тяжело идти, потому что парк не освещался. Это Эверест, ребятки, здесь не до шику. Бар оказался дешевым, и мы вчетвером — я, Макс, Нина и Йен — выглядели инопланетянами. Мы ведь взрослые, хорошо одетые и повидавшие
Паршиво, что чисто формально Роберта Зелинского не за что было задержать прямо сейчас. Он свидетель. Важный. Конституцией не запрещено выдумывать криминальные идеи и даже выкладывать их кому попало. Если б было запрещено, пришлось бы посадить в тюрьму всех писателей и вирсценаристов, работающих в жанре детектива. А кроме идей и знакомства с Луисом Алонсо, Зелинскому нечего было предъявить. Мы не знали, изготовил ли он своими руками хотя бы один поддельный чип. А Луис Алонсо — жертва. Да, мы подозревали, что Зелинский отправил Луиса Алонсо на Таниру, но это подозрение — не основание для ареста. Значит, надо добиваться, чтобы раскололся сам. Чтобы не мы приволокли его в полицию, а он пришел бы добровольно и сознался. Роберт Зелинский отлично понимал наши трудности и издевался. Он не собирался никуда идти. У него уже все хорошо.
— Слушайте, — не выдержала Нина Осси, — да ну его на фиг. Ну, грохнут его. Нам-то что? Его проблемы.
— С чего это меня должны грохнуть? — скривился Зелинский. — Вы ничего не понимаете.
— Конечно, — согласилась я, — мы ничего не понимаем в твоих детских фантазиях.
Зелинский разозлился, а Макс рассмеялся.
— Делла, — сказал он мне доверительно, — мальчик никогда не видел, как человек ползает по земле, придерживая вывернутые кишки, и воет от бессилия. Видел бы — никаких иллюзий не питал бы. Ему кажется, что его жизнь бесценна… — Макс взял паузу, картинно закурил. — А мы-то знаем: твоя жизнь стоит ровно столько, сколько твой враг готов заплатить за твою смерть. Роберт, тебе сказать, в какую сумму обойдется твое убийство? Могу приблизительно сказать: если нанять профессионала, то в пятьдесят тысяч максимум. И то из этих пятидесяти сорок пять придется заплатить за честь пригласить специалиста. Но для тебя специалист не нужен — тебя достать как поссать сходить, так же легко. Ты живешь в ганзфри-зоне, на островке, который, за исключением гостевой парковки, целиком занят кампусом. Раз в неделю полиция сюда наведывается попить чайку к твоему ректору и послушать новости. Еще у вас есть служба безопасности из десяти человек. Сюда может пройти любой орк. А орку даже оружие не нужно, он просто свернет тебе шею. И всей платы будет — купить орку билет до Эвереста, заказать такси до кампуса да положить ему в карман «нирваны» в качестве гонорара. Его даже из полиции вытаскивать не понадобится, потому что вместо «нирваны» можно дать яд. Посчитал? Вот столько стоит твоя жизнь.
— Это вас могут убить, — высокомерно отозвался Зелинский. — Меня не тронут. Никто, кроме меня, не знает, как…
Мы хором рассмеялись.
— Бобби, — Макс намеренно назвал его уменьшительным именем, — тебя прибьют твои же подельники, как только разберутся в идее. Потому что ты до хрена хочешь. Ты хочешь, чтобы мир ползал перед тобой на коленях. Но ты еще мальчик. А связался со взрослыми практичными людьми. Им не нужно упиваться властью. Им нужны деньги. Поэтому тебя уберут хотя бы для того, чтобы не платить. Ну и чтобы ты не поделился идейкой с конкурентами. Хороший изобретатель — мертвый изобретатель.
— Да чего вы мне тут рассказываете…
— Луиса Алонсо убили, — спокойно сказала
— Вранье! — Зелинский подпрыгнул. — Это была инсценировка! Так было нужно, чтобы отвести подозрения! Он мне сам написал!
— До или после смерти? — уточнил Йен.
— Разумеется, после, — Зелинский вскинул голову. — Вчера.
— Он написал тебе текстовое сообщение или говорил голосом? — продолжал Йен.
— Письмо. Текстом. Он сказал, что завтра приедет.
— И ты уверен, что писал именно он, а не кто-то с его чипом? — спросил Йен.
Зелинский хотел что-то сказать, но застыл.
— Твоя идея понравилась, — насмешливо сказал Макс. — Ее уже взяли на вооружение и усовершенствовали. Теперь ты сам не можешь отличить, написал тебе приятель или кто-то от его имени. У нас уже есть несколько готовых чипов. Раздобыли, да. Подделка не распознается. Поздравляю, Бобби, твоя идея работает.
Зелинский посмотрел на Йена, на Нину, на меня. Я нашла в своем архиве фото Луиса Алонсо в морге.
— Ты спал с Луисом Алонсо? — спросила я будничным тоном.
— Нет! — Зелинский побагровел.
— Ой, да ладно тебе, — отмахнулась Нина Осси, — мы не из полиции нравов и не твои закомплексованные предки. Все студенты пробуют клубничку.
— Не все, — хором возразили Йен с Максом и посмотрели друг на друга.
— У нас девчонок на курсе было больше, чем ребят, — пояснил Йен и покраснел.
— А меня просто не возбуждают мужики, — обронил Макс. — И голый мужик в моей спальне — это однозначно враг, которого надо убить или хотя бы выгнать. Инстинкты, да.
— Мне не важно, кто с кем спал, — сказала я. — Роберт, ты видел Луиса Алонсо без одежды? В спортзале, в бассейне, еще при каких-то обстоятельствах? Особые приметы знаешь? Сможешь опознать тело?
Роберт побледнел, потом снова покраснел.
— Ну, в бассейне видел, конечно. Смогу, в чем проблема-то.
Ну да, в бассейне он его видел, ага. Чтобы опознавать тело, надо его разглядывать. Впрочем, при наличии интереса этим можно заниматься и в бассейне… Я развернула монитор и показала Зелинскому несколько снимков.
Зелинский разом осунулся.
— Это… не знаю, очень похож… Но… родинка на бедре, да, у Луиса Алонсо такая была, и вот еще над пупком…
— Его убил как раз профессионал, — рассказала я. — Инъекция «нирваны», косой крест ножом на щеке, потом свернули шею. Никаких мучений. Но его убили.
Роберт открывал и закрывал рот.
— Если убили твоего посредника, то кто к тебе приедет завтра, ты подумал? — спросила я. — И зачем? Уж точно не затем, чтобы выплатить тебе твою долю.
— Но… Это совсем не то, вот это, косой крест, это я знаю, это его сатанисты убили, с которыми он путался! — взвизгнул Зелинский.
Я молча показала ему еще несколько кадров.
— Грета Шульц, — сказала я. — Лютеранка. Василий Князев, новообращенный православный. Бернард Бейкер, без определенных убеждений. Джон Смит, эльф, прихожанин англиканской церкви. Их убили точно так же. Что, те же сатанисты? Луис Алонсо не водил знакомства с другими жертвами. А вот еще гляди: Дирга Та, оркушка, изнасилована и убита. Хи Бруно, убит ударом по голове… — Я показывала всех покойников, называла имена. — А вот этот должен тебя отдельно заинтересовать: Марио Лоретти, с виду — повесился в парке на соседнем острове. Тут, на Эвересте, считай, в двух шагах от тебя. Неожиданно, да? Здесь перемешаны и члены банды, и случайные жертвы. Впечатляет количество? Банда начала заметать следы. Она убивает уже не только свидетелей, но и своих рядовых. Роберт, ты все еще считаешь себя ценным кадром?