Леди не движется
Шрифт:
– Да не будет никаких экспериментов. Он будет пороть тебя по субботам для профилактики и отдельно – за каждый проступок. А мне, пожалуй, нужен человек выгуливать моих собак. Они сварливые, их приходится выгуливать каждую по очереди. Три раза в день. Собак шесть. За это я могу пустить тебя пожить в мансарду.
Парень скривил губы:
– Нет, мне это не подходит.
– Тогда будь любезен, сгинь куда-нибудь и не отвлекай меня больше.
Подремать мне так и не удалось. Рядом обиженно вздыхал и сопел юнец, меня знобило, я куталась в плащ. О том, чтобы работать, не могло быть и речи. Уж лучше бы в соседях оказался орк, честное слово. Я еще
Танира встретила меня обжигающим холодом и дождем. Я улыбнулась, потом хихикнула: вспомнила рассуждения бабы Лизы о ностальгии.
Год назад мы с Августом впервые приехали на Таниру. Буквально за сутки до этого закрылось тяжелейшее дело на Люктоне, едва не стоившее нам обоим жизни. Ехали на пару недель, без каких-либо деловых интересов: отдохнуть и развлечься. В качестве развлечения выступала региональная выставка машинок. А Танира угостила нас холодным ливнем и пронизывающим ветром, и я поразилась: ничего себе курорт! Главное, ведь это только по федеральному календарю был сентябрь, а по местному начиналось лето. И такой лютый холод!
Почти все туристы, говоря о Танире, имеют в виду не столько планету, сколько город, растянувшийся вдоль побережья на восемьсот километров. Этот город и есть Танира рекламных проспектов. Та, где с юга море, а на северном горизонте высятся хмурые седые горы. Настоящая Танира, как и положено планете земного типа, располагает богатым выбором климатических зон. В частности, если перебраться через горный хребет на север от города, то вы угодите в зону континентального климата, причем в высотной версии. Здесь короткое яростное лето и лютая зима. Здесь расположен Танирский космодром – на плато в полутора тысячах метров над уровнем моря. Для космодрома место идеальное, а о будущем курортном буме тогда еще не подозревали. Впоследствии здание космопорта пришлось серьезно перестраивать, чтобы у туристов не было климатического шока. Правда, у некоторых случается шок культурный: уж больно космопорт похож на крепость. Станция маршрута запрятана в цокольный этаж, стоянка личного транспорта – подземная, а такси паркуются под огромными навесами вплотную к дверям. Единственное место, никак не защищенное от непогоды, – аэродром. Дойти туда можно по тоннелю, на выходе из которого вам предложат накидку с подогревом и пожелают счастливого пути. Для «Залии» забронировано самое ближнее парковочное место, и наши зимние пробежки до самолета в метель Август переносит стоически равнодушно, а я – со здоровым армейским юмором, потому что иначе этот местный колорит воспринимать нельзя. В конце концов, самолетом тут быстрее всего. Можно и потерпеть.
И стоит пролететь тысячу километров – как перед вами откроется та самая Танира, о которой вы мечтали. Вечнозеленая, теплая, изнеженная Танира.
Решив, что уже достаточно сэкономила на перелете в скотовозе, я направилась в самый дорогой сектор – для «живых» такси, управляемых водителем, а не автопилотом. Большинство водителей были индейцами, и я даже предпочитала их людям: они никогда не лихачили и не рисковали. На пульте заказа я набрала конечный пункт – поколебавшись, решила сначала заглянуть домой, хоть переодеться, – «тихий» салон и безалкогольный бар в качестве опций. К прозрачной стене сектора мягко подкатила машина – четырехместная «альфа» не старше двух лет. Из нее вышел невозмутимый индеец – мне повезло – и взялся за ручку пассажирской двери.
Я выскочила на стоянку, плотно запахнувшись в плащ, слишком легкий для горной осени, и сунув руки глубоко в карманы. Я улыбалась и зябко ежилась.
– Неужели ты даже до города меня не довезешь? – раздался за спиной жалобный вопль.
Я обернулась. Толстощекий юнец, нагруженный двумя чемоданами, смотрел на меня с таким упреком, словно я его тут умирать бросаю.
– Нет, – улыбнулась я. – Станция маршрута – вон там.
И села в машину.
– Если хотите, могу сообщить в службу безопасности, – обронил индеец. – Его мигом отучат приставать к леди.
– Спасибо, не надо. Пусть померзнет. Будьте так добры, включите подогрев пола.
По полу тут же пошло тепло. Я сняла плащ, скинула туфли, вынула из бара чашечку кофе.
– В отделении под баром – одноразовый плед, – подсказал индеец. – Мягкий и уютный. Новое предложение для холодного времени года.
Он вырулил на разгонную прямую, машина начала плавно набирать сокрость. Впереди ярко освещенным пятном виднелся вход в тоннель. Я закутала колени в плед и расслабилась.
Я дома.
Я ворвалась в квартиру доктора Морриса как ураган.
– Доктор, можно провести генную экспертизу тела Адама Бейкера?
– Увы, – ответил мне он. – Пять дней назад его брат подал прошение о похоронах и забрал тело. Его кремировали. Остался только чип – по закону, для суда достаточно.
Я выругалась и бессильно осела на стул. Доктор Моррис предложил чаю, я отказалась. Тогда он положил руку мне на плечо:
– Пойдемте. У меня кое-что есть для вас.
Мы спустились в лабораторию. Доктор вынул из сейфа-холодильника пробирку.
– Здесь его волосы и немного крови. Я брал для исследования на содержание психоактивных веществ и не все израсходовал. Что вы хотите узнать?
Я посмотрела ему в глаза:
– Я хочу установить его личность.
Доктор Моррис прищурился, но не возразил. Крохотные частицы были загружены в аппарат, доктор задал программу автоматического распознавания.
– Здесь не нужен ручной режим, – пояснил он. – Рутинная процедура. Вы ожидаете какого-то конкретного результата?
– Да.
– Что ж, подождем. Через тридцать секунд вы получите ответ.
Я едва сидела от нетерпения. И когда на большой монитор пошли данные, вскочила. Доктор выждал, пока завершится рапорт, и приказал компьютеру провести идентификацию.
Ну, вот и все.
На мониторе было лицо, очень похожее на Адама Бейкера. Бернард Бейкер, гражданин, место проживания – Земля. Очень симпатичное, с легкой грустью в глазах лицо. С той самой грустью, которая, наверное, была в глазах Авеля.
– Вы ожидали увидеть именно это?
– Да.
– Тогда давайте поднимемся ко мне. Выпьете чаю, расскажете, как пришли к своему открытию, и мы подумаем, что предпринять. Ваш шеф ведь еще не вернулся? Не беспокойтесь, смею надеяться, что не уступаю ему в силе интеллекта.
Чай был прекрасен. Я с удовольствием выложила Моррису свою цепочку рассуждений и фактов. С удовольствием – потому что это была безобидная и полезная репетиция перед моим отчетом Августу.
Эльф Джон Смит погиб из-за того, что опознал в живом убитого. Человека, который выдавал себя за своего брата-близнеца. Окружающие верили человеку, поскольку никогда не видели его брата, а он еще сменил прическу и отпустил бородку. А эльф не ошибся. И Бейкер приказал убить его, покуда эльф не поделился своим открытием еще с кем-нибудь.