Леди-рыцарь. Трилогия
Шрифт:
Слушок да сплетня – вот и продержимся еще один денек…
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Золушка в тылу врага
Пол под ногами сказал «упс!» и радостно засосал его в себя. Сергей словно провалился в стакан, стенки которого скручивались и неслись вокруг него, как струи воды в водовороте. Струи были темные на темном. И – но это, конечно, было слуховой галлюцинацией – струи чуть слышно хихикали. И похоже, что над ним. А потом все стало черным. И хихиканье растворилось в беспамятстве.
Очнулся он резко, словно от толчка. Сел, морщась и нерешительно ощупывая сам себе руки-ноги. Привычка, приобретенная в результате всех последних перипетий: где бы ты ни очнулся, в первую очередь проверяй, целы ли еще кости… И нет ли на них случайно наручников. И еще нет ли вокруг каких-нибудь очередных врагов. События последних минут, проведенных в своем мире, моментально всплыли в памяти. И всплыли в полном объеме – как будто крутанули перед глазами кино в убыстренном темпе.
Они с Клотильдой наконец-то отправились в Нибелунгию! Хорошо.
А вот то, что видели его глаза сейчас, – вот это уже было плохо.
– И что-то мне подсказывает, что это не Нибелунгия… – проворчал Серега и быстро встал.
Вокруг простирались невысокие – ему по пояс – веера и округло-пышных форм букеты из багрово-кровавых метелок, торчащих из сухой земли. И небо простиралось сверху желтое, как свежеразлитый яичный желток.
В общем, не было вокруг ничего похожего на Нибелунгию, и тем более на покинутую только что родную Землю.
– И что же будем теперь делать? – спросил он у окружающего пространства. – Куда идти-то, собственно?
Помнится, король эльфов как раз и не советовал уходить далеко. Зато он очень советовал найти тут что-нибудь живое – в целях борьбы с палагойским заклятием.
Пространство молчало, лыбясь на него ярко-желтым оскалом неба, перечеркнутым понизу багровыми сгустками неизвестной растительности. По правую руку от него висел на небе крупный оранжевый диск, тускло отсвечивая не слишком ярким светом. Ни дать ни взять – апельсин с подсветкой. И где тут запад, где восток? Так. Угол падения лучей небольшой. Предположим, что местный день уже клонится к концу. Не важно, сколько времени проходит тут от рассвета до заката. Главное, что теоретически запад (то есть закат) должен располагаться примерно вон в том секторе. И если мы опять-таки теоретически подойдем к вопросу…
То опять уткнемся в то же самое: куда идти, чтобы найти в этом пекле хотя бы одну живую душу? Определение стороны заката или рассвета в этом деле нам абсолютно бесполезно.
Он с отвращением передернул плечами под кожаной курткой, ставшей вдруг и тесной и потной, сдернул ее с себя. Затем стащил и свитер, закатал рукава рубашки. Как это он сразу не почувствовал, насколько здесь жарко?
А вот кроссовки снимать не следует, как бы жарко здесь ни было, решил про себя Сергей, поскольку в песчаных прериях и пустынях обычно в больших количествах водятся змеи. И хотя змея тоже живое существо, но держаться поблизости от нее Сергей отказывался категорически. Лучше уж он поищет для себя что-нибудь менее экзотичное…
Тут ему в голову пришла мысль о том, что в здешних песках могут быть и совсем другие обитатели – вместо змей или, скажем, в добавку к ним. Кто его знает, какие твари пасутся по барханам в чужом мире? И как они добывают себе пропитание…
Он содрогнулся и решил вернуться к выбору направления движения. Лучше ходить, чем думать о вероятных опасностях. Так. Если Петр Первый рубил свое окно в Европу в направлении на запад, то почему бы и нам не последовать этим путем?
Сергей вытащил из свертка, который взял с собой из дома, палагойский меч. Понести его на перевязи на случай опасности? Или лучше не надо? Потом он передумал и сунул клинок обратно, к оставшемуся в тканевой скатке эльфийскому мечу. Проще тащить всю эту кучу металла на плече, как оглоблю. В любом случае при надобности вытаскивается меч легко.
Он увернул куртку и свитер в комок, высвободил оттуда рукава свитера, чтобы с их помощью подвесить узел к мечам. Закинул мечи вместе с узлом из одежды себе на плечо и неторопливо зашагал по песку в сторону предполагаемого заката.
Песок слабо шуршал под подошвами, но никаких змей на его пути не попадалось. Местность с багровой растительностью вокруг шагающего Сереги была тиха и пустынна, желтое небо над головой потихоньку темнело. Он отшагал уже немало, когда заметил какую-то груду – по левую руку от себя и чуточку впереди. Выглядела куча странно – черный конус, абсолютно неподвижный и полузакрытый снизу метелками. Размером – Серега присмотрелся, ввел поправку на расстояние – примерно с отцовский «москвич».
Что ж, если даже это не животное, то вполне может быть следом его жизнедеятельности. Скажем… гм… навозной кучей. Коров и баранов в степи тоже ищут по их лепешкам, насколько он знал. И хотя для теории о навозном происхождении куча была уж чересчур огромна, но кто его знает, какие здесь динозавры пасутся?
Среди кустиков на утрамбованной темной почве, покрытой пересекающимися трещинами, лежало что-то темное. Груда была высотой в его рост. И вытянута с предполагаемого запада (то есть заката) на восток. По черной поверхности с наростами в виде твердой бахромы тянулись разрывы и разломы странной формы. Серега осторожно обошел непонятную кучу по кругу.
На восточной стороне груда истончалась, уменьшалась и заканчивалась тем, что можно было назвать только головой. Серега сгрузил с плеча мечи и присел на корточки.
Судя по расположению прорези, больше всего похожей на рот, неизвестное животное лежало сейчас на спине. Или у него верхняя челюсть была гораздо меньше нижней?
Так-так, заключил Серега, озирая тушу неведомого существа с головой, напоминающей голову гаргульи с крыши известного собора. Перед ним несомненно лежит животное с головой и пастью. Но при этом оно не двигается и никак не реагирует на его появление. И признаков дыхания у него тоже не заметно… если только это животное дышало при своей жизни. С определенной долей достоверности можно было заключить, что загадочное существо сейчас было мертво.
Подойдет ли мертвое животное для того, чтобы с помощью его туши разрушить магию палагойского заклятия? Вопрос интересный. Кроме того, напомнил себе Серега, он пропустил еще одну деталь. Герцог Де Лабри торопливо поднялся, размашисто прошагал на длинных ногах к объемистому брюху. Разрывы и разломы на брюхе он заметил еще с первого взгляда. Но, приглядевшись повнимательнее, понял, что ошибся, называя их разрывами или разломами. Больше всего это походило на раны от холодного оружия. Или на раны от огромных и очень острых клыков.