Леди в тигровой шкуре
Шрифт:
– Напрасно. Вдруг я смог бы тебе помочь?
– Вряд ли. Ты гонишь меня, даже не подумав, что я могу и хочу тебя как-то поддержать.
– Спасибо. Но вряд ли ты сможешь мне помочь. Мою дочь похитили…
– Кто? – Диана несколько протрезвела. – Откуда это известно?
– Ирине перезвонили и сказали, что Света у них.
– Какой кошмар! – Оборина снова потянулась к бутылке, но в последний момент отдернула руку. – Кто эти люди и что они хотят?
– Пока они не предъявляют никаких требований, но думаю, что скоро потребуют выкуп.
– Ты
– Нет, Ира меня обманула.
– Обманула? Может, про похищение она тоже все придумала?
– Нет. Однажды Свету уже пытались выкрасть, тоже из садика. Потом несколько месяцев она сидела дома, с матерью. Ирине это надоело, и она устроила ее в другой садик. И вот результат! – Герман стукнул кулаком по столу.
– Твоя жена, твоя бывшая жена состоятельная женщина?
– Я содержу ее и дочку.
– Если ребенка украли ради выкупа, значит, кто-то хочет выкачать деньги именно из тебя… Скажи, у тебя есть в Москве враги?
Герман ответил уклончиво:
– Сфера моей деятельности плодит врагов.
– Значит, ты поэтому решил обосноваться в Горовске?
– Отчасти. Диана, ты очень хорошая, понимающая… Извини. – Мамчуров приложил мобильник к уху: – Да, слушаю. Сколько? Когда? Я все сделаю…
Герман сел и закрыл лицо руками.
– Они затребовали выкуп? – участливо осведомилась Диана.
– Да.
– У тебя есть такие деньги? – осторожно поинтересовалась она.
– Были, – ответил Герман после некоторой паузы.
– Что значит – были?
– Я спустил половину требуемой суммы на бирже… Вчера.
– Это я виновата.
– Что за чушь ты говоришь, – отмахнулся Титов и изобразил на своем лице бледное подобие улыбки.
– Это я попросила тебя стать моим личным трейдером, это я подначивала тебя… Ты вошел в азарт и обанкротился… Герман, я несу людям несчастье… Особенно детям…
– Зачем ты на себя наговариваешь? – Лжебанкир погладил Диану по голове. – Этого просто не может быть.
– Может. Ты ничего не знаешь обо мне. Из-за меня погиб маленький ребенок. Совсем крошечный. Дочка моей подруги.
– Как это произошло?
– Моя подруга лежала в больнице, я сидела с ее малышкой. Дело было зимой, мы гуляли, – говорила Оборина, несколько погрешив против истины, – она простудилась, заболела пневмонией и умерла. Наверное, я недостаточно тепло ее одела…
– Диана, думаю, в этом нет твоей вины. Дети до года очень восприимчивы к инфекциям… А ты, глупышка, вбила себе в голову, что виновата, и эта мысль точит тебя изнутри…
– Я виновата и хочу искупить свою вину. Позволь мне помочь тебе. Я дам тебе денег. Мы не можем допустить, чтобы с твоей дочкой что-то случилось…
– Дианочка, дорогая, я никогда не встречал таких женщин, как ты…
– Значит, ты согласен принять мою помощь?
– Нет. Брать деньги у женщины – это против моих правил.
– Дурак! Твоя дочь в опасности, а ты придумываешь какие-то никчемные правила! Надо отбросить все эти условности. Надо
– Хорошо, я возьму у тебя деньги, но под проценты.
– Вовсе не обязательно, но если для тебя это важно… Скажи, какой суммы тебе не хватает?
Герман внимательно посмотрел на Оборину, оценивая степень ее возможностей, потом изрек:
– Триста тысяч.
Эта сумма не произвела на нее особого впечатления:
– Как ты понимаешь, в моей сумочке таких денег нет. Пластиковой карточкой я не пользуюсь принципиально. Сейчас я позвоню в «Бета-банк» и закажу эту сумму на завтра.
Герман закусил губу. Наверное, понял, что продешевил.
– Диана, надо бы записаться к нотариусу…
– Зачем?
– Я хочу дать расписку в получении денег.
– Герман, я тебя умоляю…
Оборина отказалась от каких-либо гарантий на возврат денег. Но я понимала, что торжествовать рано. Диана могла так расщедриться под воздействием вина. А наутро, выспавшись, совсем иначе взглянуть на ситуацию. Если же передача денег состоится, мне надо как-то вмешаться в эту ситуацию.
Вернувшись домой, я взялась за саксофон. Игра на этом инструменте помогала мне стройно мыслить. К концу третьей пьесы я уже представляла себе, как надо действовать. Пожалуй, придется снова ехать в город, чтобы встретиться с сержантом Копыловым. Так я и поступила.
– Скажи, а ты можешь по своему усмотрению сменить дислокацию? Или ты должен обязательно стоять на этом месте?
– В принципе можно стоять где угодно, главное – план по штрафникам выполнять. Здесь место рыбное, дорожные знаки не сразу бросаются в глаза из-за обилия рекламных щитов. Нарушителей хватает. А что нужно?
– Понимаешь, Виктор, я узнала, что владелец «Доджа» теперь на «Ауди» с московскими номерами ездит. Я вычислила его ежедневный маршрут. Завтра в первой половине дня он обязательно будет проезжать по улице Курчатова. Если ты встанешь, например, около библиотеки №1, то это будет самое удачное место. Ты его останови, проверь документы, досмотри машину… Может, найдешь что-нибудь интересное…
– А что я должен искать? Наркотики? Оружие?
– Деньги. Я думаю, при нем будет крупная сумма, происхождение которой он не сможет объяснить. Меня вполне устроит, если она отойдет в доход государства.
– Боюсь, один не справлюсь. Можно привлечь для усиления напарника?
– Пожалуйста.
Поздно вечером мне позвонила Лиза и сказала, что Оборина с Астрахановым опять скандалят.
– Замечательно. Скорый развод неминуем. Так, Лиза, ты помнишь, что завтра Александр повезет яхты в областной центр?
– Да, конечно, я обсудила наш план с работниками луна-парка. Ты же знаешь, что там за контингент. Для них это плевое дело. Шеф сначала поломался, а потом согласился дать ребятам отгул. Он хороший мужик, я с ним всегда ладила, – призналась Лиза. – Как только Тамара Филипповна скажет, что Астраханов загрузил модели в машину и выехал, я дам тебе и ребятам отмашку.