Леди ведьма. Рыцарь Ртуть. В отсутствие чародея
Шрифт:
Магнус хотел, чтобы она использовала другое слово. Ничего себе «Вырастил!»…
— Ну тогда ты должна понимать, почему я хочу гордиться собственными достижениями, а не славой моего отца!
Алуэн заметно смягчилась, хотя, пожалуй, даже слишком заметно…
— Да, конечно, я понимаю, но все же ты вырос, отлично представляя, что такое социальные изменения.
Магнус пожал плечами.
— Наверное, так и есть… Хотя я этого и не сознавал. Это как воздух, которым ты дышишь, как пища, которую ешь… Но ты права в одном, как только ты обучила меня тому, о чем не говорил отец, я стал сам легко разбираться с возникающими проблемами. К слову, мне показалось это совершенно естественным!
— Ты ведь эспер? Телепатия, телекинез и все остальное…
— Не совсем все, я не ясновидящий.
— А все остальное — да? Ты все это время знал, о чем я думаю?
— Нет, — Магнус покачал головой, — мы так не поступаем, это противоречит нашей этике. Мы не прослушиваем мысли других людей, если только это не наши враги или у нас нет достаточных оснований. Магнус с болью вспомнил ситуацию со своим кузеном-профессором.
Алуэн подошла к нему ближе и заглянула прямо в глаза. Она была настолько близко, что он каждой клеточкой тела чувствовал ее. Магнус замер.
— Ты ведь и сейчас можешь сказать, о чем я думаю? — выдохнула она.
Магнус от души улыбнулся:
— Для этого телепатия не нужна.
Девушка покраснела.
— Мне казалось, что я тебе нравлюсь, по крайней мере, при нашей первой встрече…
— Ты знала об этом каждый раз, когда мы виделись, — негромко парировал Магнус. — Да, нравилась и до боли влекла к себе, и, думаю, точно знаешь, что это не только твое воображение.
Алуэн лениво прикрыла глаза и улыбнулась.
— Да, и это было чудесно… Любая женщина чувствует, когда она желанна… Я была польщена, правда!
— Благодарю тебя! — Магнус с серьезным выражением лица склонил голову.
— Неужели ты не можешь хоть на миг отказаться от своей защиты и посмотреть на меня как на женщину? Поговорить просто как мужчина? — рассердилась девушка.
— Неужели ты не можешь говорить со мной, не думая о том, какую пользу я принесу в будущем? Можешь не думать о той ценности, которую я представляю для организации, и о пользе, которую могу принести? Ты можешь обращаться к Гару Щуке, а не к Магнусу д'Арманду?
— Да нет же! — фыркнула девушка, — А ты сможешь забыть о моем теле, лице, волосах? То, что ты сможешь быть столь же успешен, как и твой отец, такая же часть тебя, как красота — часть меня! Разве ты можешь, разговаривая со мной, не думать о том, что я могу дать тебе?
— Могу, — тут же откликнулся Магнус, — кроме, конечно, непосредственного и личного.
— Значит, секс, это не то, что я могу тебе дать?
— Знаешь, я был бы рад, если бы ты хотела от меня только секса! — возразил Магнус.
— Это совсем не одно и то же!
— Я думаю иначе! Даже если это и не совсем так, аналогия все равно есть…
— Неужели тебе обязательно быть таким чопорным? — вскрикнула Алуэн.
— Да! Я должен, и ты знаешь об этом!
Девушка рассерженно смотрела на него. Потом, опустив взгляд и увидев свои побелевшие кулаки, опомнилась, заставила себя успокоиться и, разжав руки, улыбнулась с отсветом прежнего соблазна.
— Хорошо, скажи, сделаешь ли ты для меня то же, что и я, если я поступлю так, как ты хочешь?
— Нет, — смутился юноша, — это будет неправильно.
— Но почему?
Магнус молча смотрел на Алуэн и раздумывал: сказать ей или не стоит. Ведь ей будет больно… Но потом решил, что лучше все-таки сказать, больно будет сейчас, но потом поможет.
— Потому, что для этого нужна любовь.
Девушка смотрела на него, бледнея, потом опустила взгляд. По тому, как были напряжены ее плечи, Магнус понял, насколько она рассержена.
— Ну тогда по крайней мере не мешай. Ладно? — проговорила Алуэн не гладя на него.
— С удовольствием! — сказал Магнус и поклонился. — Я улетаю!
Она подняла глаза, ошеломленная легкостью победы.
— Улетаешь? Куда?
Магнус пожал плечами.
— Куда глаза глядят…
— Конечно, — прошептала она, — ты богат и можешь себе это позволить…
Магнус не стал ее разуверять, ведь по большому счету он в любой момент мог сотворить себе и золото и бриллианты. И по-своему он действительно был богат.
— Я распоряжусь, за тобой присмотрят, — негромко, но чтобы он слышал, пробормотала Алуэн.
— Тем лучше, я точно буду знать, куда мне не улетать.
Девушка на миг развеселилась, утешенная маленькой победой.
— Я не верю тебе.
Магнус широко улыбнулся.
— Ты очень умна.
Они немного постояли молча. Разгорался рассвет, окрашивая небо в пурпур. Она прошептала:
— Ты вернешься?
Магнус с сомнением пожал плечами.
— Сомневаюсь… и ничего не обещаю…
— Без сомнений, ты не вернешься! — заметила девушка с иронией, но взяла себя в руки, вздохнула и сделала последнюю попытку. — Я ведь могла бы и полюбить тебя, Магнус… и мне больно… так больно, что ты… отворачиваешься от меня!
Магнус оценил ее игру, ее театральную напыщенность и дал ей утешение, которого она ждала от него.
— Прости…
— Быть может, — она посмотрела на него из-под длинных ресниц, — я бы смогла полюбить тебя даже сейчас, если бы ты присоединился ко мне и помог исправить тот ущерб, который причинил…
Магнусу стало нестерпимо больно.
— А люди? Как же страдания тех, кто живет сегодня? Страдания детей…
Алуэн потрясенно смотрела на него, она не ожидала такого, но все ж сказала: