Ледовая Шхуна
Шрифт:
— Мы догоняем китобоев, капитан? — по своему обыкновению тихо спросил Манфред Рорсейн. Почти в осязаемой тишине ледовой страны любой шепот был прекрасно слышен.
Арфлейн покачал головой.
Зная, что они легко могут догнать китобоев, он не испытывал никакого желания делать это. При первом же удобном случае он найдет предлог спустить паруса и замедлить ход.
Такой случай представился спустя час. Ровный лед уступил место разбросанным тут и там ледяным грядам, которым ветер придал подчас довольно странные очертания. Умышленно проведя судно в
— Пока мы выйдем отсюда, необходимо уменьшить скорость. Потерпев крушение, мы не увидим стаю.
Скептически улыбаясь, Рорсейн дал понять, что понимает истинную причину маневра, но от комментариев воздержался.
По приказу Арфлейна часть парусов опустили, и скорость снизилась почти вдвое. Напряжение на судне несколько упало. По-прежнему стоявший на носу яхты Уркварт обернулся к мостику. Затем, будто найдя объяснение своим мыслям, слегка пожал плечами и вновь устремил взгляд к горизонту.
На скамье под навесом, неподалеку от Арфлейна, расположились Ульсенны. Облокотившись на поручни ограждения, Манфред провожал взглядом снежное облако, клубившееся за кораблем.
Ледовые гряды, между которыми проходило судно, природа наделила невероятными формами. Некоторые из них были похожи на недостроенные мосты с оборванными посредине пролетами, другие представляли собой сочетания плавных поверхностей и острых углов, третьи были высокими и изящными, подобно гигантским гарпунам, затянутым в лед.
Проходы между грядами были достаточно широкие, так что Хеберу, стоявшему за штурвалом, почти не приходилось делать резкие повороты. Лед под полозьями стал менее ровным по сравнению с укатанными районами, окружающими город.
Видя, что все идет нормально, Арфлейн согласился с предложением Рорсейна спуститься вниз и перекусить. На мостике он оставил Хебера и Босуна.
К его удивлению, каюты внизу оказались довольно просторными, поскольку в них находилось лишь самое необходимое для такого путешествия. Кают-компания была обставлена с роскошью, не уступающей каютам «Ледового духа»: мягкие кресла, стол из моржовых клыков, напольный ковер из рыжевато-коричневых шкур волка. Большие иллюминаторы пропускали в каюту мягкий дневной свет.
Четверо вошедших сели за стол, повар расставил перед ними суп из мяса снежного коршуна, тюлений бифштекс и блюдо из лишайников, произрастающих в некоторых частях плато. Во время ужина за столом царило молчание, что вполне устраивало Арфлейна. Время от времени поднимая глаза, он встречался взглядом с Ульрикой Ульсенн, сидящей напротив. Для него это был еще один довольно неуютный ужин.
Наконец судно вошло в район, где видели китов. Арфлейн сменил у штурвала Босуна.
В отдалении уже показались мачты китобоев. К этому времени флот еще не разделился, корабли шли одним курсом. Это значило, что киты пока еще не обнаружены.
Прошло еще полчаса, и Арфлейн увидел, что корабли стали отходить друг от друга.
Началась
Мы настигаем стадо, — рапортовал Арфлейн. — Оно разделилось, за большими китами гонятся китобои, мы же выберем себе небольшого бычка.
— Сколько еще осталось идти? — В голосе Рорсейна послышались нотки возбуждения.
— Около часа, — коротко бросил в ответ Арфлейн и отошел от трубы.
На горизонте, справа по борту, на сотни футов вздымались в темно-пурпурное небо огромные ледяные скалы. Слева по борту параллельно ей шли небольшие острые гряды льда. Между ними двигалась яхта Рорсейнов по направлению к месту бойни, где уже ясно были видны корабли, преследующие гигантских животных.
Стоя на мостике, Арфлейн увидел добычу, прекрасно подходящую для их яхты, — несколько бычков впереди по курсу сбились в кучу. Рорсейн и Ульсенны пытались, перегнувшись через перила, разглядеть, что происходит впереди.
Крепко сжав обеими руками штурвал, Арфлейн уверенно вел яхту, огибая китобоев по широкой дуге.
Началась охота. Парусники гонялись за гигантскими млекопитающими. Догнав жертву, китобои старались вонзить свои гарпуны в те места на теле кита, поражение которых приводило к быстрой его смерти.
Как правило, загарпуненный кит не нападал на парусник, хотя мог бы запросто раздавить любой из них своей тушей. Раненое животное тащило за собой шхуну-обидчика, пока у него хватало сил.
В непосредственной близости от яхты проехало небольшое судно, влекомое обезумевшей от боли гигантской коровой. Она отталкивалась ото льда передними и задними плавниками и судорожно раскрывала огромную пасть, полную зубов. Красная дорожка крови тянулась по льду за смертельно раненным зверем.
Члены экипажа израсходовали весь запас гарпунов и уже не могли повлиять на исход схватки. Через минуту корова и буксируемая ею шхуна были уже далеко от яхты.
В другом месте перевернутый на спину бык в предсмертных судорогах беспомощно хлопал массивными плавниками. К нему с копьями и ножами для разделки туш осторожно приближались матросы с нескольких кораблей. Они казались карликами рядом с издыхающим на льду монстром.
Внимание Арфлейна привлекло какое-то движение с правого борта. Наперерез яхте двигался огромный бык, волоча за собой барк. Столкновение казалось неминуемым.
В отчаянии Арфлейн круто повернул штурвал. Полозья яхты затрещали на повороте, и она стала выходить на параллельный барку курс. Теперь он ясно видел, что на носу судна, зажав в поднятой руке гарпун, стоял капитан Бренн. Его лицо было перекошено ненавистью. Животное, обескураженное внезапным появлением яхты, закрутилось на льду. Спустя мгновение оно бросилось на судно Бренна. Раздались неистовые крики захваченных врасплох китобоев. Арфлейн видел, что его друга выбросило на лед. Бренн, оказавшись на льду, попытался уползти в сторону, но кит рванулся к капитану и навалился на него.