Ледяная княжна
Шрифт:
Проклятый вас возьми. Всех. И северян, и льолдов, и персонально Эдгарда Третьего за развязанную войну.
– Я не ледяная, – голос дрогнул, а в следующее мгновение сорвался на крик, – слышишь, ты, замороженный! Я не из ваших и никогда ею не буду. И плевать я хотела на ваших льолдов. Мне все равно, что ты навоображал себе ночью. Я никуда с вами не пойду и ни с кем сражаться не буду.
В глазах потемнело, тело била крупная дрожь. Напряжение, копившееся все эти дни, наконец нашло выход в истерике. И стало безразлично, где я и с кем. Страх заглушил
Откуда-то из глубины сознания пришла уверенность, что Отшельник не врет. Что дар действительно проснулся, не оставив мне выхода.
Я так боялась этого последние четыре года, я ненавидела свои дни рождения, потому что на следующий день всегда появлялись они – цинично-вежливые проверяльщики. Я только в этом году простила Трехликого за то, что родилась девочкой, когда стало окончательно ясно, что проверка последняя и дара во мне нет. И что теперь?
«Ведьма!» – билась мысль.
– Не хочу, – помотала головой я, отступила и свалилась бы в канаву, если бы Отшельник не схватил меня за талию, преодолев за считаные секунды разделяющее нас расстояние. – Не хочу быть ведьмой, – прошептала, уткнувшись носом в широкую грудь.
– Глупая, – неожиданно нежно произнес ледяной, успокаивающе поглаживая по спине, – ты не понимаешь, что говоришь. Никакая ты не ведьма, а всего лишь маленькая ледяная, у которой только что проснулся дар. И совсем не нужно этого бояться.
Всхлип вышел громким, но сдерживать слезы уже не было сил, и я банально разревелась. От жалости к себе, от обиды на судьбу, Трехликого, на дар и ледяных, так некстати затесавшихся в родню. И почему только я не родилась мальчиком!!!
– Лэриш, – простонал Сойка у меня за спиной, – только не это. Ну хочешь, я встану перед тобой на колени, а? Нет, мы встанем перед тобой на колени и дружно попросим прощения. Или, хочешь, я подарю тебе бусы из горного хрусталя? Они отливают голубым в лунном свете.
– Не хочу бусы, – прогнусавила я, продолжая орошать плащ Отшельника слезами, – лучше меч верни.
– Меч, да пожалуйста. Вот, уже достаю. Кстати, он у тебя родовой? Тогда должен светиться в темноте на нечисть.
Я зарыдала еще громче.
– Да что опять не так?! – возмутился Сойка. – Не хочешь бусы, могу кинжал подарить. С дракончиком на рукоятке.
– Льолды, – прошептала я. Говорить, уткнувшись в грудь Отшельника, было не совсем удобно, но в теплых объятиях северянина чувство страха не было таким всепоглощающим, и я крепко вцепилась в плащ, не собираясь отпускать его в ближайшее время.
– Лэриш, успокойся. Никто не заставит необученную ледяную драться с льолдами. Мы только разведаем обстановку, и все. Прогуляемся по чудной лесной дороге, дойдем до деревни, молочка там попьем и назад. А затем, обещаю, мы доставим тебя в целостности и сохранности до своих. И поможем с транспортом до Ледяных гор. Может, и сами проводим.
Я затихла,
– Лэри-и-иш, – провокационно протянул мое имя Сойка, – я уже на коленях.
– Меня зовут Айрин, – шмыгнула носом я и, повернувшись, не сдержала улыбку. Сойка стоял на одной руке, дрыгая ногами в воздухе, при этом ухитряясь второй рукой размахивать зажатым в ней кустиком черники. Клоун, да и только.
– Ты обманул меня. – Я склонила голову набок и стерла улыбку с лица.
Сойка сделал сальто и встал на ноги. Я ошиблась, он – акробат, а не клоун.
– Я – нет, – произнес Отшельник. Его руки соскользнули вниз, и ледяной опустился на колени. – Простишь?
– За что? – дернула плечом я, и едва высохшие слезы набежали вновь. – Вы не виноваты, что у меня проснулся дар.
– И все же прости, – с нажимом проговорил Отшельник.
– Прощаю, – кивнула я. Без его объятий резко стало холодно и неуютно, и мне пришлось призвать всю свою гордость, чтобы придать лицу безразличное выражение и не позволить страху взять верх. Я сдвинулась в сторону, чтобы между нами опять были соответствующие приличиям три шага.
– Айрин, – он легко поднялся, улыбнулся, – ледяная роза. Подходящее имя.
Весьма подходящее для зареванной девицы, которая уже неделю в пути и качественно мылась четыре дня назад.
Сойка усиленно рылся в карманах, и скоро на свет был извлечен белоснежный платок с тончайшим кружевом по краям.
– Так и знал, что пригодится. – Он протянул мне изящную вещицу, достойную княжеского носа.
Я с благодарностью приняла. Собственный платок был, увы, далек от чистоты, а тут такая роскошь.
– Айрин, можно задать вопрос?
Настораживающее начало, но от Сойки я не ждала неприятностей, а потому кивнула:
– Спрашивай.
– Ты что-то регулярно принимала с наступлением лунных циклов?
До меня даже не сразу дошел смысл вопроса, а когда дошел… Слезы мгновенно высохли, и страх был благополучно забыт. Лунные циклы… Даже крестьянка не станет обсуждать подобное с незнакомым мужчиной, что уж говорить о княжне, которой правила приличия вдалбливали в голову с младенчества.
– Ты забываешься, северянин. – Я скомкала платок и с трудом удержалась, чтобы не швырнуть подарок в лицо дарителю.
– Не злись, – примирительно улыбнулся он, – я целитель. Мне можно спрашивать о подобном.
Подобное обсуждают с домашним целителем, а не… Впрочем, отвечать я не обязана.
– Айрин, – и снова улыбка, как будто этого достаточно, чтобы добиться ответа, – хорошо, спрошу по-другому. Ты принимала что-то регулярно последние три-четыре года? Какие-нибудь лекарства, отвары, настойки?
Оценила непривычно серьезный взгляд северянина. Похоже, ему это действительно важно.
– Только укрепляющую настойку. Я часто болела в детстве, и настойку давали каждую неделю мне и брату. Честно, не помню, когда начала ее принимать. Может, пять лет назад, а может, шесть.