Ледяная крепость
Шрифт:
– Знаю, вот документ, – Энигма протянул разрешение и дядя, надев очки, прочитал его.
– Очень интересно. И куда вы собрались идти, если не секрет?
– В Альпы на поиски тайного нацистского бункера, – шепотом сказал Энигма, – ты слышал новость о госте с юга?
– Нет, не слышал. Он с юга из Альп?
– Нет. Из Чехии. Судетских гор. Неделю назад мы с Адлером на станции Рудов ремонтом занимались и спасли от заражённых неизвестного. Это была девушка Ева из Чехии. Она пешком сюда шла. Я не шучу. Она по-чешски с нами говорила, оружие не наше, одежда такая…
– Любопытно. И как у них?
– Сложнее, чем у нас. Она такое рассказала, что с трудом верится.
– А бункер?
– Она принесла документы, карты, дела о бункерах, подземных заводах, хранилищах в тех местах. Чехи уже нашли несколько, но дальше искать не могут, потому что не хватает сил и людей. А вот у нас есть силы. Они, кстати, слышали наше радио. Если мы найдём эти бункеры, это может нам облегчить жизнь, а может, это наш шанс на возрождение.
– То, что они нашли пару бункеров, не говорит о том, что они действительно есть. Сам подумай, кто во время войны стал бы тратить силы и ресурсы на такую авантюру? Это расточительство.
– Но совет одобрил эту экспедицию. Было решено, что идея очень неплохая. И исследовать местность к югу от нас не мешало бы.
– Исследовать местность – ладно, но бункеры – как-то не серьёзно… Ну хорошо, радиостанцию я передам, а кто идёт в эту экспедицию?
– Штабс-прапорщик Адлер, Левитан, Майнхоф, доктор Итан, сама гостья Ева и я.
– А ты зачем? С ума сошёл? От нашей семьи никого не осталось. Моя семья погибла, твоя мама не известно, жива или нет. Твой отец пропал непонятно куда. Ты один у меня остался. И ты хочешь уйти и бросить меня тут одного?! – с горечью в голосе воскликнул Николаус.
– Вот одна из причин, по которой я желаю отправиться в экспедицию. Адлер говорил, что отец о Мюнхене что-то рассказывал, а там мама была в момент катастрофы. Он, скорее всего, за ней отправился. Вот и узнаю, нашёл он её или нет. Может, они живы.
– Если этот кретин нашёл её, я рад, если они оба живы, вообще прекрасно. Я в любом случае ему ноги переломаю, чтобы больше никуда не уходил. Это ж надо было! Ради призрачной надежды найти жену отправиться на другой конец страны. Если она была жива, пусть оставалась бы там, а так бросил единственного сына одного и сам исчез! – Николаус уже повысил голос от злости. Было видно, что он возмущён и долго копил в себе недовольство поступком брата, и теперь оно вырвалось наружу.
– Как одного? Ты же за мной присматривал.
– А если бы я не пришёл, то что? Он тебя с собой бы взял? Я с тобой 15 лет. Больше чем он. Я тебя воспитал и всему обучил, а ведь это задача отца. Я тебя конечно же всегда и во всём поддержу, но Лукаш – идиот, хоть я и хочу, чтобы он вернулся.
– Дядя Николаус! Он же хотел, как лучше, не надо так говорить. Мы вернёмся домой к весне вместе с ним и мамой. Я уверен, он всё объяснит, и вы помиритесь.
– Обязательно, но сначала я выбью из него всю дурь, высушу, а потом выслушаю. Я месяц, как пришёл в метро, а он свалил. От брата, от сына!
– Не надо так говорить, – тихо повторил Клеменс и опустил глаза.
–
– Ох, ладно, не об этом сейчас. В общем, я иду в экспедицию, и мне нужна замена на телестанции и в самой редакции. Ты можешь меня заменить?
– Зачем тебе вообще идти? И Илоне с Мишей? Вы же журналисты и работники телестанции, а не солдаты.
– Я буду вести журнал и записи о местности и событиях. Левитан будет поддерживать связь с Берлином и ремонтировать радиостанцию при необходимости. Майнхоф решила пойти как доброволец. Эхо понятно почему не идёт.
– А почему Илона не может заниматься записями? Она же пишет статьи и новости для радиостанции, тебе зачем идти?
– Я же говорил, что, может, найду родителей.
– И ты туда же?! Идти неизвестно куда в пустошь, ради возможности найти родителей? Ты шутишь? Если живы, то супер, но пусть тогда живут там. Зачем рисковать своей жизнью?
– Хорошо, согласен, но тем не менее, сама идея возрождения цивилизации очень интересна. Я желаю в ней поучаствовать.
– Но ты не солдат, не исследователь пустоши, на поверхность выходил только на телестанцию, как ты будешь там работать и элементарно выживать?
– Вот и отлично, как раз получу опыт.
– Это не аргумент!
– Ну как мне тебя переубедить?
– Никак! Клеменс, пойми, не надо тебе участвовать в этой авантюре. Я потерял всю семью, Лукаша и не хочу потерять ещё и тебя. Ты единственный мой родственник.
– Я понимаю, но я желаю отправится. И я не могу бросить товарищей!
– Что ещё ты придумаешь, чтобы убедить меня?
– Не знаю…
Николаус тяжело вздохнул, сложил руки и уперся в них головой.
– Послушай, я буду каждый день выходить на связь и сообщать о том, что происходит. Не переживай за меня. Мы всегда будем на связи, я тебе телестанцию доверяю, и я уверен, что ты с этим справишься, – попытался успокоить дядю Энигма, но он всё молчал.
– Я не думаю, что это хорошая идея, – тихо, не глядя на племянника, произнес Николаус.
Энигма не знал, как ещё его успокоить.
– Эх… Когда вы уходите?
– Завтра или послезавтра, если проблемы не возникнут.
– Надолго?
– Полгода при самых лучших обстоятельствах. Максимум, год.
– Черт, я об этом пожалею. Ладно, я заменю тебя в редакции.
– Не пожалеешь! – радостно ответил Энигма. – Спасибо, дядя Николаус! Я знал, что могу на тебя положиться!
– Угу…
Энигма взял радиостанцию с аккумуляторами для неё и пошёл обратно в столицу. Дядя остался сидеть за столом и не стал провожать племянника. Он был очень расстроен его уходом, но отговорить он не мог. Энигма попрощался и ушёл, но знал, что завтра дядя будет в столице и будет его провожать.
Вернувшись в столицу, Энигма встретил Адлера у дрезины. Он грузил на неё вещи для экспедиции.
– Вот радиостанция, – передавая её Адлеру, сказал Энигма. – А где Эвальд?
– Он отправился в совет. Хочет получить разрешение на выдачу транспорта для экспедиции.