Ледяная Кровь
Шрифт:
— Думаю, в тебе есть задатки лекаря, Аркус.
— Позвольте мне отнести тебя в лазарет, — сказал он, приседая рядом со мной. — Я уже привык к тому, чтобы носить тебя на руках.
Мой грудь немного согрелась от намека на нежность в его тоне, но я сомневалась, борясь с моим гневом, с горечью и чувством предательства. Он поделился своим прошлым со мной, я никогда не думала, что он это сделает, и я не могла не почувствовать близость, появившуюся из-за этого.
Он был осторожен и старался не трогать мою лодыжку, когда его руки скользнули под мои колени и за мою спину.
— Проклятая лодыжка, — пробормотала я. — вечно доставляет проблемы.
— Как и её хозяйка, — иронизировал он.
Я открыла рот, чтобы сказать что-то кусающее в ответ, но полностью забыла слова, когда почувствовала, как его губы мягко прижались к моему лбу.
На моей коже вспыхнула жара. Я сказала себе, что это ничего не значит. Это был жест дружбы. Но чувство удовлетворения, успокаивало меня так же сильно, как звук его шагов и биение его сердца.
Он крепче прижал меня к груди, и я закрыла свои внезапно тяжелые глаза, пока он нёс меня обратно в аббатство.
Глава 15.
На следующее утро я направлялась в библиотеку, намереваясь затеряться среди шороха пергамента и размахивания кистью с чернилами. Сестра Пастель сказала, что я делаю успехи, и вероятно будет ждать меня.
Вместо этого я обнаружила, сгорбившуюся фигуру Брата Лэка яростно пишущего за одним из столов.
— Пришли, чтобы начать еще один пожар? — съязвил он, свертывая лист, на котором писал и, пряча его в карман мантии.
— Вы же знаете, что не я его начала. Потому что это были вы. — Обвинение было рискованным, но подозрения имелись у меня с ночи пожара. Раньше у меня не хватало смелости, чтобы их озвучить.
Мой риск окупился. Он выглядел испуганным, а на его лице было написано чувство вины. — Как ты смеешь даже предполагать… Когда он увидел, что я ни капельки ему не верю, то вздрогнул и поднялся. — Я просто хочу защитить мой орден, поскольку никто другой здесь не готов это сделать! Я видел, как он смотрит на тебя, воин Ледяной Крови сочувствует девушки из Огнекровных. Это отвратительно. Ты вошла в его комнату, одна, а затем вчера вечером я увидел, как он нес тебя на руках, и это глупый взгляд… обожания на его лице.
Я тяжело дышала, моя ярость стала нарастать. — Это не ваше дело, но я забочу об Аркусе как, о друге…
— Избавь меня от своей лжи. Если бы ты действительно заботилась о ком-то здесь, то давно бы ушла, избавив нас от своего опасного присутствия.
Я усмехнулась. — У вас даже нет внятно объяснения. Вы не такой, как Брат Тисл или Аркус или Брат Гамут. Вы предвзято ко мне относитесь из-за моего дара. Вы говорите, что я опасна, тем не менее это ваши люди уничтожают мой народ.
— И что с того? Я жил на юге, где Огнекровные терроризировали моих людей. Я не буду стоять здесь, и слушать как ты выкручиваешь, чтобы сделать из себя жертву. Убирайся с моего пути, —
— Нет. — Я подошла ближе, чтобы перекрыть выход. — Что вы писали так быстро, когда должны были быть на утренней молитве?
Я потянулась и вырвала письмо, высунувшееся из кармана его мантии.
— Ты смеешь прикасаться ко мне своими грязными руками! — он поднял рука сжатую в кулак и подошел ко мне. Я бросила письмо и послала тепло ему в руку, но импульсивно он поднял её выше. Его кулак врезался мне в лицо, выбив меня из комнаты и растянув на полу в коридоре.
— Ты меня обожгла, — сказал он в шоке, держась за запястье. Его лицо покраснело. Он выставил ногу вперед. Я успела отодвинуться как раз, перед тем острый носок, сандаля, врезался в мою спину.
Когда он одернул ногу, чтобы снова наброситься на меня, я схватила его за другую ногу и потянула на себя. Я использовала локти и колени, как учил меня Аркус, когда давал мне урок ближнего боя, и смогла повалить его на пол.
— Не заставляй меня использовать всю силу моего тепла на тебе, — сказала я, образуя огонь на моих ладонях.
Глаза его округлились, когда он уставился на мои руки. С порывистыми движениями, он поднялся с пола и побежал. Его сандалии ударяли по каменному полу, когда он исчез на углом.
Несколько минут спустя я сидела на своей койке в лазарете, когда вошел Аркус. Его глаза блестели, как отбеленные сапфиры. Он выглядел яростно.
— Как сильно ты пострадала? — спросил он.
— Не сильно. Как ты узнал?
— Сестра Агнес увидела переполох и пришла ко мне за помощью.
Он упал на колени рядом со мной и осмотрел мою опухшую щеку, его ноздри раздувались от ярости. Я дрожала от приятного холода исходящего от его близости. Он взял тряпку, которую я использовала для того чтобы обмыться, окунул ее в таз и подул на нее, чтобы сделать холодной. А потом прижал её к моей опухшей щеке, и я вздохнула с облегчением.
— У Брата Лэка было какое-то письмо, — сказала я ему. — Он не очень любезно отреагировал на мою попутку прочесть его. Интересно, может он хочет сообщить о моем присутствии здесь.
— Брат Тисл проверяет его местонахождение прямо сейчас, — ответил Аркус.
Он положил тряпку обратно в воду и выжал её. Я схватила его за запястье, чтобы вернуть тряпку на щеку, и он втянулся воздух. Я мгновенно отпустила его руку.
— Извини, — пробормотала я, сжимая руки на коленях. — Я обжигаю тебя, даже без моего желания.
Он поднял тряпку и осторожно положил ее на мою щеку. — Это… обжигает в некотором роде. Но я не думаю, что когда-либо получу рану от прикосновения к тебе. Он глубоко вздохнул. — Тепло, кажется, просачивается под мою кожу, когда я предпочитаю оставаться холодным. Это… легче после того, что произошло.
Я хотела задать столько вопросов, но не была уверена, ответит ли он. — Мои прикосновения, так или иначе, угрожают тебе чем то?
— В некотором роде. Я привел тебя сюда, чтобы подготовить к огромной задаче, — сказал он, окуная ткань в воду и снова кладя ее на щеку. — Огромный вес лежит на твоих плечах.