Ледяное сердце
Шрифт:
Совсем скоро ее день рождения, только подарков в этот год она не получит, во всяком случае, не сейчас, придется потерпеть до Айши. Да, самым большим подарком для нее станет, если они смогут поймать этих проклятых фрегойев. Девушка никогда их не видела, но искренне ненавидела, хватило и рассказа Апполины.
Она, было, совсем успокоилась, когда на задворках сознания мелькнула мысль — движение. Сбросив с себя паутину дремы, Зара встала, напрягла зрение и слух. Ничего, вроде бы не изменилось, та же пустошь, те же холмы на горизонте, но ведь она что-то почувствовала.
Шелест ветра…
Тело среагировало быстрее,
Своему подсознанию следует доверять, если оно говорит тебе, что вокруг лагеря бродит чужой, то он существует.
Что бы это ни было, оно пронеслось в нескольких дюймах от нее; на миг сверкнули в темноте красные глаза, чиркнули воздух острые когти.
Понимая, что геройствовать бесполезно, тем более ей, прослушавшей лишь начальный курс защиты от темных сил, девушка открыла рот, чтобы поднять тревогу, но не успела: темноту пронзил чей-то истошный крик.
Глава 20
— Она совсем идиотка? Даже предупредить об опасности не смогла! — бесновался Дуган.
Хаос, поднятый ночным гостем, поднял на ноги весь лагерь, начисто заставив позабыть про сон.
Первое, что увидела Зара, вслед за остальными метнувшись на крик, была самая огромная нечисть, которую ей приходилось видеть. Наполовину рысь — наполовину ехидна, с оскалившейся, лишенной волосяного покрова мордой, она вцепилась в бедро бедняги Герхарда. Не обращая внимания на град заклинаний, которые насылали на нее перепуганные до смерти пятикурсники в исподнем (не до приличий, когда на кону человеческая жизнь), нечисть с остервенением терзала плоть жертвы. Рубины глаз были наполнены ненавистью, когти-ножи пытались достать подобравшихся слишком близко спасателей.
Герхард, как он здесь оказался посреди ночи? Ну да, глупый вопрос, вышел по нужде и попал в лапы убийцы.
Передернутое судорогой лицо, залитая кровью одежда, оголенная на пару дюймов кость — а он все еще держался, мужественно сражаясь с превосходящим силой противником.
Вот один из юношей ударил чудовище столпом огня; оно на миг отскочило, щелкнув страшной пастью с двумя рядами зубов. Слегка присев, лапы нечисти упруго оттолкнулись от земли. Пятикурсник с трудом увернулся, но когти все же по касательной прошлись по его плечу, легко, будто бумагу, разодрав куртку. Морщась от боли, юноша тут же сотворил еще одно заклинание, но на этот раз тварь не обратила на него внимания: рубины ее глаз были прикованы к скорчившемуся у палатки телу. Молниеносное движение — и оно снова было у неё в зубах.
На этот раз нечисть не стремилась разодрать свою добычу в клочья, а просто сжимала пружину челюстей. Хрустнули кости, Герхард застонал. Он тоже боролся, тоже плел паутину заклинаний, но они только злили ночного хищника, будто уколы стрел дракона.
Девушка вдруг остро почувствовала, поняла, что по ее косвенной вине страшной, мученической смертью покинет этот мир один из ее товарищей.
Кровь…Она была повсюду, казалось, вся палатка, вся трава перед ней залита алым цветом.
Резкий солоноватый запах ударил ей в нос, содержимое желудка стремительно рванулось наружу. Осев на землю, Зара согнулась пополам, стараясь подавить в себе спазм животного страха, разрывавшего ее изнутри. Девушку трясло; она боялась поднять глаза, боялась еще раз увидеть Герхарда и его убийцу. Отчаянно замотав головой, Зара закрыла уши руками, будто крик о помощи пронзительным эхом все еще отзывался в ее мозгу, и зажмурилась.
Бесполезная, абсолютно бесполезная трусиха. Жалкая личность! Другие хотя бы что-то делают, даже Гай — а ты? Отец поторопился с удочерением.
Заставив себя смотреть, Зара, пошатываясь, медленно поднялась на ноги.
Все три мага были уже здесь; вот Олаф занес над тварью свой меч, и она, дернувшись, разжала хватку. Обернулась, разинула пасть и метнулась на волшебника; густая темная кровь сочилась по основанию шеи. Казалось бы, удар смертельный, но почему же она не умирает?
Уклонившись от атаки раннего зверя, Олаф перекинул меч в левую руку, освобождая правую для какого-то заклинания. Его опередил Дуган, вызвав короткую вспышку света. Чудовище завыло, завертелось, закружилось волчком.
Еще один магический удар, на этот раз Меллон. И как он не боится стоять так близко от этой твари, почти вдвое больше него? Но Аидара не только не боится, но атакует, используя весь арсенал доступной ему боевой магии. Это, конечно, страшное зрелище, очень опасная, мощная вещь, понятно, почему ей не учат в школе.
Совместными усилиями маги парализовали и прижали нечисть к земле, и Олаф добил незваную гостью. Череп треснул, и его склизкое желеобразное содержимое разлетелось по траве, испачкав одежду волшебников.
Дуган и Меллон занялись осмотром убитой твари, а Олаф подошел к алебастровому Герхарду. Склонившись над ним, маг что-то сказал, потом недовольно набросился на Гая, велел ему что-то принести… Все было как в тумане.
— Так, целительница, иди сюда!
Зара кивнула и, стараясь не смотреть на останки нечисти, не думать о крови и вырванных кусках мяса, присела на корточки возле сокурсника.
Рана внушала серьезные опасения, у них был один шанс из ста, что юноше удастся сохранить ногу. Да что там ногу — его жизнь была под угрозой.
Отвлекая себя всеми возможными способами, периодически хлеща себя по щекам, чтобы подавить очередной приступ дурноты, девушка пыталась остановить кровь, фонтаном хлещущую из разодранного в клочья бедра. Нечисть сломала Герхарду бедренную кость — обломок торчал снаружи.
Потом, утирая капельки пота со лба, она вместе с Олафом сращивала кости, пыталась вернуть ноге первозданный вид.
Через час, выжитая, как лимон, девушка была уже ни на что не способна. Но чувство вины подстегивало, и, еле передвигая ноги, борясь с мутнеющим сознанием, Зара варила очередной отвар, попутно перемешивая компоненты ранозаживляющей мази, наносила ее на чистые тряпки, относила Олафу, возвращалась, помешивала варево, бормотала заклинания, делала компрессы.
Восход солнца девушка встретила в полуобморочном состоянии; зрачки не реагировали на свет, движения были заторможены.
— Он заснул, — Меллон подошел к «живому трупу» сеньориты Рандрин, сочувственно глянул на нее и насильно усадил на землю. — Вы бы тоже поспали часок-другой, а то на Вас смотреть тошно.
Зара покачала головой и потянулась к котелку:
— Я еще не закончила.
— Идите, я послежу. Не бойтесь, с травологией у меня в свое время был полный порядок! — попытался пошутить он, но подопечная даже не улыбнулась.