Ледяное сердце
Шрифт:
Наше завтра начнётся с утра,
А сегодня нам кажется мало
Того, о чём лишь мечтали вчера.
А жизнь не кончится завтра,
Она у нас будет длинной,
Но ты успей всё сказать мне,
Пока мы молоды, пока мы любимы.
И ты не бойся быть слабой,
А я с тобой буду сильным,
Пока мы молоды, пока мы любимы.
Когда нам будет серьёзно за тридцать,
Бояться будем в кого-то влюбиться,
Размеренный шаг у взрослой жизни,
Достигнуты цели, в порядке мысли.
И пусть всё также катится, сменяют лето зимы,
И пусть мелькают пятницы,
Пока мы молоды, пока мы любимы.
А жизнь не кончится завтра,
Она у нас будет длинной,
Но ты успей всё сказать мне,
Пока мы молоды, пока мы любимы.
И ты не бойся быть слабой,
А я с тобой буду сильным,
Ведь жизнь не кончится завтра,
Пока мы молоды, пока мы любимы.
А жизнь не кончится завтра,
Она у нас будет длинной,
Но ты успей всё сказать мне,
Пока мы молоды, пока мы любимы.
И ты не бойся быть слабой,
А я с тобой буду сильным,
Ведь жизнь не кончится завтра,
Пока мы молоды, пока мы любимы.
А жизнь не кончится завтра,
Она у нас будет длинной,
Но ты успей всё сказать мне,
Пока мы молоды, пока мы любимы.
И ты не бойся быть слабой,
А я с тобой буду сильным
Ведь жизнь не кончится завтра
Пока мы молоды пока мы любимы.
Андрей допел, все начали хлопать и кричать, а я так и стояла, смотрела куда-то в район окна. Странное чувство было внутри. Описать его просто невозможно, но я точно что-то чувствовала.
– Не думаешь, что это своеобразный ответ на все твои вопросы? Просто, ты ведь упрямая, как баран, Андрей тоже. Понапридумываете себе в голове невесть что, а поговорить слабо и разобраться во всём. Может, всё взаимно, а вы ходите и ругаетесь только.
– Что с тобой?
– Что? – он посмотрел на меня непонимающим взглядом.
– Ты какой-то другой. Что случилось?
– Ничего, всё как обычно, – он пожал плечами и вновь посмотрел куда-то в район окна, явно о чём-то думая.
– Ладно, захочешь, расскажешь. Спасёшь меня от брата?
– Почему он должен тебя убить?
– Я не разговариваю как бы, а тут петь начала резко.
Он вздохнул и покачал головой, но всё равно пошёл в сторону всей честной компании. Они начали здороваться, а на меня внимания не обращали совершенно, а это могло только радовать. Когда мы все расселись по скамейкам, я сидела рядом с Волковым с левой стороны и с Ромой с правой. На сцене кто-то танцевал, а я от нервного напряжения начала теребить браслет с подвеской на левой руке.
– Кать, это чего? – спросил кто-то с левой стороны, вроде это был Макар, который, оказывается, сидит рядом с Андреем.
– А? – это первое, что пришло в голову, ибо голова была забита другим.
– Посмотреть, говорю, дай.
Ну, а дальше всё произошло слишком быстро. Макар дернул меня за руку с браслетом, и я по инерции просто упала на Андрея. Первые пятнадцать секунд я пыталась осознать, что произошло, а потом уже начала отбирать свою руку у Макара, но он держал её мёртвой хваткой и отдавать не хотел.
– Нет, я всё понимаю, но я тут вам не мешаю? – а это был уже Андрей.
– Нет, ни капли, всё нормально, – я не могла поднять голову, чтобы посмотреть, что же такого интересного в обычной подвеске в виде гитары. Лежать на Волкове было немного приятно, но неудобно, совершенно, поэтому я резко дёрнула руку на себя и поднялась. Только вот немного не рассчитав, я своей головой зарядила Волкову по носу. Такого количества мата я не слышала давно. Самое главное, он был направлен не в мою сторону, а в сторону Макара. Андрей встал, держась рукой за поврежденную часть тела. Насколько я поняла, то нос ему немного разбила.
– Лучше иди, – шепнул мне Шарипов, и я, встав, пошла за Андреем.
Нашла я его в классе, он что-то искал в рюкзаке, а рука была в крови вместе с футболкой.
– Держи, – протянула ему платок, который достала из своего рюкзака. Он посмотрел на меня с недоверием, но платок взял.
– Пришла добить? – произнёс он, закидывая голову назад. Отвечать я не стала, толку с ним разговаривать, если он злой, как чёрт.