Ледяной ад (сборник)
Шрифт:
Вероятно, это была страна, достаточно маленькая для того, чтобы опасаться соседей, и достаточно большая для того, чтобы обладать высокоразвитой промышленностью. Технология проживания под водой, которую мне так эффектно сейчас демонстрировали, не могла быть продуктом побочных или даже краткосрочных целевых исследований. Проект разрабатывался в течение очень долгого подготовительного периода. Имея некоторое представление о тех временах, я до сих пор не могу не поражаться тому, как это дело удалось сохранить в тайне, хотя, зная мораль и нравы того времени, можно представить себе шаги, предпринятые для соблюдения секретности.
Во всяком случае, станция была
Не забывайте, что проект был тайным. Иначе и быть не могло. О нем могла знать только горстка людей, не считая нескольких тысяч постоянных жителей. Когда наступило время рационирования и все источники энергии стали общенародными, эта горстка тихо и просто ушла от мира, порвав с ним все связи. Возможно, для этого потребовалось некоторое насилие, но я предпочитаю верить, что самым неприятным аспектом этой операции могла быть только необходимость перемены места жительства.
Во всяком случае, на дне Тихого океана внезапно возникла новая нация, состоящая примерно из пятнадцати тысяч жителей. Она была прекрасно обеспечена производящими и синтезирующими предприятиями, и энергии у нее имелось в избытке. Пятнадцать тысяч человек. Как позднее заметила Мари, пятнадцать тысяч аристократов — и более пятнадцати миллиардов голодранцев.
Или, точнее, пятнадцать тысяч тех, кто снимал сливки.
Большинство отчетов, которые я читал, выражали мнение или по крайней мере намекали, что поначалу подразумевался далеко не столь полный разрыв отношений с поверхностью. Всем заинтересованным лицам должно было быть очевидно, что небольшое население колонии будет недостаточным для поддержания высоких технологий; также было неоспоримо ясно, что жить в таких условиях без высоких технологий невозможно. Основатели колонии, вероятно, собирались сохранять интеллектуальный, а, возможно, и физический контакт с остальным человечеством, поскольку трудно представить, что они смогли бы производить абсолютно все необходимые им материалы и продукцию.
Все же, они не сохранили эти контакты. Не смогли. Возможно, они смогли бы сохранить их даже перед лицом неожиданного кризиса, если бы любые контакты не были тайными. Но вместе два эти фактора разорвали все связи.
Неожиданный кризис можно было бы предвидеть, если бы станция до разрыва проработала дольше, чем несколько лет. Возможно, тогда существовал бы резерв времени, чтобы накопить опыт, здраво оценить ситуацию и сделать необходимые выводы. Но опыт пришел позже.
Технологическая культура должна быть грамотной: по крайней мере, пока не найдется эквивалентная замена учебникам и справочникам. Думали ли вы когда-нибудь о проблеме преподавания какого-либо фонетического языка, например, английского или русского, человеку, никогда в жизни не слышавшему живого слова, и который сам, с другой стороны, не в состоянии издать ни единого звука?
Ладно. Я понимаю, что высококвалифицированный специалист сумеет это сделать. Но что вы предпримете, когда никто во всей колонии не способен к устному общению, а вы хотите научить молодое поколение читать «Математическую подготовку к курсу физической химии» Фаррингтона Дэниэла? Вы и сами не специалист. И все ваши соседи в одной лодке с вами. Дети играют вокруг сами по себе и, возможно, общаются при помощи каких-то знаков, но каким образом эти знаки, изобретенные ими для коммуникации в узком кругу, применить для объяснения векторного анализа?
И все же с каждым новым поколением вам необходимо готовить какое-то количество компетентных
Не знаю, что придумали бы вы, но эти люди сделали упор на картинки. Не имею понятия о деталях. В книгах приводились разные версии, но я подозреваю, что это просто предположения авторов. Для такого шага нужна большая решимость, некоторая доля паники, высокий общий уровень интеллекта и немного удачи. В конце концов, получилось так, что внуки «первых поселенцев» стали пользоваться высокоэффективным письменным языком, развившимся, как я и подозревал, из инженерных схем и диаграмм — то есть таких вещей, при помощи которых легче всего продемонстрировать подрастающему поколению связь между символом и опытом. Язык жестов стал производным от письменного языка, где жестовые модели заменяют собой рисованные символы, примерно таким же образом, как наши фонетические письменные языки являются производными от устных эквивалентов. Сами подумайте над деталями; я до сих пор не компетентен в этом вопросе.
Однако, я уверен, что детям, никогда не слышавшим произнесенного слова и выросшим на языке в основном пиктографическом, с вспомогательным кодом в виде жестовых символов, не так-то просто будет овладеть устным языком, выраженным письменным кодом символов фонетических.
Я не говорю, что это окажется для них непосильной задачей. Интеллектуально развитый и решительно настроенный человек способен вершить великие дела. Но я утверждаю, что лишь очень и очень немногие из таких людей сочтут, что на это стоит тратить время и силы. Большинство людей, даже если они и развиты, не любят быть решительными.
Ни один из тех немногих, кто все же пойдет на это, не сможет быть уверен в своем умении пользоваться языком — у них никогда не будет шанса проверить свои знания, если они общаются только друг с другом. Это будет похоже на клуб по интересам, в котором решили изучать санскрит, имея только книги. Трудности возникнут даже с тем, чтобы соотнести технический текст с оборудованием, которое он предположительно описывает. Если будет выбор, использовать ли оригинальный учебник по обслуживанию машин, написанный знаками, на самом деле обозначающими звуки, которые они никогда не слышали, или воспользоваться обозначениями, которые сделали технологи, досконально изучившие данные машины, — что из этого дети выберут для выполнения домашнего задания?
Конечно, с течением времени оригинальные учебники никуда не денутся. К несчастью, по мере того как идут годы, они становятся все более и более бесполезными. Детям нужны современные тексты, но против этого существуют два возражения.
Во-первых, очевидно, что современный текст они не смогут прочитать. Во-вторых, для обслуживания машин, изготовленных чуть ли не в прошлом столетии, современные учебники будут пригодны не более, чем инструкция к токарному станку с электрическим приводом была бы полезна изготовителю каменных топоров за тридцать тысяч лет до нашей эры.
А машины, построенные так давно, хоть и работают, но уже не очень хорошо. Их все чаще приходится настраивать, ремонтировать и даже заменять детали; даже если бы удалось прочитать оригинальные инструкции, в них нельзя найти такие сведения. В записях технологов, разумеется, об этом тоже не говорится.
Следовательно, персоналу станции нужны помощники с суши: инженеры, которые могли бы выполнить необходимые работы, не пользуясь никакими пособиями, или специалисты, которые могли бы доставить современные книги и разъяснить их содержание местным техникам.