Ледяной город
Шрифт:
— Подождите минутку.
— Извините, Вальтер. Мне еще нужно побывать в других местах, встретиться с другими людьми. Выходите из машины и позвольте мне дать вам добрый совет. Не надо больше называть моего напарника ни свиньей, ни другими прозвищами. Только я имею право так его называть. Кстати, поразмышляйте, почему эти крутые парни заставили вас явиться на место преступления в костюме Санта-Клауса? Почему они сказали вам взять напрокат эти костюмы на ваше собственное имя? Ведь это глупо, невероятно глупо. Это наводит меня на мысль, что они уже давно решили вас подставить. Вы об этом не задумывались? Я бы на вашем месте поразмышлял об этом на досуге. Вы
Эти сказанные не без грубой издевки слова Санк-Марс произнес, продолжая улыбаться. Он вышел из машины вместе с Каплонский, потянулся и зевнул. Потом потрепал освобожденного пленника по плечу и пересел на переднее сиденье.
— Поехали, — сказал он Мэтерзу по-французски. — Быстро.
Младший детектив резко вырулил на проезжую часть. Еще до того, как сидевшие во второй машине полицейские поняли, что задержанный выпущен на свободу, они последовали за первой машиной и отстали от нее только после того, как Санк-Марс связался с ними по рации и объявил, что они свободны.
— Просто поразительно, — сказал Мэтерз.
— Господи, благослови Вальтера Каплонского.
— Так вы думаете, что Дегир тоже связан с бандитами?
— Понятия не имею, — признался старший детектив. — Подождем и посмотрим, что будет дальше.
Опоздавший на вечернюю встречу Санк-Марс был озадачен. Ресторан — ни то ни се, — хотя и сверкал огнями как новогодняя елка, народа там почти не было. В застекленном баре поблескивали бутылки. В витрине были выставлены торты, залитые клубничной глазурью, безвкусная еда, к которой он питал большую слабость. Когда подошла официантка, он заказал только кофе, похлопав себя по животу, и Лапьер понимающе что-то пробурчал.
— Ну что, Андре, — начал Санк-Марс, хотя встреча состоялась по инициативе Лапьера, — как отпуск проходит?
— Забавный ты малый.
Две тонкие полоски пластыря, казавшиеся странно выпуклыми, заклеивали порезы на его кадыке. Он выглядел бледным и усталым, как будто из-за высокого роста сердце уставало перекачивать кровь к конечностям. Казалось, кости выпирают сквозь кожу, и если бы он еще чуть-чуть похудел, то стал бы совсем похожим на скелет. Санк-Марсу было страшно подумать о том, что станется с Лапьером, если он заболеет всерьез.
— Тебе бы надо было платить за ремонт машины, Андре.
— Ты, Эмиль, прямо истинный святоша! Когда ты преставишься, мы в твою честь возведем такую же большую усыпальницу, как Оратория [14] . К ее подножию на коленях будут приползать раскаявшиеся грешники, чтобы проникнуться благодатью твоего сердца. — Он закурил сигарету.
— Ладно, согласен. Только потом студенты его на спор украдут и спрячут в общежитии. Что еще новенького? Ты, Андре, никак не можешь отвлечься от работы — все время крутишься в преступном мире. А я, знаешь, почему сам плачу за ремонт? Мне иногда хочется хоть ненадолго позабыть о преступниках.
14
Оратория Сен-Жозеф (Oratoire Saint-Joseph — (pp., Saint Joseph's Oratory — англ.) — самая большая в Канаде католическая церковь, размер купола которой (97 м) уступает только куполу собора Святого Петра в Риме. Основана монахом братства Святого Христа Андре Бессеттом в 1904 г. Строительство базилики было завершено в 1967 г. Храм вмещает до 10 ООО человек (3000 сидячих мест). Расположенный на вершине горы Мон-Руайяль, откуда открывается прекрасный вид на город, он ежегодно привлекает до 2 млн. туристов.
— На самом деле все не так, как тебе кажется, — тихо ответил Лапьер.
Его затуманившийся взгляд был устремлен куда-то вдаль, и Санк-Марс впервые заметил, что нижнее веко у него чуть заметно подрагивает. Все они понемногу стареют…
— Выглядит, по крайней мере, это так. А что на самом деле с тобой происходит?
— Эмиль, ты целый день сиднем сидишь в кресле и ждешь звонков от стукачей, а потом проводишь свои задержания. А остальным полицейским надо вкалывать, чтоб было на что жить. — Он глубоко затянулся.
— У меня тоже не всегда так было, — возразил Санк-Марс.
— Верно. Раньше ты должен был, как и я, попотеть, чтоб кого-то поймать. Ты был хорошим полицейским, я тобой восхищался. Хочешь, я тебе одну вещь скажу? Я такой же хороший полицейский, как и ты, может быть, даже лучше.
Когда он был без пиджака, было отчетливо видно, как под рубашкой у него выпирают кости.
— Да, ты был таким, пока тебе не начали бесплатно чинить машину.
— И что, я стал из-за этого продажным полицейским?
Санк-Марс выгнул бровь, как будто хотел сказать, что до этого еще не дошло.
— Нет, глухонемым.
Лапьер слегка стукнул по столу костяшками пальцев.
— Чтобы кого-то задержать, мне надо хорошенько побегать. Я задницу себе не просиживаю, не жду, пока убийцы постучат ко мне в дверь и попросят их арестовать. Те преступники, которых я ловлю, пытаются от меня улизнуть и затаиться. Только у тебя все так легко получается! А я — я работаю на улицах, пью в барах, вожу своих девочек в дешевые мотели, где берут плату за каждые четверть часа. Приходилось тебе бывать в таких заведениях? Я, Эмиль, никогда никого не арестовывал, когда ходил к мессе. Я живу там, где ошиваются преступники, хожу вместе с ними в церковь, общаюсь с ними, танцую с теми, у кого разбито сердце. И работу свою делаю там же.
Санк-Марс чуть кивнул, давая понять, что специфика его положения для него не секрет.
— Такая философия, Андре, может извинить многие грехи.
— Наше дело, Эмиль, — не грехи отпускать, — не согласился с ним Лапьер. Теперь он сел на любимого конька, в его словах звучала страсть, подбородок чуть подрагивал. — Мы боремся с преступностью, а под преступностью я в первую очередь понимаю убийства. И если я ремонтирую свою машину в гараже, куда иногда наведываются убийцы, это не снижает моих шансов их поймать.
— Ты хочешь мне сказать…
— Я тебе говорю, как дела обстоят в действительности.
— Значит, ты бесп латн о ремонтировал машину…
— …чтобы получить возможность вращаться в определенных кругах. Чтобы меня там видели. И чтоб ы люди не думали, что я такой же святоша, как ты. Мне нужны наводки, информация. Мне нужно бывать с людьми, которые дают мне наводки и сведения.
Санк-Марс отхлебнул глоток из чашки, над которой поднимался пар.
— Это хороший довод, Андре. Я бы на твоем месте приберег его до того времени, когда тебе предъявят обвинение. Он мог бы тогда сработать.