Ледяной свидетель (сборник)
Шрифт:
– Нет, погоди, – ответил на это предложение Гуров. – Муравьев, как я понял, парень толковый, он сейчас что-нибудь придумает, так что наши силы еще увеличатся.
И они опять стали ждать. Ждали недолго, уже спустя пять минут на улице показалась быстро идущая фигура. Это был капитан Муравьев. Он подошел к калитке, повертел в руке связку ключей и открыл ее. Затем махнул рукой четверым оперативникам, скрывавшимся за углами дома, и направился к входной двери.
– Ну вот, теперь готовимся, – тихо проговорил Гуров. – Сейчас они войдут, и начнется пальба. Только бы наши под пули не подставились…
– Ты
– Обязательно начнется! – убежденно ответил Лев.
И, словно в ответ на его слова, в доме раздались сразу несколько выстрелов. Стрельба была оглушительная. Судя по звукам, бой шел в холле. Так продолжалось пять, десять, пятнадцать минут… Выстрелы все продолжались, и тут за окном второго этажа мелькнула тень, окно распахнулось, и человек с пистолетом в руках показался на подоконнике. Он огляделся, а затем спрыгнул на крышу пристройки. Пробежал по ней, собираясь прыгать на землю, потом вдруг развернулся и выстрелил в ту сторону, где оставался один из оперативников. Как видно, тот неосторожно высунулся из-за укрытия, и бандит его заметил. После этого он (судя по коренастой фигуре и бритой голове, это был Юртаев), продолжая стрелять, подбежал к краю крыши и спрыгнул вниз.
– Давай, иди, бери его! – негромко приказал Гуров, и Крячко, сорвавшись с места, скрылся за углом. Оттуда донесся сдавленный возглас, затем звуки борьбы. Как видно, Мирза не собирался сдаваться без боя. Но Гуров не бросился на помощь другу – он был уверен, что Крячко и сам отлично справится, и продолжал следить за окном на втором этаже.
И не зря: оттуда выскочили, один за другим, сразу двое. Один был высокий, худой, и сыщик понял, что это старший Иголкин по кличке Шило. Второй был юркий, быстрый как ртуть. Видимо, это находившийся в розыске Трикозов. Они спрыгнули на крышу пристройки, перебежали по ней и прыгнули вниз, прямо рядом с Гуровым.
– Ложись, стрелять буду! – крикнул сыщик громовым голосом.
Бывало, такая угроза оказывала действие, и ему удавалось остановить и задержать преступников, не пуская в ход оружие. Но на этот раз ему попались особо отчаянные и «отвязанные» бандиты. Они и не думали выполнять команду сыщика. Иголкин на секунду остановился и выстрелил в сторону Гурова. Пуля просвистела прямо над головой оперативника. А Трикозов по кличке Сыч не стал терять время на выстрел, он кинулся прямо в кусты, проломился через них и перепрыгнул через забор.
Правильнее было бы, конечно, задержать Трикозова, целый год умело скрывавшегося от полиции. Но бежать за ним – значило подставить спину под пулю Иголкина. И Гуров кинулся на бандита с пистолетом в руке. Впереди грохнул еще один выстрел, плечо обожгло болью, но он уже преодолел разделявшее их расстояние и с ходу врезался в противника. Оба упали и покатились по земле. Гуров крепко вцепился в руку, сжимавшую пистолет, и стремился вывернуть ее за спину. Иголкин попытался высвободить руку, у него не получилось. Тогда он протянул левую руку и перехватил оружие. Но Лев предвидел этот маневр и локтем выбил пистолет в тот момент, когда бандит уже думал, что завладел им. Пистолет упал на землю, а Гуров решил применить болевой прием, чтобы вывести противника из строя. Но Иголкин был мужик цепкий, и справиться с ним было нелегко.
Они
– Я же говорил, без оружия много не навоюешь, – усмехнулся Крячко, выпрямляясь и помогая Гурову подняться с земли. – А где Трикозов?
– Сбежал. Я никак не успевал его задержать, Мирзой занимался.
– Слышь, начальник, – подал голос задержанный, – а чего это вы на нас набросились? У вас санкция на это есть? А то ведь незаконное задержание получается.
– Будет тебе санкция, не беспокойся, – ответил Гуров. – И мы на вас не набрасывались, а задерживали, поскольку вы находились в чужом доме и бежали оттуда, сломав окно, можно сказать, нанесли ущерб собственности Алдонина. К тому же оказали сопротивление сотрудникам полиции. Так что причин для задержания у нас достаточно.
В это время из-за угла дома к ним подбежал капитан Муравьев с тем же вопросом:
– А где Трикозов?
– Сбежал.
– Куда?
– Вон там, через забор прыгнул.
– Так чего же мы стоим? – воскликнул Муравьев. – Надо организовать поиски! Далеко уйти он не мог.
– Да, ты прав, – согласился Гуров. – Давай, сажай своих людей по машинам, и пусть патрулируют улицы в двух-трех кварталах отсюда. Он должен быть примерно на таком расстоянии. Я тоже к вам присоединюсь.
– Сейчас скажу, – отвечал Муравьев, – только «Скорую» вызову: там у меня один парень ранение получил, и Роман Иголкин ранен.
– Ромку ранили?! – воскликнул лежащий на земле старший Иголкин. – Вот суки! Всех вас, падлы, на куски порву!
– Порвешь, порвешь, – успокоил его Гуров. – Вот из заключения за убийство освободишься – и сразу мстить станешь.
Он повернулся к Крячко:
– И еще вот что надо сделать. Трикозов почти наверняка будет вызывать такси. Расчет у него на то, что мы не знаем его номера телефона и не сможем отследить звонок. Надо срочно связаться с диспетчерами такси, которые обслуживают этот район, и предупредить, чтобы они нас извещали обо всех вызовах в течение ближайшего получаса. Давай, Стас, займись этим.
– Будет сделано, – ответил Крячко и взялся за телефон.
Муравьев вернулся в дом и объяснил задачу оперативникам. Один из них остался с задержанными бандитами, остальные во главе с капитаном сели в машины и разъехались в разные стороны. Гуров, подумав, решил заложить кольцо побольше, за четыре квартала от дома Алдонина. Он включил навигатор, настроил его на Солнцево, потом выбрал нужный дом, положил прибор на панель машины и тронулся с места.
Он выбрался на нужную улицу и медленно поехал, внимательно поглядывая по сторонам. Поскольку время приближалось к часу ночи, прохожих на улицах почти не было, и Лев приглядывался к каждому. Дважды он останавливался, подходил к человеку, вызвавшему его подозрение, и просил предъявить документы. Впрочем, документы были не нужны, это просто предлог – ему достаточно было вблизи приглядеться к встречному, чтобы понять, кто перед ним. За те короткие мгновения, пока он видел убегавшего Сыча, он успел запомнить его.