Ледяной укус
Шрифт:
Доминике. Очевидно, они поссорились. Я думаю, что мне нужно идти
Если существует связь между нею и Тейтом, то мне нужно это выяснить, и она не собирается ждать.
— Это может быть обычной ловушкой. — сказал он.
— Возможно, — согласилась я- вот почему я говорю тебе.
— Твой инстинкт говорит тебе следовать этому до конца?
Я оценила вопрос. — Да, он это делает. Но пусть все знают.
Ты можешь спланировать спасательную операцию в случае необходимости.
— У тебя с собой телефон?
Я утвердительно
Автомобиль пах цветами и травой, и я подумала, что Клаудия недавно ехала в нем. Мы ехали не в сторону парка, а к озеру. Водитель припарковал автомобиль на общественной парковке, и человек с пассажирского сиденья выскочил из машины, чтобы открыть мне дверь.
— Иди по этой дорожке, — сказал он, указывая на тротуар, который вел к озеру. — Она ждет тебя там. Одна.
Клаудия ждала меня без охраны. Опасная или нет, это, конечно, это скоро выяснится.
Я шла к озеру, закутавшись в свою куртку.
Поднялся холодный ветер, когда я приблизилась к воде. Озеро было на границе длинного тротуара, который в обычные, теплые дни заполнен бегунами и байкерами. Но сегодня вечером, в темноте и холоде, он был пуст. Одинокая фигура стояла в одном из низких каменных кругов
, что предлагались для отдыха в конце пути.
Это была Клаудия, в длинном парчовом платье с заостренными рукавами и объемной бархатной юбкой, настолько длинной, что бассейном растекалась по земле.
Подол был грязным, На голову был наброшен капюшон, из под которого выбилось несколько клубнично-светлых прядей волос.
— Ты хотела встретиться со мной? — спросила я, заходя внутрь круга
, как это делали сотни ирландских и шотландских женщин с древних времен, чтобы просить аудиенции с королевой фей.
Она опустила капюшон, ее волосы сверкали в лунном свете.
Пора рассказать правду, — сказала она.
Я поблагодарила Бога, мои инстинкты были правы.
— Он был сильным, — сказала она, и я предположила, что она имеет в виду Доминика.
— Посланник правды, справедливости и огромной силы воли. Я королева, с легионами по моей команде. Союз между нами стал бы мощнее. Это было справедливо.
— Ты любишь его?
— Фей не созданы для любви, — сказала она обороняясь. — Мы испытываем желание. — Выражение ее лица затуманилось. — Мы не трусы, но мы не принимаем участия в делах других. Мы смелы, но мы не будем сражаться ради борьбы.
Доминик стал убивать чаще. Бороться чаще. Люди были возмущены. Маги считали, что они смогут просто заблокировать посланника далеко и надолго. У посланника, конечно, не было никакого желания быть упрятанным навечно.
— Так что же случилось?
— Мы не разговаривали много лун, но он пришел ко мне однажды ночью.
Мы разделили наши тела и он попросил помощи. Он сказал, что не доверяет магии ордена, и что он боится, что он и другие не были достаточно
Он хотел держаться от них подальше, чтобы защитить себя от того, кто послал его в
Малефициум.
Она кивнула. — Я захотела сделать это для него, хотя он не был феей.
Я была так близко, я чувствовала это — Как ты ему помогла?.
— Я предложила ему единственную книгу, я должна была ему ее дать. Мы не можем творить магию, она часть нас. Мы существа, которых магия связывает с этим миром и со следующим. Ты знаешь, что он близнец?
Я кивнула. — Сет и Доминик. Посланник мира и лосланник правосудия
— На вашем языке, да. Они были задуманы в этом мире как одно целое, но разделились друг от друга при рождении. Он сказал, они надеялись, что смогут использовать обоих снова. Что магия, если достаточно мощная, может подключиться к его брату по рождению и привязать его к этому миру, а не к Малефициуму.
В памяти всплыло свидание Селины и
Этана в парке рядом с озером, Селина настаивала на изменениях в Чикаго. Это было еще до Мэллори, до начала ее стремления к воссоединению доброй и злой магии. Она сократила разрыв между ангелами и демонами.
Она была впереди своего времени, но она была права.
— И ты предложила свою помощь Сету?
— Я предложила, и я помогла. Был маг, который верил в его дело. Его звали Эндейл. Единственной магией, что я могла предложить была та, что соединила меня с зеленой землей, но Эндейл взял ее и использовал, чтобы сохранить Доминика, разъединить его с братом так, чтобы он имел шанс жить снова. И поэтому я была привязана к своей башне навсегда, без зеленых лугов, без неизмеримого неба.
— В тюрьме, — пробормотала я. — Разве другие посланники используют те же самые методы?
— Я не знаю, но посланники творили мощные вещи, и я сомневаюсь что они пошли добровольно в заключение.
— Почему ты рассказываешь мне это сейчас?
— На рассвете, я вызвала его в башню. Века прошедшие с последнего момента, что я видела его лицо, или свое. Он такой красивый. Такой мощный. Даже его крылья — осквернены, поскольку онине поколебали меня. Я предложила ему свое тело. — Она снова посмотрела на меня. Ее взгляд стад жестким, и магия исчезла. — Я дала ему все. И вот, наконец, он избежал свего рабства, и как он ответил на добро? Он отверг мою жертву. Он отверг меня.
Она, возможно, была многовековой Королевой фей, но уныние на лице было то же самое, что и у любой другой женщины, которая была брошена. Независимо от вида, человек ты или сверхъестественное, у всех нас были общие эмоции.
— Как я могу остановить его?
Выражение ее лица стало ожесточенным, и я представила ее современной
Боудиккой (царица племени иценов, жена Прасутага, тигерна зависимого от Рима), ведущей свои войска на войну. — Вы управляете условиями битвы. Это единственный способ борьбы с ним.