Ледяной венец. Брак по принуждению
Шрифт:
— С удовольствием, — бросаю в ответ и поднимаюсь со стола.
Ноги дрожат, тело моментально покрывается испариной. Это первый раз, когда мне жарко в этом проклятом замке!
Быстро собираю с пола вещи, натягиваю на себя остатки платья и выбегаю за дверь.
Что это было? Как он это сделал? Вся кожа на моем теле полыхает. Мне нужно как можно скорее смыть его с себя! Содрать остатки его прикосновений, будто их и не было.
Глава 2
С
Сошли с ума и слуги, что с рассвета носились по форту взвизгивая, будто произошло нечто радостное и настало время праздновать. Были ли они так рады возвращению хозяина? Или для радости у них была другая причина?
Но ни буря, ни слуги не потревожили моего сна. Потому что в ту ночь я не сомкнула глаз.
Сначала я пыталась отойти от будоражащей тело дрожи, прижавшись к стене в пустом закоулке форта. Хорошо, что я выучила такие места. Никто не перечил бродящей по ночам жене мотта, пока тот благополучно отсутствовал. Так мне и удалось найти скрытые от глаз, укромные островки.
Сердце нехотя успокоилось, дыхание выровнялось. Искусственная тишина форта давила. Все его обитатели куда-то испарились, знала бы куда — присоединилась бы. Садящееся за горизонт солнце мутной точкой опускалось в заснеженные ели. Дальше них ничего видно не было. Из какого бы окна я ни смотрела, на какую бы башню не взбиралась, виднелись только деревья и снег.
Пожевала губу размышляя, что делать дальше. Смертельный холод, исходящий от стен и пола, очень мотивировал. Покрывшаяся испариной спина замерзала быстрее остальных частей тела.
Высунув нос из укрытия, я тихонько отправилась обратно — в сторону своей комнаты. Проблема была только одна — именно ее мотт запечатал темнотой чтобы надо мной надругаться. Другой комнаты у меня не было.
На носочках я вышла в галерею с узкими окошками, отсюда увидела распахнутую дверь в свою спальню. Инстинктивно прислонилась к стене и не дыша прислушалась.
Теон вышел из комнаты в одних брюках. Последние рассеянные лучи солнца подчеркивали достоинства моего безумного мужа, о которых я и не догадывалась. Вернее, не хотела обращать внимания.
Широкая мускулистая спина с буграми перекатывающихся мышц, сильные руки с просматривающимися венами. Дорожки мелких мышц вели под ремень, а там… Я помнила его возбуждение. Сильное, напористое, неумолимое.
Арт тоже меня хотел. И пусть от этой фразы хотелось скривиться, но это было именно так. Он хотел, а я… ничего не чувствовала и никогда не позволяла ему дотрагиваться до себя в интимных местах. Он был терпелив, говорил, что дождётся свадьбы, а если и после нее я не передумаю, будет ждать сколько нужно.
Теон же говорил о пророчестве,
Взгляд снова прилип к мотту. В Третьемирье так выглядят мужчины, которые занимаются атлетикой и едят только овощи с мясом. Даже тут мы с ним не сходимся. Терпеть не могу мясо. И его.
Он провел рукой по пепельным волосам и… посмотрел на меня. Да, меня скрывала темнота. Да, я почти не дышала. Но он меня видел.
Я вжалась в стену, и не моргая смотрела на него, боясь продолжения. Но Теон не шевельнулся в мою сторону. К его ногам стеклась темнота и поглотила, укутав его черными рваными крыльями.
Это было жутко.
Мотт исчез. Я несколько минут постояла, убедилась, что это не ловушка и побежала в свою комнату. Вооружившись тяжёлым подсвечником, я с ним и просидела всю ночь под звуки бури.
Служанке с завтраком дверь я не открыла. Пусть думают, что обленилась и сплю. В сотый раз я принялась обхаживать свою комнату по кругу.
Эл говорила, что эта кровать для супругов и по приезду мотт начнет со мной жить. Как хорошо, что она ошибалась. Предчувствие говорило, что хозяин этого склепа не станет жить с такой как я.
Надо еще найти способ, чтобы и о близости он думать перестал.
Живот тут же облизала теплая волна и я приложила к нему руку. Перед глазами замерцали золотые, зеленые и синие огни, что перемешались словно краски на палитре.
Ничего такого я никогда не видела. Огни будоражили, манили, ослепляли… И выбегая из комнаты прошлой ночью, я клянусь, что видела разноцветные мазки на закатном небе.
Это наверняка магия мотта. Одно из ее проявлений. Такое же, как и тьма, что ранила меня прошлой ночью.
Предплечье побаливало, но уже начало заживать.
В дверь постучали. Я не двинулась с места. Мотт бы вышиб двери, не удосуживаясь таким жестом приличия. Слуги постучат и уйдут. И только Эл, имеющая ключи от этих покоев, может сюда войти беспрепятственно.
Еще несколько вежливых ударов по деревянной поверхности, и после моего очередного молчания в замке провернулся ключ.
Эл осторожно просунулась через проем убеждаясь, что я не сплю.
— Что-то случилось? Вы не выходили все утро.
— Не хотелось, — спокойно ответила я, предвкушая реакцию на свой внешний вид.
Эл хмыкнула и уставилась на меня большими серыми глазами. Сама в приличном черном, приталенном платье и длинном жакете подбитым мехом, она смотрела на меня с неприкрытой претензией. Тонкие пальчики с выкрашенными бордовым ногтями поправили ровное серебристое каре.
— Лея, вы супруга верховного мота Авенты. Почему вы продолжаете носить… это?! — она указала на мои любимые синие джинсы и свободный вязаный свитер белого цвета.