Ледяные пещеры
Шрифт:
– Около трехсот метров, – сказал я, с трудом заставив сознание вернуться к насущной проблеме.
Велар кивнул и знаком показал уцелевшим собратьям по отряду выдвигаться. Юрген и я, как всегда, пристроились за ними, хотя теперь я отчетливо осознавал, что нападение может последовать с любого направления, и, будьте уверены, оглядывался по сторонам с еще большим усердием. Мне пришлось снова заставить Логаша двигаться, но для этого, к счастью, хватило лишь легкого потягивания за руку, после чего он посеменил за нами, кажется, счастливый следовать любым моим приказам теперь, когда моя правота касательно неразумности идеи вообще находиться здесь полностью подтвердилась.
Через некоторое время мои глаза уловили отблеск яркого зеленого света, льющегося из-за окружающей массы объемистых машин, и показал
– Туда, – сказал я, наблюдая, как сияние пульсирует, подобно биению больного сердца, и борясь с волной страха, внезапно затопившей меня. – Портал.
Зарево на мгновение усилилось, последовал треск разрываемого воздуха, который эхом и громыханием, будто предвещая тропический ливень, разнесся по той пещере размером с город, где мы находились.
– И он работает, – добавил я, стараясь не думать о том, в каком количестве только что прибыли подкрепления; судя по объему вытесненного воздуха, который и выразился в звуке, их было слишком много.
– Недолго ему работать, – произнес Велар, уверенность которого в себе, кажется, ни фрага не уменьшилась с потерей трети отряда.
– Движение, – снова вставил один из солдат, с тем же спокойствием, что и прежде. – Тридцать метров на одиннадцать.
Мы повернулись, чтобы встретить новую угрозу, квартет штурмовиков поднял хеллганы, а Юрген медленно навел мелту в положение для стрельбы. Логаша била жестокая дрожь.
– Омниссия, защищающий схемы, – бормотал он, – дай недостойному передатчику воли твоей быстроту обработки данных, ускорь электроны для великого вычисления и да защити от перегорания…
И тому подобную техножреческую чушь. Я кинул взгляд на штурмовиков и с изумлением увидел, что они тряслись ничуть не меньше.
– Император, не покинь нас, – скороговоркой гундосил ближайший себе под нос, – защити нас волею Своей…
Что-то тут совершенно не так, подумалось мне. После всего, что они уже, не поморщившись, прошли, было сложно поверить, что этих солдат могла так страшно напугать единственная группа воинов врага, едва превосходившая нас числом. Но челюсть Велара была так конвульсивно сжата, что перекушенная сигара выпала и осталась лежать на полу. Впрочем, сержант не обратил на это ни малейшего внимания. Дуло хеллгана в его в руках дрожало слишком дико, чтобы он мог хоть во что-то прицелиться, а сам он бормотал одну из Литаний Командования, которая, очевидно, и в него была твердо – гораздо более, чем в меня, – вбита преподавателями Схолы, судя по тому, как он держал себя в соответствии с нею до этой самой минуты.
Он открыл огонь по приближающимся воинам врага, и остальные, как будто это послужило сигналом, тоже вжали спусковые крючки. Их плохо нацеленные лазерные заряды стали рваться вокруг некронов, практически ни разу не найдя цели, словно эти солдаты были не более меткими, чем орки. Что-то было в наступавших вражеских воинах, что отличало их от остальных, которых мне довелось видеть. В их движениях сквозила несвойственная обычным воинам намеренность, осознанность, от которой по моему хребту пробежала дрожь, пока я пристальнее присматривался к ним. Менее скелетообразные, чем остальные; казалось, эти некроны состояли из керамики настолько же, насколько из металла; перекручивающиеся трубки и кабели оплетались вокруг их металлических костей, сокращаясь при движении, словно живые мышцы.
Тонкие, но прочные завитки отчаяния, казалось, закручивались вокруг самой моей души, пока враги приближались, неся с собой смерть и разрушение. К страху я был привычен, мог управлять им и контролировать до определенных пределов, но это был совсем другой, древний и примитивный ужас, который поднимался откуда-то из глубин моего существа и угрожал, подобно болоту, поглотить само мое осознание себя. Подняв лазерный пистолет, я выстрелил в идущего первым некрона и, по иронии происходящего, именно благодаря аугметическим пальцам, сделавшим мою хватку на рукояти оружия твердой, вопреки предательской дрожи собственного живого тела, проделал в центре его лба весьма симпатичную дыру.
– Ужас! Ужас! – Логаш снова пытался сжаться в позу эмбриона, свернувшись вокруг моих коленей, а штурмовики в этот момент срывались и бежали прочь, оглашая свой путь воплями страха. – Ужас возвращается!
– Юрген, убери его
Сражаясь с бурным потоком диких эмоций, я чувствовал, что все мое понятие о себе самом как личности подвергается такой угрозе, какой не было с тех пор, как ведьма-жрица Слаанеш пыталась принести мою душу в жертву своему извращенному божеству на Славкенберге почти десятилетие назад. Я понимал, что стреляю, руководствуясь чистым инстинктом. Зеленое копье гауссова шкуродера промахнулось мимо меня на пару сантиметров, проделало изрядную дыру в шкафу с абсолютно гладкими стенками, к которому я прижался спиной. Я ответил еще одним выстрелом, попав нападающему в грудь и заставив его на мгновение пошатнуться, прежде чем он возобновил неспешное движение вперед.
– За мной, сэр. – Мой помощник возник рядом и походя оторвал пальцы Логаша от моего сапога, что должно было быть вообще-то не так уж просто, учитывая, что они были сведены спазмом ужаса и тоже усилены аугметикой. Давление на мою душу вдруг разом исчезло, будто кто-то закрыл перед ужасом дверь. Я вздернул Логаша на ноги и отступил за спину Юргена, пока тот наводил мелту и нажимал спусковой крючок.
В очередной раз мощное оружие сделало свою работу, уничтожив тех нападавших, что представляли для нас непосредственную угрозу, но теперь настоящего избавления не наступило, потому что некроны не стали телепортироваться прочь, дабы зализать раны. Группа врагов рассыпалась, чтобы устроить охоту на убегающих штурмовиков, и нам удалось достать выстрелом лишь немногих. Оглянувшись вокруг в поисках наших разбежавшихся спутников, я успел увидеть, как двое из них были убиты выстрелами из гауссовых ружей и с криком испарились на моих глазах. Велара загнали в угол между двумя квадратными структурами размером с «Химеру», причем глаза сержанта смотрели в никуда, а разум, очевидно, давно его покинул, поскольку хеллган так и болтался, забытый, у него в руке, в то время как сержант только что-то неразборчиво бормотал. Он все еще звал на помощь Императора, который так и не откликнулся, когда ведущий автомат, взмахнув своим тяжелым клинком на длинной рукояти, четко отделил голову человека от тела и мгновенно покрылся густым слоем хлестнувшей крови.
– Идемте, – торопливо произнес я. – Нужно выбираться отсюда!
Логаш, который, очевидно, начал собирать по крупицам остатки разума, медленно покачал головой.
– Что произошло? – спросил он.
У меня в голове, кажется, начинал складываться ответ на этот вопрос, но времени на пространные объяснения не было, да и Эмберли в нашу последнюю встречу весьма настаивала на том, как важно хранить дар Юргена в секрете от кого бы то ни было. Так что я просто схватил техножреца за руку и заставил двигаться следом за нами.
– Оставайся поблизости от Юргена, – приказал я, и мы притаились между все тем же металлическим шкафом без дверец, высотой этажа в три, и петлей какой-то трубы, которая казалась светящейся зеленым кишкой. Едва слышный взвизг, внезапно оборвавшийся, подтвердил, что и последнего штурмовика мы потеряли.
Оглушенные собственным пульсом, гулко бьющимся в ушах, мы некоторое время оставались на месте, пока отвратительные исчадия некронов производили, по всем признакам, методичный поиск уцелевших, то есть нас. Впрочем, к моему облегчению, они испытывали легкую дезориентацию всякий раз, когда приближались к нашему убежищу, и сворачивали, не доходя до нас пары метров. Это спасение я мог приписать только тому удивительному качеству, которым обладал Юрген. [69]
69
И предположительно верно. Аура страха, излучаемая париями некронов, по крайней мере, отчасти является психическим феноменом, так что логично предположить, что человек, обладающий свойствами «пустого», должен отпугивать их и отражать их влияние. Но так как других случаев нахождения человека с подобным даром в такой близости от группы парий неизвестно – люди вообще слишком редки и уязвимы, чтобы намеренно проверять эту гипотезу, – она продолжает оставаться недоказанной.