Ледяные ветра
Шрифт:
Чем дальше мы продвигались, тем хуже становилось. Тревога, до этого сидевшая где-то в потайных уголках души, теперь рвалась наружу, колола в груди мелкими острыми иглами, разрасталась. Она непроницаемым полотном мрака застилала разум, плотным сгустком тьмы забивала грудь.
Стало трудно дышать. По спине потекла одинокая струйка холодного пота, волосы под меховой шапкой взмокли. Сердце в груди забило кузнечным молотом. Тяжело и редко. Бум-бум! И тишина. Бум-бум. Тишина… В легких будто бы раздувались раскаленные кузнечные меха, в горле жгло.
Тяжело шагать… Я словно бы брел
Внезапно я понял, что тревога превратилась в мохнатый зверский ужас. Судорожно дернувшись всем телом, я будто бы очнулся от кошмара, задышал легче, но ничего не изменилось. Страх опутал липкими, омерзительно-черными путами, и от него некуда было деться. Бессмысленно… Бессмысленно пытаться избавиться от этой жути. Она повсюду. Она и есть окружающий мир…
Я, опустив голову, брел вперед, ничего не слыша и не видя. Забыл про товарищей, идущих рядом, про дом, про семью, про плодородные поля, что вольготно раскинулись в поместье Дербидж. Сейчас существовали только я, страх, наполняющий душу тьмой и мерзким трепетным чувством, и желтые, изуродованные вечной тьмой и голодом, глаза. Глаза… они мелькали в моем сознании, словно всполохи яркого костра темной зимней ночью. Чьи они?! Кому они принадлежат?!!
Колени прострелило тупой болью, лицо остудило колючим снегом. Я обнаружил себя лежащим на земле. Правая рука сжимает подрагивающую ромфею. Руны, украшающие клинок, весело искрятся на солнце. Тяжесть меча в руке придала мне уверенности и вывела из оцепенения. Я поднял голову, осмотрелся. Лошади, запряженные в сани, остались позади. Все егеря лежат рядом. Скулят, кричат и причитают. Только Джалек, как и я, стоит на коленях. Он, зажмурившись, шепчет слова неизвестной мне молитвы.
Я, напрягая все оставшиеся силы, перевел тяжелый взгляд вперед, туда, куда мы держали свой путь. На вершине небольшого холма высились руины маленькой деревушки, а рядом, на возвышающемся валуне, стоял Зверь. Я зажмурился, боясь потерять рассудок от вида монстра. Нет, в его внешнем виде не было ничего ужасного. Длинное, тощее, горбатое тело. Черная как смоль густая грива, морда, похожая на волчью, но с четырьмя глазами. Вот пожалуй и все, что я успел заметить… Однако всего один взгляд на Зверя порождал во мне волны, нестерпимо леденящие тело и дух.
Из цепких лап ужаса мены выдернул душераздирающий вопль. Я распахнул глаза и увидел одного из егерей, бросившегося прочь. Зверь, возвышающийся над руинами разоренного поселения, хищно вскинулся. Я метнулся следом за товарищем, нырнул, ухватив его за ноги, повалил в снег.
Зверь завыл. Я забыл, как дышать, перестал чувствовать тело. Хотел пошевелиться, но так и не смог, продолжая лежать, уткнувшись лицом в снег.
Справа что-то затрепыхалось, но так далеко, где-то не здесь, в другом мире. Я, сжав зубы до боли в челюстях, попытался сосредоточиться. Назойливое шевеление справа продолжилось. Через несколько мгновений я осознал, что это все так же подрагивает ромфея.
Усилие! Вдох-выдох. Сердце бьется, пытаясь проломить ребра. Еще усилие! Вдох-выдох. Рывок! И вот я стою на коленях. Скрип зубов, видимо моих. И вот я поднимаю голову, стараюсь уверено смотреть вперед. Нахожу взглядом глаза Зверя. Желтые, изуродованные тьмой. Сердце, словно маленькая пташка, летящая против шквалистого ветра, забилось, замерло в невесомости. А через секунду продолжило свой ровный ритмичный танец.
Вдох-выдох! Я опираюсь на меч, медленно поднимаюсь на ноги, делаю шаг. Еще шаг. Еще и еще… Ромфея отставлена в сторону на манер косы, я уверено шагаю вперед, часто дышу. До разрушенного поселения остается не больше сотни шагов. Взмахиваю клинком и останавливаю его перед своим лицом. Ромфея хищно подрагивает. Я не знаю, что с ней. Раньше такого не было…
Внезапно Зверь коротко завыл, оскалился напоследок и широкими прыжками умчался прочь. На север. Я смотрел монстру вслед до тех пор, пока тот не затерялся среди предгорий.
За спиной жахнул выстрел. Я оглянулся. Среди лежащих в снегу егерей стоял сержант Пайк. Он держал пищаль стволом кверху, и ошалело пялился на меня. На промежности его шерстяных штанов расплывалось характерное темное, влажное пятно.
— Хватит жечь порох понапрасну! — осудительно сказал Джалек. Южанин поднялся с колен и медленно побрел ко мне. Пайк выронил огнестрел и прикрыл лицо дрожащими руками. Да, сержанту будет тяжело теперь смотреть нам в глаза.
Мы с Джалеком осмотрели руины поселения. Кругом алели еще подрагивающие останки разодранных тел. Среди хаоса следов погибших северян обнаружились четкие, упорядоченные следы Зверя. Судя по всему, он пришел сюда один. Не найдя больше ничего важного, мы устало побрели обратно.
Егеря постепенно начали приходить в себя. От повозок, оставшихся позади, к нам ковыляли трое северян. Старый варвар Тригар подоспел самым последним. Он отдышался, харкнул себе под ноги и плюхнулся прямо в снег. Мы уселись рядом.
— Я много чего в жизни видел, — заговорил Джалек, тщательно подбирая слова, — но с таким столкнулся впервые. Что это было?!
— Зверь того, кто обосновался на севере, — хрипло ответил Тригар и затих.
Повисло гнетущее молчанье. Я чувствовал, что каждому из нас есть что сказать, но пустота, поселившаяся внутри, напрочь отбивала желание говорить. Егеря хмурили лица, прятали взгляды, тяжело сопели.
Сержант Пайк первым нарушил тишину:
— Тригар, что ты еще знаешь об этом монстре?
Старый северянин молчал, свесив голову.
— Тригар? Тригар! — требовательно крикнул Пайк. Он так и не сменил пропитанные мочой штаны.
Но старик молчал, не шевелился. Не вздымались в такт дыхания его плечи, не шло теплое дыханье изо рта. В тщедушном старческом теле не билась больше жизнь.
Заголосила северянка Ланита. Захныкал младенец на ее руках.
Глава 14. мастер Малтис. Проблема обмана
5419 год, середина лета