Ледышка или Снежная Королева для рокера

Кувайкова Анна Александровна

И нет, это будет не месть за попытку увести у него девушку. К слову, совершенно неудачную попытку. Потому что Эльза, его обожаемая, неподражаемая Льдинка всегда оставалась верна себе. Она чему-то усмехнулась, глядя на стоящего напротив него блондина и, аккуратно вытащив запястье из его хватки, вежливо откликнулась:

– Я даже не буду спрашивать мыли ли вы руки… Не люблю повторятся. Зато могу назвать вам пять причин, согласно которым, пытаться меня снять не самый лучший вариант для вас господин…

– Владислав. Владислав Алёхин.

– Мило, - хмыкнув ещё раз, Эльза аккуратно стряхнула с широкого мужского плеча

несуществующую пылинку, попутно вытерев об чужую рубашку запястье. – Итак, господин Алёхин. Первая причина – это то, что вы родственник моего непосредственного начальника. В качестве потенциального друга семьи я ещё могу принять как Михаила Александровича, так и Илью Алексеевича. В качестве родни? У меня собственных не очень вменяемых родственников достаточно дабы выносить мозг всем окружающим с завидной регулярностью. Причина номер два – это то, что больше, чем чей-то идиотизм я не люблю только блондинов. Особенно, когда они сочетают в себе два качества – самодовольство и себялюбие. Причина номер три – у меня, собственно, есть парень, который сейчас не рвётся сломать вам руку или ногу… - тут Эльза окинула довольного Верещагина оценивающим взглядом, прежде, чем продолжить. – Исключительно потому, что знает, я вполне справлюсь сама. Четвёртая причина, по которой ваша попытка меня соблазнить считается проваленной изначально – это то, что вы Владислав, вторглись в моё личное пространство. И вопрос «Руки мыл» действительно не прозвучал исключительно из-за моей нелюбви к повторам. А в пятых… В пятых, я сейчас стою, смотрю на вас, и вспоминаю все приёмы самообороны, вместе с номером телефона командира местного отряда ОМОНа. Вы как предпочитаете, самому вежливо со мной попрощаться или же всё-таки провести пару часов в объятиях отряда мужчин особой нежности? Уверяю вас, это будет самая незабываемая экскурсия в вашей жизни.

Вот уж не понятно, что в итоге добило Алёхина-старшего больше: такой откровенно ехидный отказ, непробиваемое спокойствие девушки или же то утешительное похлопывание по плечу, которое он в итоге получил от Эльзы, обошедшей застывшего парня стороной и направившейся в сторону нужного ей столика.

За которым царила восхищённая тишина, нарушаемая дружными попытками сдержать ржач. Но когда к Владиславу подошёл Кощей, повторив тот трюк с утешительным похлопыванием по плечу извиняющейся улыбкой, закадычная троица всё же не выдержала. И сорвалась на банальный гогот, уткнувшись кто лицом в ладони, кто затылком в спинку дивана.

И пофиг им было, что почти все присутствующие косились на них недоумённым взглядом. Смех утих только тогда, когда Олег галантно поднялся, помогая своей девушке сесть за их столик. Что бы грянуть с новой силой, стоило Ледышке окинуть их троицу скептично-убийственным взглядом и тихо, но весомо произнести:

– Ещё хоть слово… И здесь действительно будут трупы. А если кое-кто не сожрёт наконец килограмм лимонов и не уберёт это довольное выражение со своего лица… - тут Изи тихо хмыкнула, искоса посмотрев на собственного парня. – То трупы будут преданы не только моральному насилию.

– Некрофилия? – вопросительно вскинул брови Мих, неожиданно блеснув специфическими познаниями. Попутно Алёхин честно пытался не начать ржать по второму кругу.

Получалось фигово, особенно, когда Эльза, хмыкнув, взяла в руки бокал с лёгким вином и сделала один небольшой глоток, пояснив:

–

Подруга-патологоанатом со склонностью к психологическому садизму и трепетной любовью к сериалу «Ганнибал» вообще, фильмам в частности и актёру Энтони Хопкинсу в принципе. И честно говоря, я даже не знаю что страшнее.

Байкеры понимающе хмыкнули, вспоминая, видимо, собственный опыт общения с таким непосредственным и далеко неординарным человеком. Олег так вообще даже попытался представить потенциального парня, способного выдержать и характер, и закидоны и вообще всю Евгению Харину, в комплекте со зверьём, обитающим в её голове.

Но образ предполагаемого камикадзе с задатками весёлого суицидника в голове так и не сложился. Поэтому пожав плечами, Верещагин оставил лёгкий поцелуй на щеке собственной девушки и расплылся в улыбке, как довольный кот, нажравшийся сметаны, когда услышал в ответ:

– В твоих интересах съесть лимон, Верещагин. Тогда мне будет не так легко попасть чем-нибудь тяжёлым по твоему сияющему счастьем лицу.

– Не люблю жёлтый…

– Либо лимон, либо завтра утром я найду самый ядовитый оттенок жёлтого в нашем городе и покрашу в него твой байк, - будничный тон не отменял степень ехидства, прозвучавшего в голосе Льдинки. Именно поэтому рокер даже не подумал прекратить улыбаться, прекрасно зная, что байк его точно не тронут.

На красавца харлея рука у Изьки в принципе не могла подняться. Как оказалось, совсем не обязательно владеть таким зверем, ездить на нём, что бы любить и восхищаться. Порою можно просто уметь видеть эту прекрасную, чисто эстетическую красоту переплетённых между собой силы, агрессии и свободы.

Так что за судьбу байка он был спокоен, да. Но так откровенно лучиться довольством всё же перестал. А то мало ли…

Вечеринка медленно, но верно набирала обороты. Харлей, приняв на грудь для храбрости, осведомился у Эльзы насчёт какого-то там желания. В ответ та только вскинула бровь и честно поинтересовалась, действительно ли уважаемый Илья Алексеевич так горит желанием узнать о всех тех карах небесных, что навлечёт на него её скромная фантазия. На что рыжий байкер озадачился, пытаясь понять, какую подставу можно было бы ждать от девушки, и не заметил, как у него из-под носа увели стакан с виски.

Приземлившаяся рядом с владельцем клуба Неаполь сверкнула довольной улыбкой, залпом осушила порцию крепкого алкоголя и доверительно прошептала что-то Харлею на ухо. Расслышать, что именно говорила неформалка собственному парню так и не вышло. Зато результат был очевиден. В смысле на лицо.

На переполненное благоговейного ужаса и трепета лицо, взиравшее на невозмутимого администратора так, словно та самый опасный человек в их клубе на данный момент. На что Изька только бровь выразительно выгнула и подмигнула смеющейся Неаполь.

– И что это было? – скептично осведомился Алёхин, покачивая в руке свою порцию виски и хмуро поглядывая вокруг. С одной стороны. Олегу было искренне жаль друга, лишившегося по его вине (в чём сам Верещагин ни капли не раскаивался) в этот вечер собственной девушки на неопределённый срок.

С другой стороны, это был оправданный риск и те самые, ожидаемые потери на которые пришлось пойти для того, что бы воплотить один занятный план в жизнь. И небольшая месть, да. В конце концов, Михе с построением отношений было куда как проще, чем самому Верещагину.