Легат инквизиции

Владыкин Александр

— А где Илья Борисович?

Я задал вопрос по-русски, потеряв ориентацию во времени, и месте нашего местоположения. Марина поправила меня:

— Как нам найти отца Франциска, вашего предшественника? Произнесла она на итальянском.

Глава инквизиции представился:

— Отец Себастьян.

И указал нам новый адрес генерала.

— Вы пропали после той операции на острове, вас пробовали искать, но бесполезно, если воин христа решил исчезнуть, то это надолго и без следов. Я не хочу загружать свой мозг лишней информацией, мне абсолютно не интересно где вы были. Вы обязательно посетите вашего бывшего руководителя, ему и расскажите про все ваши приключения. Да вот ещё, прошу вас больше не пропадать, вы мне очень нужны.

Святой отец напомнил насчёт контракта. После отца Франциска, сразу ко мне, я позвоню в бухгалтерию, чтобы начислили зарплату с причитающимися премиальными. А это вам

на дорогу и на мелкие расходы. Отец Себастьян передал Марине деньги. Я ещё не отошёл от болезни — такая нагрузка за один день, ещё вчера я был в родном селе, в горах, в шестнадцатом веке, а сегодня уже здесь — в соборе святого Петра. Марина купила в магазинчике карту Италии, и пыталась сориентироваться, где живёт генерал. Для неё это было тяжело, она не прошла обучение в обители, где нас гоняли по всем картам мира. Мне, порой, даже во сне снятся задачки про масштаб и азимут. Я взял карту из рук Марины, чтобы не мучилась. Генерал нашел место для жилья в пригороде Бриндизи. Я так рассчитывал на отдых в поезде, но до Бриндизи добраться из Рима сложнее, чем из Москвы до Северного полюса. Марина купила билеты на автобус, к ночи мы должны быть в Бриндизи. По карте — это конечно не Рим, но вполне крупный город для итальянских курортов. Нам с трудом удалось найти место в гостинице, был самый разгар сезона, все гостиничные места были закуплены на три месяца вперёд. Марина выбила один номер на двоих, никто не смотрел на отметки в паспортах, здесь давно привыкли, что люди едут отдыхать с любовниками или любовницами. Мне было уже всё равно, я заснул, только голова коснулась подушки. Марина просила меня ночью, чтобы я не храпел. Но я не помню. Помню, что у нас была война за одеяло. Комнату нам дали на один день и посоветовали поискать гостиницу в близлежащих городках. Но мы рассчитывали на приют у шефа. Таксист отказался везти нас по адресу:

— Сеньора! Там никто не живёт, район давно должны были снести.

Узнаю генерала! Старая закалка.

— Приезжайте ко мне в гости, когда меня дома нет.

Мы сели с Мариной на лавочку. Этого мы не ожидали, что генерал даже на пенсии не забыл про конспирацию. Я решил пройтись по местным церквам. Мы с Мариной поделились, она взяла на себя католические храмы, а я, помня про приверженность Ильи Борисовича к иудейству, решил пройтись по синагогам. Благо, что на туристической карте города отмечены адреса всех церквей. Мы с Мариной договорились встретиться на центральной площади. Мне повезло — синагог в Бриндизи нет ни одной, Марине тоже, везде, где она не была, ей ответили отказом. Приехали. Я бездумно слизывал тающее мороженное. Генерал сам нашёл нас. Старая школа — откуда он мог знать, что мы будем в центре. Он вышел к нам навстречу из маленького фольксвагена, чем-то похожего на жука и на советский запорожец.

— Вы не успели приехать в город, а столько шуму наделали. Мне позвонили со всех церквей, правда описали одну Марину. Ребята! Как я рад, что вы уцелели! Скажите, куда вы делись? Как вы пропали?

На глазах у Ильи появились слёзы. Ох, уже, эта русская сентиментальность!

— Ладно. Потом. Все разговоры потом, когда мы доберёмся домой. Я приготовлю вам такую баньку, в какой вы никогда не парились. А ещё армянский коньяк, под шашлычок. Ребята! Я до сих пор не верю, что это вы, живые и невредимые. Маринка, дай я тебя поцелую! Я и на пенсию ушёл, потому, что вас потерял. Как мой покойный оппонент — потерял свой смысл жизни.

Глава 11

Генерал жил далеко от города. Мы, минут сорок ехали вдоль побережья, потом свернули к морю, в сторону косы, намытой волнами из ракушек, камней, песка и высохшей морской травы, сразу за косой начинались одиночные скалы с небольшими, размытыми водой углублениями и гротами. Илья Борисович достал пульт, и вскоре перед нами появился небольшой рыболовный катер, с бортами, расписанными арабской вязью. Путешествие по морю было недолгим, мы подплыли к одной из двойных скал, высоко выступающих из воды. На вершине скал гнездились птицы. Это был маленький птичий базар. Мы причалили в развилке, между скалами, птицы подняли гвалт.

— Это мои охранники. Лучше всяких собак, предупреждают меня о наличии чужих на территории.

Генерал снова достал пульт. Мне кажется, что у него был единственный пульт для управления, на все случаи жизни. Он нажал кнопку, и на одной из скал расступилась часть стены, уходящая глубоко в море. Перед нами открылся естественный грот, с небольшим лодочным причалом. Генерал направил катер внутрь скалы, у Маринки раскрылся рот от удивления, в её глазах было столько эмоций!

— Бывшая итальянская военная база. Её построили ещё во времена Дуче. Мне посчастливилось её приобрести за бесценок, маленький реставрационный ремонт с

современной автоматизацией и дизайном. И мы имеем, то что имеем! Добро пожаловать в мои апартаменты!

Прямо с причала начинался электрический эскалатор, бесконечной ступенчатой лентой, уходящий вверх скалы. Мы доехали без приключений до просторного фойе. Для нас был непривычен такой образ жизни — вдалеке от людей, в скале, в море. У меня, как у мужчины сразу начали появляться вопросы: где находится генератор, питающий этот транспортёр, от чего светится потолок и стены, как, вообще, здесь работает вентиляция? Почему из крана бежит несолёная вода? Я проглотил своё любопытство, все мои вопросы были объяснимы, но я вовремя вспомнил, что нахожусь в гостях. От генерала не укрылся факт ошеломления гостей своим жильём. Наверное, он на это рассчитывал? Из Фойе было две двери в жилые комнаты, одна из которых была занята под спальню, в другой был рабочий кабинет, напоминающий его апартаменты в соборе святого Петра, даже мебель была похожа: тот же стул, тот же стол, та же полка под компьютер, только вместо компьютера был ноутбук. Кухня, баня и кладовая находилась на другом уровне скалы. Зала не было, его вполне замещало фойе. Генерал усадил нас на диван, включил телевизор и убежал готовить баньку для гостей. Генерал улыбался, он искренне был рад нашему появлению. Никаких ограничений по воде. Я тайком попробовал её на вкус, вода была пресная, лучше, чем в Риме, как из горной реки в нашем селе, я так и не вспомнил, как зовут реку. Мы с Маринкой наплескались от души, по очереди. Генерал отхлестал меня в парилке настоящим липовым веником.

— Извини. Но берёз в Италии, почти нет.

Но мне хватило и этого, чтобы смыть с себя многовековую грязь. Душ в папской гостинице, не идёт ни в какое сравнение с генеральской баней. А потом гостевой стол, с обещанным армянским коньяком. Марине больше нравилось «Амаретто», но коньяк раскрывает мозг и распечатывает речь.

— Скажи генерал! Всё хотел задать тебе вопрос — А инквизиция, это как, хорошо, или плохо? Сколько беды принесли эти инквизиторы: они сожгли Джордано Бруно, замучили кучу различных учёных, стояли всегда на пути прогресса, да и нас с Маринкой, чуть не отправили на плаху.

Генерал задумался перед ответом на мой вопрос. Видимо он сам столкнулся с подобными мыслями, а теперь он выждал необходимую паузу, чтобы правильно, максимально доходчиво сформулировать свой ответ:

— Ты хочешь сказать, что от инквизиции ничего, кроме вреда нет? Тебе непонятны те задания, что я давал? Ты так, до конца не понял, зачем я приказал вам уничтожить эти машины на острове? Ты задал очень сложный вопрос, отвечать на него ещё сложнее. С того самого момента, как человек взял в руки палку, он вступил в ещё большие противоречия с богом. С тех пор, большинство изобретений человека идут ему во вред. От палки — до атомной бомбы, от первых ткацких станков, до межконтинентальных ракет. Инквизиция была создана для того, чтобы противостоять бессмысленному разрушению человечества — это и крупные техногенные катастрофы, и уничтожение экологии, а в автомобильных авариях по миру, гибнет столько людей в течении одного, года, что перекрывает, по количеству, все жертвы инквизиции за всё время её существования. Да, инквизиция — карательный орган, она похожа на хирурга, удаляющего опухоль. Он не знает, как больной перенесёт операцию, и будет ли дальше распространяться болезнь, но первый шаг уже сделан, этот шаг к продлению человеческого существования. Так и мы, не знаем, чем закончится та, или другая операция, наша организация вне политики, но против любого вида оружия. В сердце католического мира работает огромный отдел аналитиков, и день и ночь они проверяют все изобретения человечества на вредность от их реализации. Кто, когда мог подумать, что от простой «игрушки», придуманной китайцами для запуска ракет и фейерверков, будет столько беды. Мы — инквизиторы, стоим на страже перед безумством человеческого гения. Не знаю, дошло до тебя, или нет, но поверь, ты выполняешь нужную, необходимую работу. Без инквизиции человечество давно бы взорвало себя, вместе с планетой.

Маринка устала от дороги и пьяных мужских разговоров, заснула на диване. Илья Борисович накрыл её пледом. Три дня пролетели в гостях у генерала, как один миг. Мы много спорили с ним, купались в море, плавали наперегонки, ругались со средиземноморскими бакланами, но всё хорошее, когда-нибудь заканчивается. Маринка потащила меня назад — в Рим. Контракт нужно отрабатывать, Маринке хотелось встретиться с остальными членами команды. Генерал описал место, где их можно найти. Первым делом мы встретились с отцом Себастьяном. Нас уже успели восстановить в штате, меня, в отличии от Марины, восстановили даже в моей должности. Марина же стала рядовым исполнителем инквизитором ордена внешнего воздействия. Марину это не устраивало: