Легенда Лукоморья
Шрифт:
– Скукота, – бормотал он, – день-деньской одно и то же. Ни одного достойного события, опять все самому выдумывать придется. Девочка Маша заблудилась в лесу, потом вышла к соседней деревне, откуда ее вернули домой на следующий день. Что может быть скучнее? – Сидор скорчил досадливую гримасу. – То ли дело девочку Машу украла злобная Баба-яга. – Он криво ухмыльнулся и закатил глаза, дав волю фантазии. – Ступу, уносившую девочку прочь, видел пастух, а мужики, рыбачившие у лесного озера, слышали ее крики о помощи, но, как ни грозили колдунье удочками,
– Нет, я больше не могу это слышать, – зашипел Варфоломей у моих ног. – Я сейчас его на клочки раздеру.
– Рано, – придержала его я.
– Хорошо хоть упыриху намедни встретил, – забубнил Сидор. – В прошлый раз не довелось рассказать, зато теперь будет чем народ потешить. Уж я-то поведаю про упыриху окаянную, с когтями в землице испачканными, с губами кровью вымазанными, что мне с попутчиками в лесу дремучем встретилась. Двух богатырей загрызла – не подавилась, насилу сам ноги унес!
– Вот теперь пора. – Я стиснула кулаки. – Но сперва – наш план, клочки по закоулочкам позже.
И мы выскочили из-за куста, представ взору первого сплетника Лукоморья. Сидор подслеповато прищурился, потом злобно выплюнул, вскакивая с лавки:
– Чур меня, упыриха!
– Ба, старый знакомый! – оскалилась я. – Тебя-то каким ветром сюда занесло?
– Некогда мне с тобой лясы точить, – солидно ответил Сидор, косясь на зеркальце. – Ступай своей дорогой!
В другое время он бы от меня так просто не отстал, а тут прогоняет. Видать, вот-вот Забава на связь выйдет.
– Вот об этом-то я с тобой и хотела побалакать, друг мой ситный. – Я встала напротив завалинки и уперла руки в боки. – Ты почто напраслину на Бабу-ягу возводишь?
– И ничего я не возвожу… – заикнулся Сидор.
– Молчать! – рявкнул кот, так что мужик подскочил на месте и воззрился на него со священным ужасом. – Слышали мы твои байки, видели, как ты сквозь свое зерцало их по всему царству распространяешь.
– Говорящий кот! – оправившись от испуга, довольно вскрикнул Сидор. – Вот это диковина, вот это встреча.
Глаза сплетника загорелись, и он двинулся к коту, приговаривая:
– Из каких же ты краев, милочек? И много там таких, как ты, водится? А котята у тебя тоже говорящие? Кис-кис-кис!
Он протянул свободную руку к Варфоломею, и тот с удовольствием впился в нее зубами. Мужик взвыл и задергал ладонью, но кот не ослабил хватки и грушей повис на руке. Сидор закрутился на месте и выбросил руку, ударив кота о забор. Тушка Варфоломея с глухим звуком сползла на завалинку, но кот не пострадал – лишь злобно зыркнул глазами на зажимающего ранку Сидора и прыгнул ко мне в ноги.
– Вот что, друг мой Сидор, – задушевно пропела я. – Забудь все то, что ты только что сочинил, и послушай меня. Когда зеркальце свяжется с Забавой, ты расскажешь ей и народу чистую правду. И как Маша, которая в лесу заблудилась, домой вернулась. И как младенчик, который с поля пропал, отыскался. И как охотник из лесу возвратился. Ты о них в прошлом выпуске новостей вещал, чай, не забыл? Как-как там на самом деле-то все было?
– Ничего я рассказывать не буду, – криво ухмыльнулся Сидор. – А расскажу-ка лучше, как упыриха в Замышляевку повадилась шастать, людей кусает, – он потряс кровоточащим пальцем, – и на коров мор наводит. Нака-ся выкуси! – Сидор сложил кукиш и покрутил им перед моим носом.
От гнева у меня потемнело перед глазами, а в ушах зазвучал конский топот. Показалось, даже ветер возмутился наглости мужика – налетел откуда ни возьмись, бросил в лицо горсть дорожной пыли. Как только Сидор отплевался, а я вновь обрела способность слышать, за спиной раздался чудовищный рев:
– ЛАДУШКА!
– Илья-а! – протяжно мяукнул кот.
А Сидор кузнечиком подпрыгнул на завалинке и рванул мимо меня, размахивая зеркальцем и вопя:
– Прославленный богатырь, расскажи о своих подвигах!
Пока я медленно поворачивалась, Илья смел назойливого репортера со своего пути и сжал меня в объятиях, восторженно восклицая:
– Ладушка моя, вот ты где! А я тебя по всему белому свету ищу. Вот счастье-то! Вовремя вспомнил, что забыл у Любавы кошель свой, да вернулся с полпути.
– А зачем ты ездил к Любаве? – втиснулся проныра Сидор.
И это был первый раз, когда я испытала благодарность за его непомерное любопытство.
– Действительно, – прохрипела я, отбрыкиваясь от рук Ильи, – что ты у Любавы делал?
Богатырь сконфуженно замер, ослабил хватку и, краснея, отвел глаза:
– Так ведь это… того… Сестрица попросила, вот! – вывернулся он.
Сидор козлом скакал вокруг нас и блеял:
– Это твоя невеста? А свадьба когда? А ты знаешь, что она упыриха?
– ЭТО КТО УПЫРИХА?! – взревел Илья и шагнул к Сидору. Мгновение – и мерзкий мужик мешком повис в кулачище богатыря и забормотал слова извинения.
– Да я из тебя за такие слова дух вытрясу! – угрожающе прорычал Илья и тряхнул Сидора как грушу. Тот верещал, болтался, но зеркальца из рук не выпускал.
– Стой! – вскрикнула я. – Этим дело не исправишь. Ты бы слышал, какие мерзости он о моей мамулечке рассказывает! На весь белый свет роднулечку позорит!
– Какую еще мамулечку? – пропищал Сидор. – Я твою мать знать не знаю!
– Знать не знаешь, – гневно прищурилась я, – а глупости болтаешь.
– Бабулечку-ягулечку обижать?! – рявкнул богатырь и еще раз от души тряхнул Сидора.
– Она – твоя мать? – возопил Сидор, и глаза его заблестели в предвкушении сенсации. – У Яги есть дочь? А батя твой кто? Бросил вас, поди, с мамкою-то? Еще бы, от такой мамки кто хошь сбежит! Батя, поди, Иван-царевич был, которого Яга обманом завлекла? Или чудо-юдо болотное? То-то ты такой чернавкой уродилась!