Легенда о Чудограде Книга вторая. Наследие Радомира. Часть первая. Храм магии
Шрифт:
Пойдем-ка узнаем, что там, — предложила Амалия и, не дожидаясь ответа мужа, прошла меж колоннами и направилась прямо по лужайке до ближайшей тропы, ведущей к внутренним воротам ограды вокруг территории дворца.
Не смотря на свое положение Амалия продолжала вести активную жизнь. Да и зачем ей было запираться в четырех стенах, если чувствовала она себя нормально, полной сил? Данислав пару раз просил ее отдыхать побольше, но он предложил это ненавязчиво, так, что она не обиделась, а вот оговоры Лиана и сетования дяди и отца — с ним ее примирил Ратмир — порядком
В чем дело? — спросила Амалия, подойдя ближе.
Не оборачиваясь, мужчина повторил то, что уже не один раз озвучил стражникам.
Я требую, чтобы меня отвели к царю. Я — гонец из Тусктэмии, и у меня важное донесение!
Он обернулся и, увидев сначала серебряные волосы Данислава, и только потом Амалию, замер, его прошиб холодный пот, а дыхание сбилось.
Царя сейчас нет, но вы можете отдать послание мне, — сказала Амалия.
Мужчина мог бы спросить, кто она такая, но прикинул в голове, что властитель магии не стал бы сопровождать каждую беременную женщину, да еще и класть ей руку на плечо — очевидно, что это его жена, мужчина безоговорочно протянул письмо Амалии. Пока она разворачивала конверт и читала письмо, Дан довольно прохладным голосом осведомился у стражников.
Его, что впустили через внутренние ворота?
Э-э, он пришел, то есть его привел князь Древан.
Хм! Если Древан считает его таким уж важным и доверенным гостем, то чего же он бросил его, не доведя до дворца?
А… мы сказали ему, что его жена родила сына, вот он и сорвался.
Ну это ладно, простительно. Можете идти, мы дальше сами разберемся.
Стражники поклонились и вышли за ворота, заняв пост у двухметровых створок со стороны улицы.
Что? — возмутилась меж тем Амалия, быстро пробежав глазами по строчкам письма. — Что за бред?!
Дочитав письмо, она передала его мужу и стала дожидаться, когда он прочтет.
Что за ерунда? Это какая-то ошибка! — возмутился он вслед за женой.
Гонец стоял, опустив глаза, его все еще немного потряхивало, а сейчас, услышав подобные замечания на содержание царского послания, он опасался, что его начнут выспрашивать, что да как, требовать каких-то пояснений, но он не знал содержимого конверта, и теперь опасался того, а поверят ли ему. Но Амалия только спросила.
Вам на словах что-нибудь передавали?
Гонец мотнул головой, судорожно сглотнув.
Нет, только то, что это нужно передать лично в руки царю Изяславу.
Понятно, — сказала Амалия, — не переживайте, в отсутствие царя Изяслава, я являюсь его полномочным представителем и передам ему письмо, когда он вернется. А пока… Марида! — окликнула она идущую по галерее одну из служащих МСКМ, движением руки на себя попросив ее подойти к ним.
Молодая бойкая женщина лет тридцати вышла из галереи и быстро подошла к ним.
Да госпожа? Господин, — обратясь к Даниславу, она поклонилась, скользнув любопытным взглядом в адрес гонца.
Проводи пожалуйста этого человека на кухню, пусть его накормят и разместят до завтра, — и, внимательно посмотрев на гонца, она настоятельным тоном добавила. — Торопиться нет необходимости, и лучше выехать с утра, чем с вечера. А вы, вообще, как добирались?
На птице рокха.
Ясно, тогда ей тем более надо дать возможность передохнуть, да и вам отдохнуть не помешает.
Мужчина был тронут до глубины души. Чтобы сама Амалия Розина беспокоилась о его самочувствии, устал он или нет! Довольный и счастливый пошел он в сопровождении симпатичной молодой особы на кухню, где его должны были вкусно и сытно накормить.
Похоже, его впечатлила твоя заботливость.
Хорошо, значит, он последует моим словам и никуда отсюда не денется. По крайней мере до завтра.
Они пошли обратно к верандам, по пути недоумевая по поводу содержания письма, в котором царь Тусктэмии Зарян обвинял Анну Гарадину в покушении на свою жизнь и просил царя Изяслава доставить девушку в Дамиру для выяснения всех обстоятельств.
Это определенно какое-то недоразумение, — говорила Амалия. — Анна никогда бы не стала таким заниматься.
Да, но раз Зарян выдвинул такие обвинения, значит, ему есть за что зацепиться. Хотя, будь он действительно уверен в ее виновности, я не думаю, что он стал бы церемониться и просить царя Изяслава доставить девушку в Дамиру. Он мог бы просто отправить к ней каких-нибудь наемников, а те уже могли настоятельно попросить ее поехать с ними. Нет, здесь другое, Зарян что-то задумал, и ему надо провернуть это на публике.
Но зачем? — недоумевала Амалия. — Анна ни на что не претендует, Зарян — законный царь Тусктэмии, тогда как Анна — лишь дочь опальной царицы, казненной собственным мужем, и лишенной еще при жизни всех регалий. Что от нее может быть нужно?
Да, но случись что с Заряном, и Анна автоматически становится единственным кандидатом на трон, а если учесть еще тот факт, что Анна вполне может стать царицей Истмирры, то где гарантия, что она не предъявит потом свои права на престол Тусктэмии? Только тогда аргументы ее будут куда более серьезными, чем просто слова.
Что ж, это логично. Хотя я не склонна предполагать, что Анна стала бы предъявлять права на Тусктэмию, будучи царицей нашей страны, да и Драгомир вряд ли стал бы ее подталкивать к этому.
Я знаю, но Зарян может думать иначе.
Да. Знаешь, надо бы мне поговорить с Анной.
Ты хочешь, чтобы ее привезли сюда?
Я могу слетать за ней в Рувир.
Что? — Дан даже остановился. — Но ты же не…
Данечка, мы это уже проходили.
Но…
Это займет меньше дня.
Я не могу отпустить тебя одну!
О! — Амалия улыбнулась и прильнула к нему, — я буду рада, если ты составишь мне компанию, только ты ведь собирался лететь в Северную Рдэю.
Ты же сама сказала: это займет меньше дня, но группу в Северную Рдэю надо отправить сегодня, я постараюсь их догнать.