Легенда о капитане Бероевой

Боярков Василий Вячеславович

Бероева успела к моменту, как началось признание подполковника. Он, тем временем, продолжал:

– Я поручил это дело участковому Юдину и дал ему надлежащие указания. Он в четкости исполнил то, что ему было велено. Набрал доказательной базы, что девчонка утопла. Факт изнасилования смыло проточной водой, а нанесенные ей побои выделили в отдельное производство и списали их на приезжих. Так и осталось одно небольшое уголовное дельце, которое никому не было интересно. Я, конечно же, каюсь, что так поступил, но, поверь, из-за смерти твоей полу-ведьмы здесь особо никто не печалился, даже ее полоумная бабка. Сделай я по другому – сколько судеб было бы сломано –

заметь – молодых и красивых парней. Ты что, думаешь, их там ждут? Любой, попавший в тюрьму, выходит оттуда уже преступником и продолжает и дальше идти по наклонной.

– Можно подумать твоя «отмазка» пошла им на пользу, и они поменяли свое поведение?
– не смогла сдержать негодования Клинова, - Все, Ева, кончай с этим. А ты, Алешка, на очереди.

Все стало ясно. Девятой жертвой должен был стать подполковник полиции. Выяснив то, что ей нужно, Оксана приставила телефон к дверному проему таким образом, чтобы он продолжал вести видеосъемку, сама же, сжимая пульсирующий орган в левой руке и заряженный пистолет в другой – правой руке, словно из неоткуда, возникла в помещении кухни.

– Нет!
– закричала она, подняв сердце над своей головой, - Посмотри-ка сюда мерзкая «Тварь», что у меня для тебя имеется интересного!?

«Восставшая из тлена» медленно повернула голову, почуяв то, что ей было нужно. Отпустив Симанцова Гену, находившегося уже без сознания – частично от страха, частично от недостатка воздуха – она стала медленно сближаться с Бероевой.

– Ведь именно это ты ищешь!?
– кричала Оксана, не смотря на свою браваду, дрожавшую от охватившего ее ужаса, - Это велели тебе принести. Так на же возьми его.

– Стой!
– бешено заорала Клинова Вера, воздев кверху руки, - Ты подчиняешься только мне и более никому!

Здесь она замогильным загробным голосом стала читать заклинание, понятное только ей, да еще ее «мертвой дочери». Та дернулась всей своей призрачной оболочкой и, медленно развернувшись, стала плыть к оставленному ей бездыханному телу. Не успела она приблизиться, как Бероева вырвала из сердца одну иголку и бросила ее на пол.

– А так!?
– кричала она, - Что ты скажешь на это!?

Призрак дернулась всем своим существом, будто от нее отломили какую-то часть и остановилась.

– Не смей!
– вскрикнула ведьма, поставив торчком свои длинные волосы, и кинувшись на полицейскую, - Не твое это дело!

Симанцов Алексей смотрел на эту картину, не в силах двинуться с места. Чтобы осадить нападавшую, оперативница наставила на нее пистолет и произвела выстрел, чуть поверх головы, поставив оружие так, что было довольно просто понять, что следующий заряд полетит в голову обезумевшей женщины. Та остановилась, широко расставив руки и растопырив в стороны пальцы. Ее черные волосы развевались, будто их всколыхнуло дующим ветром. Понимая, что следующий шаг может стать для нее последним, она злобно шипела, как лишенная яда змея.

Бероева, убедившись, что она дальше не двинется, продолжала держать ее на прицеле, одновременно вырывая из животрепещущего сердца иголки. Когда извлекался последний магический стимулятор, и ведьма, и призрачная служительница взвыли так, что воздух заколебался в помещениях дома.

– Держи!
– московская сыщица бросила орган покойнице, - Кажется это твое!

Поймав эту часть своего тела, «исчадие ада» двинулось в сторону своей матери, и как бы та не кричала ей в лицо заклинания, мощнейшим ударом правой руки пробило ей грудную клетку насквозь, захватив ладонью трепещущееся еще сердце, где, как принято думать, находится душа человека, и в то же мгновение выхватило его наружу. Далее, удерживая два пульсирующих жизненно-важных органа, дьявольское «отродье» двинулось по направлению к выходу, унося с собой злую силу недавней еще повелительницы, ее руками, перевернувшей жизнь в этом небольшом городе. Клинова Вера, заливая, тем временем, помещения кухни и находящихся в ней людей вырывавшейся из ее тела под огромным напором бурого цвета кровью, медленно опустилась на четвереньки и, закатив глаза, представив на всеобщее обозрение глазные белки, сказала еще несколько непонятных слов замогильным ужасающим голосом, после чего рухнув на пол, тут же скончалась.

Оксана, даже не глядя в ту сторону, будто была уверена, что силы потустороннего мира опасности больше не представляют, наставила оружие на Симанцова и гневно произнесла:

– Бросай оружие, товарищ полковник! Игра окончена – вы арестованы.

Тот приподнял кверху руки, продолжая сжимать в руках пистолет и обойму. Почти сразу же в помещение кухни вбежал участковый, держа наготове табельное оружие. Увидев его, начальник местного отделения ободрился и прокричал:

– Убей эту, суку, Родя! Она все про нас знает! Если ты оставишь ее в живых, уже сегодня, на твоих руках сомкнутся наручники! Поверь, здесь, сейчас, не до шуток!

– Но… - не уверенно начал Юдин, беря на прицел дорогую сердцу возлюбленную.

Договорить он не успел, так как его прервала Оксана, переведя дуло своего пистолета с начальника на его подчиненного:

– Правильно, Родя, я знаю все, чем вы тут занимались – как ты фальсифицировал доказательства в угоду руководителю, как утаил два особо тяжких деяния – все это мне известно. И можешь поверить, что я ничего укрывать не собираюсь, тем более, что уже достала улики. Вся ваша преступная деятельность повылазит наружу, и тюрьмы избежать никому не удастся. Как ты поступишь, Родя? Убьешь любимого человека или предпочтешь достойно ответить и понести заслуженное тобой наказанье?

– Не слушай ее, дурачок!
– словно бешенный заорал Симанцов, только сейчас избежавший ужаснейшей участи, - Клюнул на красивую юбку и все – обомлел!? Она же тебя «утопит», да и меня вместе с тобой! Стреляй, не «хера» думать! Найдем мы тебе бабу, не плачь!

Юдин слушал эту тираду, продолжая удерживать любимую девушку на прицеле своего пистолета. Внезапно он поднял кверху руки и произнес:

– Всё. Я сдаюсь.

Он стал медленно приседать, отводя в сторону руку, сжимающую оружию, постепенно приближая его к половому покрытию. Оксана продолжала внимательно за ним наблюдать, упустив из внимания второго участника этого диалога. Тот же, увидев «слабость» своего сотрудника и отвлеченность оперативницы, свел перед собой поднятые вверх руки, одновременно вставляя в рукоятку обойму. Дернув затворной задержкой, он дослал в патронник патрон и, тут же, произвел неожиданный выстрел.

Оксана, краем глаза, увидевшая активность со стороны Симанцова, дернулась телом, пытаясь перевести на него оружие, однако, сделать этого не успела бы в любом даже предвиденном случае. Но не одна она заметила, как подполковник заряжал свой пистолет. Юдин, смотревший ему визави, успел угадать момент выстрела и, выпрыгнув из присевшего положения, сбил своим корпусом сыщицу, таким образом, уводя ее с траектории пули. Спасая любимую, он смог закрыть ее своим туловищем. Сам же попал под выпущенные заряды, двумя глухими шлепками, доказавшими попадание.