Легенда о Льюке
Шрифт:
Мартин посмотрел на мирно спящего Вурга и покачал головой:
— Не хочу торопить его. Вург сам расскажет, когда будет готов. Правда, я намекал ему, что хочу кое-что узнать.
Динни внимательно посмотрел на Мартина поверх своей кружки:
— И что на это сказал пожилой господин? Мартин пожал плечами:
— Немного. Но он обещал, что я узнаю все, что мне нужно, когда мы отвезем его обратно домой. Место называется Высокие Скалы.
Тримп с интересом спросила:
— Высокие Скалы? Где это, Мартин? Воитель посмотрел вдаль, на серое зимнее море:
— Вероятно, еще севернее.
Фурмо поднял с палубы льняной мешочек, который выпал из-под плаща старика, и передал его Мартину:
— Как ты думаешь, что там?
Мартин глубоко вздохнул и осторожно, чтобы не потревожить Вурга, положил мешочек в складки его плаща:
— Надеюсь, он сам расскажет нам, когда захочет. Хотя я не уверен теперь, что хочу узнать это. У меня предчувствие, что это длинная и трагическая история.
Вург проснулся около полудня, отдохнувший и освеженный, и плотно позавтракал. Под его руководством они снялись с якоря и взяли курс на север. Мартин задумчиво смотрел, как удаляются и исчезают в тумане его родные места, и молчал.
16
Через два дня после того как путешественники оставили родину Мартина, к вечеру впереди по курсу появились Большие Скалы. Ветер совершенно успокоился, шел проливной дождь. На рябой от дождя поверхности моря не было тем не менее огромных пенистых валов, обычных в здешних местах. Вург на носу лодки подсказывал направление. Рядом с ним стоял Мартин. Фурмо и Динни были у руля и во всем слушались указаний Вурга:
— Держите курс в открытое море.
Фурмо послушался, но недоверчиво заметил:
— А может, все-таки лучше забирать к берегу? Мартин быстро ответил:
— Нет-нет, наоборот, туда, где поглубже! Вург говорит, что у берега подводные рифы почти выходят на поверхность. А дальше от берега — глубоко, так что рифы — далеко под нами. Держите нос лодки повыше!
— Разумно. Тем более что волны сегодня небольшие. Мартин кивнул:
— Да. Вург говорит: если начнется волнение, надо править в открытое море, прочь от Высоких Скал, и думать о них забыть, пока не начнется отлив. Иначе «Жимолость» разобьется.
Динни с опаской посмотрел на линию горизонта:
— О море, не позволяй нам засорять собою свои воды! Ничего нет хуже, чем крот-утопленник, уверяю тебя!
Тримп и все остальные просто рты разинули, увидев, как огромны эти Большие Скалы. Величественные каменные глыбы высились над водой, похожие на доисторических чудовищ, страшных и угрожающих. Они тянулись на много верст вдоль береговой линии, эти громадные глыбы темного базальта, разнообразные по форме: треугольные, цилиндрические, квадратные, поросшие у основания бурыми водорослями и мхом. Парус спустили, и на весла сели самые опытные из землероек. Они знали, что их собственные жизни и безопасность остальных теперь зависят от их точности и уверенности. Когда лодка поравнялась с целой группой гигантских скал и прямо перед путешественниками возникла одна, заметно превышающая остальные по высоте, послышался приказ:
— Обходите ее спокойно. Большая должна остаться у вас с левого борта.
Тримп крепко сжала лапу Фолгрима:
— Чур меня! Только посмотри, какие они
Чаггер взобрался на плечи к Фолгриму, вцепился в него, как пиявка, и захныкал:
— Я боюсь, Фол! Чаггу здесь не нравится!
Фолгрим похлопал бельчонка по задней лапке:
— Мне тоже не по себе, дружок. Да и всем остальным, думаю, даже Мартину. Так что у нас хорошая компания!
Когда путешественников обступили страшные башни, они сразу позабыли обо всем остальном. Фурмо закричал непривычно высоким голосом, в котором звенел страх:
— Поворачивайте! Огибайте большую скалу! Обходите ее, ребята! Давайте же!
Вода под ними стала вспухать, море подхватило лодку, как скорлупку, и понесло прямо на скалу. Гребцы с противоположного борта старались изо всех сил, а Мартин, Гонфф и остальные веслами и шестами пытались оттолкнуться от каменной глыбы. Волна отхлынула с каким-то сосущим звуком. И лодка очутилась в подобии желоба, по которому она храбро помчалась, огибая базальтовый монолит. Но оказавшись с подветренной стороны скалы, мореплаватели поняли, что их положение стало еще опаснее. Теперь они находились в узеньком коридорчике между самой большой глыбой и несколькими поменьше. Послушный указаниям Вурга, шкипер Фурмо нараспев прокричал:
— Я иду вон к тем скалам! Эй, там, на корме, готовьте канаты! Надо закрепиться! Только не привязывайте лодку слишком крепко, друзья, — она должна иметь возможность перемещаться при приливе и отливе.
Как только они подплыли к скоплению скал, Мартин на носу лодки, Фолгрим — посередине, а Гонфф — на корме, раскрутили тяжелые канаты. Тут очередная волна опять подняла лодку наверх, и Фурмо скомандовал:
— Бросайте!
Три прочных каната взмыли в воздух. Три железные «кошки» одновременно клацнули о камень. Теперь «Жимолость» была надежно закреплена и мягко покачивалась на волнах, привязанная длинными канатами, позволяющими ей опускаться и подниматься с отливом и приливом.
Лог-а-Лог Фурмо никак не мог унять нервную дрожь. Он прислонился к Мартину, весь бледный, задыхающийся, потрясенный только что пережитым.
Мартин крепко сжал лапы друга:
— Ты сделал все великолепно, Фурмо! Никто лучше тебя не провел бы судно. Ты совершил чудо!
С гордостью топнув по палубе, Фурмо победоносно улыбнулся:
— Ни одно судно в мире, кроме нашей «Жимолости», не выдержало бы таких испытаний. Что за чудо-лодка! Вернусь домой — расскажу о ее подвигах!
Вург набрал побольше воздуха и, сложив лапы рупором, крикнул своим дребезжащим голосом:
— Эй, там, на «Половине»! Эй! Вы меня слышите?
Ответа не последовало. К тому времени Фурмо уже оправился от потрясения и гаркнул своим громовым басом:
— Эй, там, на «Половине»! Это Вург! И не один! Э-э-эй!
Мартин едва успел оттолкнуть Лог-а-Лога в сторону, чтобы его не зашибла тяжелая веревочная лестница с деревянными перекладинами, которая упала со скалы на палубу.
Гонфф изумленно уставился на Вурга:
— Кому это ты кричал и что это за половина?
Наверху, на выступе скалы, появился заяц. Он казался таким же древним, как Вург, даже еще старше. Помахав Вургу трясущейся лапой, заяц крикнул: