Легенда о проклятом воине
Шрифт:
— А мне ты сказать мог? — рык низкого голоса над ухом.
— Не злись. Я на твоей стороне. Мы бы вернулись уже через час, в любом случае. — Вайлер старался говорить спокойно, даже немного непринуждённо. Но я чувствовала, как он напряжён.
— Слушай, братец–драккери, — Лео угрожающе двинулся к нему, — ты сколько знаешь свою сестру? День? Два? Не кажется ли вам, уважаемый, что вы слегка перегнули палку? Если есть ко мне претензии — я готов их выслушать! Но не смей подставлять её! — тычок в мою сторону, не оборачиваясь.
Я дёрнулась в их сторону,
— Вай, Лео, — обрыв!.. — закричала.
Быстрый взгляд Лео в мою сторону, и полный ненависти — Вайлера в сторону Лео. Крошки камня, осыпающиеся под ногами брата, и он начинает съезжать вместе с оползнем. Леонелль ухватил его за куртку, одновременно рывком отступая назад, и скользя к обрыву вместе с ним. В мгновение ока Жан оказался рядом с ними, помогая вытащить Вайлера.
Я стояла, замерев в полнейшем ужасе. И не я одна. Из ущелья выглядывала бледная тень эльфийки. Широко распахнутые глаза, и беззвучно открытый в немом ужасе рот, прикрытый ладонью. В порыве отчаяния она сначала метнулась к Ваю, но спохватилась и убежала внутрь ущелья, не желая быть замеченной. Но её заметили. Лео усмехнулся, Жан задумчиво смотрел на ущелье, в котором скрылась эльфийка. Вайлер, высвобождаясь из рук Лео и Жана, тоже посмотрел на проём в скале. Странно так.
— Ждите меня здесь. Я скоро… — Вай мрачно и решительно зашагал в ущелье.
А я, на негнущихся от ужаса ногах, но полная решимости, двинулась к обладателю насмешливых льдинок в глазах. Они с Жаном и так уже давно отошли от обрыва. Но Лео двинулся мне навстречу.
— Сколько страсти в глазах! Хасси, ты уверена, что того выбрала?.. — он ехидно улыбнулся, но услышал яростный окрик Жана. — Ладно, ладно. Шучу. Имею право, как на последнее желание перед смертью.
— Лео, зачем ты так?! — мой голос звенел и отражался эхом в горах.
Он печально посмотрел на меня и тут же улыбнулся.
— Всё в порядке. Это случайно вышло, ты же видела.
— Случайно?! Ты чуть не столкнул его в обрыв! — я набросилась на него с кулаками.
Несколько ударов он молча вытерпел. Затем вспышка, и я прижата спиной к холодной скале. Запястья зажаты одной его рукой, я рычу и вырываюсь, — а Жан продолжает смотреть на то место, где мы только что стояли! О, Родан, — иллюзия?..
— Жаан!..
— Он тебя не услышит, — светловолосое чудовище прижалось ко мне всем телом, фиксируя окончательно.
— Отпусти немедленно! — холодная скала врезается в спину, мне неудобно брыкаться — каждый толчок болезненно отдаётся ударом по рёбрам сзади.
— Отпущу, если поговоришь со мной, — холодный тон, и серьёзное выражение лица.
— Нет! Хватит! Я тебе не верю! — но кто услышит крики, заглушённые архимагом?!
— И чем же вызвано подобное недоверие, а, Хасси?
С ненавистью смотрю в его глаза. Он не двигается, ждёт.
— Ты… В таверне ты пришёл во сне. Ты хоть представляешь, как мне было больно?!
— Я всего лишь показал то, чего ты лишаешься. И лишаешь нас обоих.
— Это просто сон! — слёзы текли по щекам, взгляд в сторону.
Он коснулся губами мокрой щеки:
— Это то, чего ты хочешь. И то, что у тебя будет. Вопрос только в том, насколько быстро это произойдёт.
Резкий поворот головы, напряжённый взгляд глаза в глаза. Перестала отбиваться.
— Что ты имеешь в виду?
— Твой сон — это твоё будущее. Я всего лишь слегка подкорректировал его.
— Это просто сон! Глупый, бесконечно глупый сон!.. Нельзя цепляться за каждый образ как за соломинку! Лео, я связана с Жаном, как ты не понимаешь?! Я люблю его, и ничего не могу с этим сделать. Отпусти меня, пожалуйста… Не гонись за несбыточной мечтой. Я не хотела рвать отношения с тобой окончательно, ты мне дорог как друг, как наставник… Но это тяжело. Ты не оставляешь мне выбора!
Он уткнулся носом в мой висок, всё ещё удерживая запястья прижатыми к скале. Мне было жаль его и этих слов. Я знала, что они его ранят. Почти чувствовала. Но по–другому не могла, я должна была прекратить это безумие!
— Asteria mei… Drack–Hassi, ei rasshaer. Et quanto satt. («Звезда моя… Драк–Хасси, я подожду. Сколько потребуется»). Я буду тебе и другом и наставником. И никогда больше ни словом, ни жестом не дам повода смотреть на меня с такой жалостью, как сейчас. Показывая тебе твой же сон, я не желал причинить боль. Совсем. Ты просто многого не знаешь, sharish. Если бы ты только знала… Но, как говорят, через тернии — к звёздам?
Леонелль отпустил мои руки, по ссадинам прошлась холодная колючая волна, залечивающая их. А он молча вёл нас на то место, откуда всё началось.
— Он видит, что мы спокойно разговариваем. О том, как будем отсюда выбираться. Не разочаруй меня и вытри слёзы.
— Я расскажу о том, что здесь произошло, — всхлипнула, осторожно подтирая под глазами размазавшуюся косметику. — Он просил.
— Как хочешь. Но задумайся — стоит ли? Только расстроишь своего будущего мужа в день свадьбы, и окончательно рассоришь с лучшим другом.
— Лучшие друзья так не поступают.
Лео сузил глаза, полыхнув холодной яростью ярко–голубых радужек. А мне не страшно. Вообще. Никакого эффекта! Он отвёл взгляд и отвернулся к планирующим драконам.
— Жан! — окликнула, не зная, что он сейчас видит.
Подошёл, обнял. Отчего–то у него было хорошее настроение, что было вразрез с моими ощущениями. Отстранился, улыбаясь, и начал кружить меня вокруг своей оси. Остановка, несколько приставных шагов в сторону, и я уже не могу не улыбнуться в ответ на его улыбку! Наши сцепленные руки во время этого импровизированного беззвучного танца на скале оказываются то за моей шеей, то за его, — он крутит меня, как хочет, а я начинаю подыгрывать, плавно и ритмично вращая бёдрами в такт шагам. Он счастливо светится своей потрясающей улыбкой, я двигаюсь вместе с ним, смотрю в его лучистые глаза и тону в невероятном ликующем облаке блаженства!