Легенда о слезах двух Лун
Шрифт:
Они сидели в тронном зале в тот же день, когда вернулся Джакуб, разгребая бумаги. Молодой советник однотонно читал расплывавшиеся буквы. Император не замечал этого, уткнувшись в письмо Константина, где он говорил о возвращении. Альвиан не мог вспомнить как долго это письмо лежало среди остальных, и как Аль-Камиль отпустил воина раньше срока без его согласия. Люди в тяжёлых доспехах стояли по периметру зала, устремив взгляд на парня рядом с Императором.
— Альвиан, — обратился Джакуб, — Уже поздно, мы можем
— Можешь идти.
Если бы Джакуб мог стать невидимым или просто раствориться в воздухе, то с радостью это сделал бы. Все внутренние просьбы и молитвы не были услышаны высшим. За дверью уже стоял Фридрих, и пути обратно не было. От беспомощности советник короля глубоко вздохнул, впитывая последние секунды его спокойствия. Со следующего момента его душа будет страдать в страшной агонии все долгие годы его существования.
— Альвиан, я совершил страшную ошибку, — парень стоял рядом с королём, но чувствовал, как пустота вокруг пожирает его.
— Какую? — не отвлекаясь от письма, спросил Император.
— Я…предал того, кем дорожил больше всего.
Джакуб подошёл к трону и обнял Императора, от чего тот сразу почувствовал что-то странное. Альвиан понимал, что в словах друга есть обращение к нему. Объятия оказались колкими и сжимающими душу, и ничего другого не оставалось, кроме как впитывать в себя все чувства Джакуба. Холодный острый кинжал пронзил уставшее тело высшего, когда Альвиан собирался обнять друга в ответ. Он не чувствовал это до того момента, пока Джакуб не сказал ему:
— Прости, Альвиан. Ты бы сделал тоже самое.
Лицо высшего сразу изменилось. От прежней бледности ничего не осталось. Голубые глаза меняли цвет на жёлтый, а белые волосы медленно опадали с головы, как листья с мёртвого дерева. Альвиан встал с места, всё ещё не веря в то, что Джакуб пронзил его оружием. Пощупав шею, высший не обнаружил фиолетового кристалла. Голоса в голове кричали, разрывая её изнутри. Внутренности горели в невидимом огне и растворялись. Энергия падала и забирала вместе с собой жизнь высшего. Советник умирающего короля стоял на месте, глотая слёзы и сжимая в руке кристалл.
Тело Императора трещало и из его уст слышались странные писки, похожие на слова. В тронный зал забежали охранники во главе с Фридрихом. За окном сразу начались волнения, которые возглавлялись Корентином. После того, как Альвиан потерял способность слышать мысли, его контроль над сознанием людей также спадал. Корентин пришёл в себя и направился в Прагу, чтобы вернуть блудных мать с дочерью. А там он сразу примкнул к восстанию, узнав от Полетты и Бланш нахождение Мари, прежде чем убить и их.
Беременная Мари проснулась от боли. Кости ломались и приходили в свою обычную форму. Её рост после смерти Альвиана сразу увеличился до трёх метров. Из-за этого ребёнок стал себя беспокойно вести внутри матери. Высшая медленно встала с кровати, чувствуя нарастающее беспокойство и холодный ужас. Она звала Альвиана, но никто не отвечал. В разных сторонах замка загремели голоса. Они кричали что-то о Дьяволе и его посланниках, но из-за начавшихся схваток, Мари не понимала, что речь идёт о них.
Аника прибежала к высшей с заплаканным, ещё не проснувшимся, личиком. Через боль Мари подняла девочку на руки.
— Почему все кричат? — потирая глаза, спросила юная принцесса.
— Мы решили устроить игру, милая, — это были те слова, которые должны были успокоить девочку, — Ты должна спрятаться у себя под кроватью. И все, кто будет тебя искать, не должен тебя найти. Сиди тихо, маленькая Аника.
— А сколько мы будем в это играть? — слёзы перестали стекать по розовым щекам испуганной малышки.
— Пока ты не услышишь волшебные слова.
— Волшебные слова?
— Да, — кивнула высшая, — И этими волшебными словами будут: «Je t'aime».
— Je t'aime, — повторила Аника, увлечённая новой игрой.
Мари отпустила девочку и легко подтолкнула к своей комнате. Маленькие ножки побежали прятаться. В окнах горели красные факелы, освещая злые лица восставших людей. Мари не понимала, что случилось, но медленно шла к капсуле. Она знала, что сейчас нельзя было идти туда, потому что энергия может плохо повлиять на ребёнка, но ничего другого не оставалось. Нужно было решить, что делать дальше.
Её нашёл Константин, когда она была почти на месте. Воин подскочил к высшей и попытался её остановить, чтобы они вместе смогли сбежать. Девушка согласилась бежать, но только после того, как она увидит вероятности будущего. С большой неохотой Константин согласился, но предупредил, что сдерживать недовольных людей сможет недолго.
На счастье Мари, никто не успел дойти до того места, где они находились. Константин наблюдал за тем, как королева погружается в капсулу и прислушивался к голосам снаружи. Фридрих ликовал, повторяя, что теперь мир спасён от ведьм и колдунов. Воин хотел бы лично перерезать ему горло.
Константин после сражений за Аль-Камиля попросил его вернуться обратно в Прагу, так как чувствовал надвигающуюся беду. Ведь Альвиан не появлялся, когда он был так нужен. А услышав, что Фридрих собирает войска на вступление на земли Чехии, Константин убедился в своей правоте. Он написал письмо Альвиану о своём возвращении и отправился в путь, но явился слишком поздно. Только благодаря приятному стечению обстоятельств, воин смог пробраться в замок. По пути к королевским покоям он заметил Джакуба, которого рьяно нахваливал Фридрих возле беловолосого трупа. Он не знал, как можно спасти Мари, но его долг призывал это сделать, как угодно.