Легенда северной Пустоши
Шрифт:
– И что помешало бы мне, к примеру, избавиться от тебя и захватить твой перстень? – сумрачно поинтересовался Карим. Роун безмятежно улыбнулся:
– Да то, что если бы ты рискнул такое провернуть, сгорел бы в тот же миг. И даже твоя собственная магия не помогла бы.
– Проверял? – Карим подошел почти вплотную, не отводя тяжелого взгляда. Роун безмятежно кивнул, не желая выглядеть слабее:
– Представь себе. Всякое бывало.
Карим еще какое-то время сверлил его взглядом, будто желая выпытать тайну, потом резко отвернулся и пошел прочь. Роун
4
На поиски принца
Король и королева Вангейта, с трудом привыкшие отпускать единственного сына в относительно безопасный город и походы с опытными охотниками, конечно же, были изрядно встревожены, когда магия крови, связывающая их, внезапно показала, что принц зачем-то пересек Великую реку. Далия готова была тут же отправить за сыном стражников, но Бьерн удержал ее.
– Возможно, это просто очередной спор с товарищами, – сказал он негромко. – Знаешь же, в этом возрасте постоянно проверяют друг друга на храбрость. Дай ему время.
– Уже за полночь, – королева Далия смотрела на мужа огромными глазами, в которых читался страх за сына. – Ты знаешь, что бывает в Пустоши ночью… знаешь лучше, чем кто бы то ни было другой.
Бьерн медленно кивнул. Да, он знал о жестокости и коварстве Пустоши, завлекающей и убивающей холодом – и кое-чем пострашнее. Истории о призраках и голосах, во времена легкомысленной юности казавшиеся ему обычными байками у костра, очень быстро становились частью воспоминаний, стоило только провести одну-единственную ночь на том берегу. Не свихнуться после увиденного и услышанного. Вернуться и рассказать другим, чтобы те не повторяли ошибок и не лезли в обитель вечного холода…
– Он не один, – Бьерн показал на два мерцающих огонька на карте, подсвеченной магией. – С ним кто-то, у кого есть артефакты огня.
Далия склонила голову к плечу, прищурилась, глядя на огоньки. Один сиял ровным светом, другой напоминал огонь свечи, которую держат в руке: то ярче, то тусклее. Какой из них принадлежит Роуну, определить было несложно: артефакт, который Далия вручила своему сыну, позволял точно сказать, что с аурой Роуна. Однако внимание королевы привлек огонек «свечи». Она долго смотрела на него, и наконец произнесла:
– Это не артефакт.
– Что? – Бьерн был удивлен. – Хочешь сказать, он нашел Одаренного и зачем-то вместе с ним отправился в Пустошь ночью?
– Скорее всего, – рассеянно отозвалась Далия, сосредоточенно разглядывая карту.
– Но зачем им так углубляться в Пустошь? – Бьерн нахмурился, уже готовый разделить тревогу жены и немедленно отправить на поиски сына лучший поисковый отряд.
Далия ахнула, посмотрела на него, и Бьерн изумился: во взгляде королевы была пугающая растерянность. Далия пошатнулась, схватилась за край стола.
– Что такое? – король быстро шагнул к побледневшей жене, обхватил ее плечи ладонями, вгляделся в лицо. – Что случилось, моя королева?
– Отправь за ними Айварса, – непослушными губами прошептала Далия, опираясь на руку мужа. – Отправь немедленно, потому что они задумали невозможное!
Вернувшись во дворец, Бранд не стал подниматься к себе в комнату, а терпеливо прождал в кухне почти час. Разумеется, он не ждал от кузена пунктуальности, но когда установленное время прошло, начал беспокоиться, и в конце концов вернулся на улицу, намеренный найти упрямца.
Однако поиски не привели к успеху. Бранд проверил все места, куда мог пойти Роун, зашел в трактиры, к друзьям кузена, даже прогулялся по опушке леса, но принца никто не видел после того, как они ушли вместе с Брандом. Только стражник, заканчивавший свой обход, припомнил, что видел какого-то парня, похожего на Роуна, выходящим из тюрьмы.
Бранд нахмурился. Что это Роуну понадобилось в тюрьме ночью?
– А! – стражник поднял указательный палец. – Он еще не один был, твой знакомец. С ним какой-то парень был. По виду – голубых кровей, не иначе! Потому как держал себя индюк индюком, вот чесслово!
– Час от часу не легче, – пробормотал Бранд. – Что это еще за… – И тут его захлестнуло подозрение. – Парень не похож на наших? Ростом с меня, смотрит этак свысока?
Стражник недолго колебался, прежде чем кивнуть:
– А то! Может, его кто выкупил, потому как, видать, в заключении был. Помятый чуток, – пояснил он, показал на свою щеку. – Вот тут поцарапанный, и одежда, хоть и дорогая, но кто-то ему рукав-то порвал.
Бранд мрачно подумал, что вот такого сюрприза от Роуна он точно не ждал.
– Ладно, спасибо тебе. Пойду искать своего друга.
– Да вряд ли они еще там, – хмыкнул стражник ему в спину. Бранд остановился. – У них там в тюрьме сейчас разнос идет, начальник рвет и мечет, и всех, кто мимо проходит, в камеру бросает. – Он хохотнул. – Заснули они все там, вишь ты!
Бранд поразмыслил немного, решил, что в словах стражника есть здравый смысл, и даже Роун вряд ли стал бы возвращаться туда, где может отхватить приключений. А потому он направился во дворец, надеясь, что легкомысленный принц вернулся домой.
Вот только зачем ему понадобилось якшаться с южанином?
А дома его тут же вызвал к себе Бьерн и, не дав сказать и слова, рассказал о случившемся. Бранд был подавлен и ошеломлен. Он чувствовал себя очень виноватым и не мог посмотреть дяде в лицо.
– Прости меня, дядя, – выговорил он, пряча глаза. Потом сказал себе, что ответственность надо принимать в полной мере, вздохнул и поднял голову. Бьерн смотрел на него совсем не осуждающе, и Бранду от этого стало еще хуже.
– Тебе не за что просить прощения, – заявил король, положил руку на плечо племяннику и сжал. Это движение было наполнено тревогой. – Мы все знаем, каким Роун может быть сорвиголовой. Наверняка, это один из подобных случаев.