Легенда
Шрифт:
— Ты видишь меня? — спрашивает он, глядя на меня сверху вниз. Я отчаянно киваю. — Ты видишь Крейна?
Я сглатываю и поднимаю голову, увидев Крейна, прижимающего мои ноги. В руках у него нож, но, по крайней мере, тени нет, только его бледное, подтянутое тело, освещенное свечами.
— Вижу, — шепчу я Крейну, и облегчение захлестывает меня, пытаясь прогнать ужас. Это он. Это Крейн, мой учитель, мой возлюбленный, с густыми черными волосами, острыми скулами и опущенными уголками рта.
— Хорошо, — говорит
Но улыбка эта мимолетна.
— Теперь мы будем держать тебя крепко, потому что дальше будет больно, а я не хочу, чтобы ты убегала. Нам нужно продолжать. Хорошо?
Я киваю, задерживая дыхание и стараясь не извиваться, несмотря на то, что он сказал мне, наблюдая, как он берет нож и прижимает его прямо к моей ключице, а затем проводит им между грудей.
— Ах! — я вскрикиваю, боль становится еще сильнее, чем раньше, и когда поворачиваю голову в сторону, чтобы отвести взгляд, смотрю на темных духов, парящих по другую сторону круга.
Они ждут, когда мы оступимся.
Питаются моей болью.
— Прости, — говорит Крейн, и теперь нож проходит по животу, я пытаюсь пошевелиться, чтобы избежать боли. — Пожалуйста…
Кажется, что нож вонзается глубоко, кровь заливает живот. Я пытаюсь пошевелиться, встать и убежать от этого, но они прижимают меня к земле, и я извиваюсь под ними, невыносимая агония охватывает каждую клеточку моего тела.
Я издаю крик, и звук эхом разносится по лесу, прежде чем Бром зажимает мне рот рукой.
— Нельзя привлекать внимание, — напоминает он, но я кусаю его за руку.
Он морщится, но не отпускает меня, даже когда я кусаю сильнее, а Крейн проводит острым кончиком ножа по моему пупку, и, наконец, останавливается.
Боль проходит.
Я закрываю глаза и выдыхаю в ладонь Брома, когда мое тело расслабляется, превращаясь в тряпичную куклу. Я опускаюсь на траву, мое сердце учащенно бьется, внутри гудит, как будто в меня ударила молния. Энергия внутри бурлит, как поток силы.
Бром убирает руку, и я слышу, как он кряхтит, чувствую капли влаги на своей груди и понимаю, что он снова порезал ладонь.
Я открываю глаза, чтобы посмотреть на него, и вижу его руку в руке Крейна, сжатую в кровоточащем рукопожатии над моим телом, кровь стекает вниз. Они оба смотрят друг другу в глаза с лихорадочной напряженностью, в них смешиваются боль и тоска, любовь и история, и я снова испытываю укол ревности. У этих мужчин есть то, чего нет у меня, они делятся секретами, они общаются в тени, их влечение друг к другу запрещено, а любовь тем более. Между ними существует связь, частью которой я не могу стать, но все равно хочу этого.
Словно услышав меня, Крейн отрывается от пристального взгляда Брома, его глаза встречаются с моими.
И его глаза расширяются.
— Кэт, — говорит Крейн, задыхаясь. — Твои глаза.
Бром
— Они золотые, — шепчет он.
— Золотые? — спрашиваю я, мое сердце трепещет, я нервничаю. — Почему у меня золотые глаза? Что это значит?
— Энергия, — восхищенно произносит Крейн. Затем выражение его лица становится решительным. — Нельзя тратить ее впустую.
Он протягивает руку и проводит ладонью по моему телу, прямо по кровоточащему порезу, а затем Бром делает то же самое с противоположной стороны, потом опускает другую руку и обхватывает мою грудь, проводя окровавленными большими пальцами по соскам, превращая их в маленькие бугорки.
Я прерывисто вздыхаю, мои бедра приподнимаются, хотя Крейн все еще прижимает меня к земле.
— По крайней мере, ты учишься справляться со своим страхом, сладкая ведьмочка, — бормочет Крейн, слезая с меня, и мои ноги покалывает из-за тяжести. — А теперь ложись на бок.
Он хватает меня за бедра и переворачивает так, что я оказываюсь лицом к темным фигурам на опушке леса, которых теперь становится все больше. Закрываю глаза, чувствуя, как кровь стекает с моего тела на траву.
— Бром, опустись туда и влей мое семя обратно в ее влагалище, — требует он.
Бром хмыкает, кладет голову мне между ног и начинает водить языком по моим бедрам, пока я слышу, как Крейн уходит. Открываю глаза и оглядываюсь назад, увидев, как Крейн приближается с маленьким пузырьком бледно-желтого масла, наливает его себе в руки и затем размазывает по своему члену. Ствол угрожающе поблескивает в тусклом свете, и по горячему взгляду серых глаз Крейна я понимаю, как он планирует заявить на меня права.
Он опускается на колени, проводит смазанной маслом ладонью по моему бедру, шипя от боли в порезе, затем проводит пальцами по моей заднице.
— Бром, подними ей ногу, — хрипло говорит Крейн. Бром повинуется и, схватив меня за бедро, приподнимает, засовывая пальцы мне в вагину. Я издаю сдавленный крик, когда он проникает глубоко, внутри все еще влажно как от семени Крейна, так и от моего собственного возбуждения. Затем я чувствую, как Крейн сзади прижимает головку своего члена к моему самому сокровенному месту.
— Теперь все будет по-другому, — шепчет Крейн, убирая волосы с моих плеч. — Это будет приятно. Со временем дискомфорт исчезнет, правда. Если ты подчинишься мне.
Я чувствую, как другой рукой он сжимает свой член в кулак, крепко прижимаясь ко входу в меня сзади.
— Я буду первым мужчиной, который трахнет тебя здесь, — говорит Крейн, его голос дрожит от нетерпения, заставляя меня дрожать в ответ. — Первым, кто прольет семя в твою тугую маленькую попку. Красавчик, может, и лишил тебя девственности, но я заберу это.