Легендарные разведчики. Книга 4
Шрифт:
Теперь о противниках. Был в ЧК такой агент – Опперпут. Он получал от чекистов деньги, но небольшие, долларов по 200. Ясно, что для шикарной жизни, которую он вел, ему явно не хватало. Деньги ему передавал из рук в руки Борис Гудзь, а тот, весь такой льстивый, услужливый, заискивающий, чуть не сгибался в поклоне. Опперпут в свои 32 года успел повоевать в Мировую – опытный вояка.
И когда проверять «Трест» были посланы из Парижа Мария Захарченко-Шульц и ее муж капитан Радкевич, чекисты этого Опперпута активно использовали. Захарченко и Радкевич нелегально перешли польскую границу – и сразу к тем, кого считали высокими руководителями «Треста». Надо было где-то их поселить, якобы укрывать. Нельзя было
Там ее опекала хозяйка явочной дачи Мария Ивановна К. Здесь же трестовики-чекисты позже тайно принимали Сиднея Рейли и устраивали в честь шпиона банкет. Мария Ивановна происходила из дворянской семьи, но была человеком глубоко советским. И Артузов со Стырной придумали ей легенду: она контрреволюционерка, охраняет Марию Захарченко-Шульц, чтобы не сделала посланница руководителя Российского общевоинского союза (РОВС) Кутепова какого-нибудь неосторожного шага, не провалилась.
В Москве Захарченко-Шульц жила на квартире Опперпута. Сблизились. Рядом жена и маленькая дочка хозяина. Но ни Марию, у которой брак с Радкевичем был третьим, ни Опперпута это никак не смущало. А вот Артузову об этом доложили. А Артур Христианович: «Знаем, что подлец. Но он наш агент. Черт с ним и с его подлостью. Он нам пользу приносит».
Сначала Захарченко пыталась диктовать свои условия: «Тресту» нужны деньги, однако их получение возможно лишь с оживлением работы организации, ее активной деятельности, которая мыслилась не иначе как только путем террора. Да и сам террор у них, за границей, является наилучшим способом получения денег.
А Якушев ее все время сдерживал: «Вы нам сорвете всю работу этим вашим террором. Не надо никакого террора. Потому что это – насилие. И за ним аресты, расстрелы заложников. Черт знает что! Вы что, шутите?» Захарченко не сдавалась, все время настаивала: террор, только террор! Установка у нее была простая: «Это поднимет настроение наших здесь и за границей».
И тогда, как впоследствии рассказывал на лекции на курсах ГПУ Артузов, «комедию решили разыграть мы». Непростая комбинация: как будто бы создано течение, стоявшее за террор. Во главе поставили Опперпута. Он и Захарченко – за, Якушев и другие солидные люди – против. В заграничных кругах пошли споры: приниматься за террор или не приниматься. А Марию посадили на рынок, где у нэпмана Опперпута была своя палатка. Там, как внушили Захарченко, явка. Действительно, приходили к ней изредка люди с Лубянки, что-то передавали. А вместо террора она, надзирательница из Парижа, торговала чайниками, кастрюльками. На долгое время сторонницу террора из игры вывели.
Она выбиралась из СССР во Францию к Кутепову, потом, доложив генералу обстановку, возвращалась. Все переходы границы – под контролем, в Петрограде местное ГПУ обязательно в курсе всех ее перемещений. Нашли пограничника Тойво Вяхи, который по приказу начальства, зная, какую опасность Захарченко представляет, переводил ее через границу. Иногда, чтобы показать, как трудно к нам пробраться, бедняга Вяхи эту Захарченко на спине своей таскал. Хорошо хоть дамочка была нетяжелая. Достоверность разыгрывалась полная.
Эмиграция в «Трест» по-прежнему верила. Но весной 1927 года Опперпут ушел. И как! Раньше, несмотря на неоднократные просьбы, этого агента за границу не пускали. В этот период Артузов, безмерно занятый, немного отошел от руководства операцией «Трест». Сотрудников в ЧК не хватало, да и дело шло успешно. И вдруг такая ерунда: Артузов готовится к командировке, его заместителя тоже нет на месте. Это называется потерять голову. Подобное случается даже с опытным человеком. Случилось и с Артузовым…
Потом он рассказывал на лекции молодым чекистам: «Зная, что в силу разных обстоятельств я остался один, Опперпут завел разговор о терроре. Он выдумал некую финскую террористическую группу. Уверял, что нащупал ее в Ленинграде, куда и едет Захарченко для перехода границы для встречи с Кутеповым. Просил разрешения поехать вместе с ней, проводить, не до границы, конечно, а до вокзала. И потом поработать по террористической группе. И здесь я дал маху, согласившись на поездку Опперпута в Ленинград с Захарченко-Шульц. И на границе, подойдя к проволочному заграждению, тот помог Захарченко перетащить чемоданы. И вдруг перепрыгнул через проволоку и ходу».
Вскоре в западных газетах напечатали заявление: «Организация “Трест” является характерной легендой, так называемой мнимой антисоветской организацией, созданной контрразведывательным отделом ОГПУ. Создана в январе 1922 года…»
Вот так после семи лет «Трест» лопнул. Дзержинского уже не было – умер. И поставленный ему на смену Менжинский, и Артузов переживали: что скажет Сталин? Мог в своем стиле и пригвоздить. Доложили ему о провале, а он вдруг: «Ну и хорошо. Хватит. Так вы раздули операцию, что за границей идут слухи: еще две недели, и советская власть держится на нитке, прямо сейчас рухнет».
Ягода, выбившись на первые роли, с давних пор третировал Артузова. И тут освободил его от должности начальника контрразведки, сделал помощником начальника секретно-оперативного управления. Это – явное понижение.
Считается, что операция «Трест» закончилась в 1927 году. Но отзвуки ее докатились до 1930-го, когда сотрудники ОГПУ похитили в Париже руководителя Российского воинского союза (РОВС) – генерала Кутепова. Заманили в ловушку – и на наш корабль. Это – правда. Но его не убивали. Умер в каюте уже на подступах к советским берегам. Руководство было очень недовольно: прохлопали, по существу, главу всей военной эмиграции, и какие же ему условия создали, если случился сердечный приступ? Но сколько Кутепову уже было? 47 лет – и какие переживания! Его, генерала, еще до этого похищения так обманули. Как мальчишку, водили за нос, заставив поверить в «Трест». Тут есть от чего разболеться измученному сердцу.
Вопрос возникает закономерный: почему руководители русской эмиграции на протяжении стольких лет верили в «Трест»? Да, чекисты играли свои роли, словно обученные теории Станиславского мхатовцы. Но сковать хорошо организованную деятельность Российского общевойскового союза на семь лет, заставить РОВС практически на годы отказаться от проведения терактов на ненавистной красной территории…
Думаю, Артузов придумал очень заманчивую наживку. Ну как было ее не заглотить? Руководителям РОВС, объединившего все военные организации белой эмиграции, уж очень хотелось верить, будто в Совдепии ждут возвращения монархии. Та вера, что скрашивала тяжелую эмигрантскую жизнь хоть в Париже, хоть в Праге, застилала глаза. Надежда, будто дома, что именуется ныне СССР, остались сторонники, не позволяла трезво оценить обстановку. Безоговорочно доверял «Тресту» генерал Кутепов. После добровольного ухода основателя РОВС барона Врангеля бразды правления были переданы им великому князю Николаю Николаевичу, дяде царя Николая II. И даже исключительно опытные и осторожные офицеры-контрразведчики, выслеживавшие любые признаки проникновения в РОВС какой-либо враждебной силы, попались на артузовскую удочку. Вместе с генералом Александром Кутеповым, фактически руководившим военным Союзом, сохранившим если не реальную силу, то численность, контрразведка поверила в «Трест». А Кутепов даже пытался убедить и великого князя, не слишком поначалу склонного к сотрудничеству с непонятной ему монархической организацией, в ее мощи.