Легенды Безымянного Мира. Пепел

Клеванский Кирилл Сергеевич

— Аааа! — рявкнул мечник и стукнул чаркой о стол. — Ну сколько можно?! Месяц сидим в «Тесаке»! Другие наверняка уже добрались до леса, или даже топей! А мы еще и не выдвинулись!

— Не ворчи, — пожал плечами коренастый мужик. — Мери знает, что делает… Правда ведь Мери?

— А вдруг не знаю? — по-кошачьи сверкнула глазами леди со шрамами.

— Тогда мы в полной жо…

Договорить щитовик не успел, так как лучник заткнул ему рот булочкой. Причем его движения были так быстры, что могло показаться будто булочка сама залетела в рот «защитнику» отряда.

— Не при

детях, — пояснил свои действия он, намекая на юного магика.

— Да она в детстве и не такого наслушалась, — заметил стрелок.

На него тут же посмотрели с ярым укором. Утренитов было несколько неписанных законов, один из них — никогда не говорить про жизнь до обнаружения терны. Ведь, если подумать, это все равно что признаться, что и ты когда-то был обычным человеком.

— Я, между прочим, про школу Искусств говорю, а не про то, что вы подумали.

— Ну-ну, — буркнула Мери. — Сам-то помнишь, как в школе учился?

Тут вздрогнул каждый, поминая своих наставников.

Все терниты, по распоряжению королей, должны были, пойти в школу Искусств (правда, были и лазейки), где их посвятили бы тому или иному умению. От стези убийцы, до пути святого Паладина. Обучение длилось недолго — преподавались лишь основы, но все равно многие считали этот этап самым трудным.

Конечно в школы шли не все — многие присоединялись к артелям ремесленников, гильдиям торговцев, поступали на государеву службу, становились вольными торговцами, нанимались на фермы, просто беззаботно жили в городах или предпочитали долю вольных путешественников. Таких было меньше всего, ведь новоявленный тернит, зачастую, даже не знал, как ножом орудовать, не то что мог постоять за себя в битве с… пусть даже больной лисой. Так что Школы быстро набрали популярность, сохраняемую и по сей день.

— Не будем о грустном, — махнул рукой мечник. — Смотрите, еще один идет.

Отряд, бывший по сути одной семьей, синхронно обернулся к идущему к ним магику. Этих было весьма легко идентифицировать — по посоху и балахону. А вот чтобы определить кто перед вами — волшебник, маг, малефик, зачарователь, волхв, друид, жрец, некромант или призыватель, нужно знать отличительные черты каждого магика. Этот являлся именно волшебником. Об этом говорило отсутствие любых других «черт», кроме пресловутых балахона и посоха. Волшебникам иные атрибуты ни к чем. Да и чего лукавить — в своей заявке, вывешенной на доске объявлений, «Бродячие пни» писали, что им нужен именно волшебник.

— Вы пни? — спросил волшебник, подойдя ближе.

Мери фыркнула, подавившись элем. Да — так беспардонно к их отряду еще не обращались. Остальные, как выразился магик — пни, глупо хихикали, пытаясь скрыть свой смех за кашлем. Веселилась даже скромница Алиса.

— Мы, — кивнула фехтовальщица. Как лидеру отряда, говорить с соискателем полагалось именно ей. — А ты…

— Хвурд Громоподобный.

Веселье стало нарастать, парень это заметил и немного покраснел. Нельзя было сказать точно — от стеснения или от негодования.

— А прозвище как получил? — Мери позволила себе немного насмешливости в голосе.

— Эммм, — протянул волшебник. — Сам выбрал…

Мечник, сделав вид

что уронил монету, сполз под стол, где немного расслабился и засмеялся громче. Ох уж эти новоявленные “властители терны”, спешившие выбрать себе прозвище позвучнее… Все равно подобное «второе имя» силы не имело. Вот когда обретешь известность, тогда слухи сами тебе прозвище подберут, да такое, каким редкий приключенец может похвалиться. Обычно клички были весьма резкими, бьющими по самому больному.

— Школьник, что ли?

— Нет, выпустился. — с гордостью вытянулся Хвурд. — Вот, кстати, рекомендация от мастера Фехта.

Магик протянул Мери Березке (никогда не просите рассказать, откуда пошло это прозвище. Последнего, кто рассказывал эту весьма комичную, но очень пошлую историю, фехтовальщица разрубила на шесть частей) свернутый пергаментный свиток, запечатанный воском.

— Ознакомься, — Мери протянула свиток щитоносцу, который смеялся в свою густую, черную бороду. — Итак, мистер Хвурд, вы утверждаете, что осилите путь до Огненных Гор?

— Да, — твердо ответил недавний школяр.

— А сколько Слов вы знаете, сэр магик? — прищурилась Мери.

— Двенадцать, — аж надулся парень.

— «Значит не больше семи» — мысленно хихикнула фехтовальщица, прославившаяся тем, что в одиночку одолела отряд демонов. Пусть и низших, но демонов.

— А боевая стезя…

— Молния, — перебил Хвурд.

Глава отряда кивнула — можно было догадаться по прозвищу. Школяры обычно так и обзывают себя — по «таланту». Но, как бы то ни было — молния это мощное оружие в руках умелого волшебника. А уж заполучить такое оружие очень непросто. Мастер в школе не посвящает стезе «от балды», для каждой есть свое испытание. Нередко сопряженное со смертью, потому в безымянном так мало тернитов-магиков — слишком сложно, слишком опасно, слишком муторно.

— Тогда давай проведем небольшую проверку.

— Какую? — удивился парень

— Мне жаль, — покачал головой Мери. — Ты не прошел.

— Поч…

Фехтовальщица просто кивнула за спину Хвурду. Тот обернулся и увидел мечника, державшего вилку на уровне шеи волшебника. Новичок не мог поверить своим глазам. Только мгновение назад этот парень выползал из под стола, и вот он уже держит его — лучшего ученика с рекомендацией от самого Фехта Мрачного, на прицеле.

— Именно с такой скоростью двигаются жабьи воины в топях Лурка, — менторским тоном продолжала Мери. — Медленный магик — мертвый магик. А нам нужно волшебство и в землях куда более опасных — ты не подходишь.

Хвурд побагровел, а потом сплюнул.

— Ну и черт с вами. Посмотрю, как вы найдете другого волшебника, который согласился бы пойти до Огненных Гор, при этом управляющего молнией и знающего семь Слов!

— Ты же сказал двенадцать! — хихикнула фехтовальщица.

Отряд взорвался смехом, а магик, задернув балахон, будто был графом-вампиром из старых баллад, удалился прочь, попутно бурча себе под нос ругательства. «Пни» продолжали смеяться. Даже Алиса позволила себе заливисто хохотать, вызывая нежные улыбки парней, относившихся к ней как к младшей сестренке.