Легенды Ереси
Шрифт:
— Как и твоя, — спокойно ответил Белат, окидывая собрата пронзительным взглядом голубых глаз.
— Я сражался во имя Императора, и он доверил мне стать острием его копья, — медленно и холодно произнес Астелян. — Мой орден побывал на десятках планет, борясь с такими врагами, о которых ты и помыслить не можешь. Мы честным трудом заслужили каждую из наград, дарованных нам Императором Человечества, а я удостоился его личной похвалы.
— Не тебе одному есть чем гордиться. — В голосе Белата не было ни малейшего намека на уважительность. — Я стал первым в своем ордене, кто был избран стать Астартес. И первым же
Астелян разжал кулаки и вздохнул.
— Все, что я сейчас говорил, имело целью не оскорбить тебя, но предостеречь, — тихо сказал он. — Да, мы каждую секунду должны быть готовы к битве, но не стоит бросаться в нее сломя голову. Запомни, война унесет жизни не только тех, кого ты приговорил к смерти, но и многих из твоих людей. Твои братья по оружию будут проливать кровь и ложиться на алтарь войны. Неужели хотя бы ради них ты не готов убедиться, что совершаешь правильный выбор?
Белат отвернулся и направился к выходу. Но перед самыми дверями замер и оглянулся.
— Твоя ошибка уже стоила нам дорого, — произнес он. — Я никогда не смогу забыть того, что произошло, но также не могу и лишить тебя возможности искупить твою вину. В конце концов, ты старше меня, да и мне не хотелось бы опозорить себя тем, что я бросил своего брата в беде.
Сказав это, он вышел, оставив Астеляна наедине с мрачными мыслями.
Астелян сжал кулаки и раздраженно закатил глаза. Сейчас он сидел в командном зале вместе с Галеданом и Белатом, наблюдая за суетой целой орды техников. Вот уже двое суток магистр пытался договориться с многочисленными чиновниками Византиса, чтобы отправить на планету мирное посольство; два дня, проведенные в бессмысленной болтовне с бюрократами и политиканами, истощили его терпение. Впрочем, ему наконец-то посчастливилось связаться с тем, кто обладал достаточной властью, чтобы созвать Совет Наций.
— Наши действия не были вызваны злым умыслом, — повторил он, из последних сил стараясь сохранять спокойствие. — Мы вступили в бой только лишь затем, чтобы обеспечить безопасность моим людям.
Он замолчал, ожидая отправки сообщения. Прошло еще несколько секунд, прежде чем с планеты поступил ответ.
— Какие гарантии вы можете предоставить, что снова не начнете «обеспечивать безопасность»? — раздался из динамиков голос секретаря Маойлона. — Неужели вы полагали, что сможете безнаказанно высадить свои отряды возле военной базы?
— Я признаю, что допустил ошибку при выборе зоны высадки, и глубоко об этом сожалею, — произнес Астелян, и надо заметить, еще никогда он не говорил столь искренне. — Я готов все объяснить вашему Совету. Полагаю, будет проще во всем разобраться при личной встрече.
Эфир вновь на несколько секунд наполнился статическими помехами.
— Вы придете один? — спросил Маойлон. — Без оружия?
— Прибуду я и мой товарищ, — ответил Астелян. — Нас будет двое. Но
— В случае предательства нами будут приняты самые суровые меры.
— Можете не беспокоиться, — заверил Астелян и взмахом руки приказал прервать связь. Затем он развернулся в кресле, чтобы посмотреть на Галедана. — Подготовься к тому, чтобы телепортировать нас с Белатом.
— Необходимо также подготовить к высадке несколько отрядов, — сказал магистр Вороньего Крыла. — Если аборигены рискнут напасть, они смогут уже через несколько секунд прийти нам на помощь.
Астелян хотел было возразить, но по выражению лица Белата понял: тот уже давно отдал соответствующие указания своим людям.
— Ты можешь делать все необходимое для обеспечения нашей безопасности, но на планету мы отправимся безоружными, — сказал он.
— Согласен, — откликнулся Белат.
Телепорт пришел в действие, и Астеляна окутало яркое свечение, а затем охватило странное чувство дезориентации и неприятное жжение. Весь процесс занял какие-то доли секунды, но, как и в случае с переходом через варп-пространство, потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя.
Магистр заморгал, пытаясь избавиться от тумана в глазах, и понял, что находится в широком круглом зале, выложенном чем-то вроде местного аналога мрамора. Помещение было выстроено в виде амфитеатра, и зрительские ряды окружали слегка приподнятую над землей площадку, на которой он и оказался. Пять лестниц вели к узким, но высоким дверям, делящим зал на равные доли. В стенах между входами были прорезаны окна, за которыми виднелось ярко-голубое небо.
Скамьи заполняли люди, одни из которых носили странного покроя костюмы, другие были облачены в светлые балахоны, а третьи — и вовсе в грубые халаты. Здесь были представлены все возможные оттенки кожи и черты лиц, безумные вариации украшений и шляп, но кое-что объединяло всех собравшихся в зале — застывшее на их лицах выражение предельного ужаса.
В большинстве своем они просто сидели, широко раскрыв глаза и рты, но кое-кто обильно потел, мелко дрожал, вжимался в спинку кресла, стремясь как можно дальше отдалиться от гостей, или порывался вскочить на ноги.
Слева от Астеляна раздался треск телепортационного поля, и там, где только что не было ничего, возник Белат. Оба магистра предпочли переодеться перед встречей в простые черные балахоны. На правом ухе Белата виднелся коммуникатор, передающий все, что происходит в зале, войскам, оставшимся на орбите.
Астелян поднял руки и раскрыл ладони, демонстрируя, что не принес с собой оружия.
— Я Астелян, магистр одного из орденов Легиона Темных Ангелов. — Его раскатистый голос отразился эхом от стен и потолка, долетая даже до самого дальнего уголка амфитеатра. — Я представляю интересы Императора Человечества. Кто из вас уполномочен разговаривать со мной?
Собравшиеся делегаты начали нервно переглядываться, но вскоре к платформе, прихрамывая, направился пожилой мужчина, опирающийся на трость. Если не считать единственной прядки на голове да жиденькой бороденки, свисающей на грудь, он был абсолютно лыс. Кожа старика была сухой, как пергамент, левый глаз закрывала катаракта, правый же изучал десантников с видимым страхом и восторгом.