Легенды и сказания крыма
Шрифт:
Так подумал Юсуф и сказал:
— Не отдадим ли части богатства?
Закричали солгатские беки:
— Если имеешь, отдай!
Усмехнулся Юсуф.
— Юсуф обещал сделать так.
Тогда подумали — не он ли Юсуф.
— Бывают чудеса.
А на другой день сотни рабочих пришли на площадь, где была мечеть, чтобы сломать старые стены.
— Прислал Юсуф-ага.
И по слову Юсуфа стали подвозить со всех сторон молочный камень, слоновую кость, золотую черепицу.
— Такой мечети не было в Крыму, — говорили в народе и называли Юсуфа отцом праведных, узнав, что по заказу его пришёл в Кафу корабль с мускусом, и приказал он бросать ароматный порошок в кладку стен новой мечети.
— Чтобы, когда пройдет дождь, с паром от земли поднималось к небу и благовоние от подножья Мюск-джами.
Прошло две зимы, и к празднику жертв
К небу шли белые башни минаретов, сверкали золотом скаты крыш, порфировые пояса бежали по сводам.
— Абдул-гази Юсуф, Юсуф отец праведных, иди принести первую жертву!
Заклал Юсуф жертвенного барана и отдал беднейшему носильщику.
— Таким был Юсуф, когда просил ангела о богатстве, чтобы построить мечеть.
И взглянул Юсуф на небо. Плыло светлое облако и, остановившись над мечетью, осыпало землю бриллиантовым дождём.
Тогда благовоние мускуса поднялось от подножья мечети.
И упал народ перед Юсуфом на колени.
— Юсуф, ты достоин быть повелителем Солгата.
Но Юсуф покачал головой.
— Власть — пропасть между людьми.
И остался навсегда с бедными, потому что, раздав всё, стал сам опять бедняком.
Но народ забыл ханов и беков, и не забыл Юсуфа.
И когда после дождя старокрымские татары собираются к развалинам Мюск-джами, чтобы вдохнуть в себя аромат мускуса, всегда вспоминают праведного Юсуфа.
Печатается по изданию: «Легенды Крыма», Н. Маркс, Выпуск второй. М., 1915.
Развалины мускусной мечети сохранились. Они образуют параллелограмм, свод над которым поддерживался столбами по три с каждой стороны. Вокруг мечети ещё в 60-х годах прошлого столетия были видны красивые, местами с позолотой, арабески. Надвходная надпись говорит: «Да будет благодарение Всевышнему за руководство на путь истины и милость Божия на Мухамете и его преемниках. Строитель сей мечети, в дни царствования великого хана Мухамета-Узбе-ка, (да будет владычество его вечно) смиренный раб, нуждающийся в милости Божьей, Абдул-Гази-Юсуф, сын Ибрагима Узбекова, 714 гиджри» (1314 г.). Золотоордынский хан Узбек (1313–1342 гг.), по свидетельству арабских писателей, проявил особую ревность в утверждении мусульманства в его владениях. Сам Узбек хан не жил в Солгате (Старый Крым) и лишь наезжал туда. С именем Юсуфа, помимо настоящей легенды, в народной памяти сохранилось предание об основании самого Солгата. Крымский историк Сеид-Мухамед-Риза в своём сочинении «Семь планет в известиях о царях татарских» рассказывает: «В прежнее время местность, на которой расположен город, принадлежала к Кафской пристани (Феодосийской), служа сборным пунктом для купцов персидских и франкских, привозивших сюда разные европейские и азиатские товары, которыми наполнялись и пестрели шалаши, палатки, деревянные дома и саманные мазанки. Благодаря превосходному климату и чудному воздуху, население и постройки быстро умножились и мало-помалу возник к югу от Кафы, при подошве высокой горы Аргамыш, целый город, обнесенный ради безопасности крепостной стеной и названный Солгагом. В ту пору один богатый купец предпринял постройку большой мечети и, из усердия к Богу, к материальным затратам присоединил и личный труд. Одетый в старое платье, он вместе с рабочими таскал глину. Вдруг проезжает мимо купец с двадцатью вьюками мускуса. Строитель мечети полюбопытствовал узнать, что за товар везут. Торговец поглядел на грязную рабочую одежду его, презрительно ответил: «подходящего для тебя товара нет». Смущённый таким ответом торговца, строитель заплатил тотчас же стоимость муксуса и велел свалить его в размешанную глину, сказав рабочим: «сал (сваливай), кат (меси)». Оттого и самый город назвали Салкатом». Об этом древнем Солкате Jos. de Guignes в своей Histofre generate de Huns ets (p.343) говорит: «Всадник едва мог объехать его на добром коне в полдня. Было много зданий, достойных удивления, особенно высших училищ, где преподавались всякие науки. Караваны из Хореэми (Хивы) безопасно проходили в Крым, употребляя на путь три месяца. Жители наживали торговлей огромные богатства, но по скупости, заполняя золотом сундуки, ничего не уделяли беднякам».
Мускус — ароматичный, коричневого цвета порошок, добываемый из мускусной крысы (Азия) и Гималайского оленя, самца, под брюхом которого имеется мешочек с этим веществом. Мускус, оцениваемый теперь от 960 рублей до 1280 рублей
Настоящую легенду рассказывал мне старокрымский мулла.
Кутузовский фонтан
Однажды на рассвете жители Алушты увидели на рейде множество кораблей. Это у крымских берегов появился турецкий флот под командованием сераскира Гаджи-Али-бея. Не успели жители укрыться в горах, как вооруженные турки, словно саранча, полезли на берег. Казалось, никакая сила не сможет остановить их.
И тут поднялся на защиту Алушты русский гарнизон — сто пятьдесят отважных егерей. Укрывшись в развалинах древней Алуштинской крепости, они целый день сдерживали натиск врага. Но слишком неравными были силы. Один за другим падали егеря, сраженные турецкими пулями.
Ворвались к концу дня янычары в крепость, захватили Алушту и двинулись к Чатыр-дагу.
А навстречу туркам уже спешили русские гренадеры. Вел их самый храбрый, самый отважный из русских воинов — Михаил Кутузов.
Тяжким, утомительным был путь русского войска. Приходилось двигаться по бездорожью, по горам, лесам, по крутым узким тропам. Высокие скалы, глубокие ущелья, горные бурные реки преграждали путь отважным. Густые кроны деревьев заслоняли им небо, ветви колючего кустарника царапали лицо, руки, цеплялись за амуницию, не пуская вперёд.
Но сильные, выносливые русские воины-богатыри обошли высокие скалы, переправились через бурные реки, преодолели густой, непроходимый лес и вышли к перевалу возле горы Чатыр-даг.
Величественная картина открылась перед ними. Внизу лежало огромное море, которому, казалось, не было конца и края. Залитое ярким полуденным солнцем, оно ослепительно сверкало. Побережье утопало в изумрудной зелени диковинных, невиданных доселе растений. А вдоль берега тянулись горы, вздымая в небо вершины причудливых очертаний.
Долго, словно очарованные, стояли русские воины.
Вдруг гром пушек разорвал тишину. Гора Чатыр-даг вздрогнула и окуталась черным дымом. Засвистели ядра, пули. Это турки-янычары, укрывшиеся на неприступных склонах Чатыр-дага, начали пальбу.
— Братцы! Славные гренадеры мои! — молвил Михаил Кутузов. — Не впервые нам, братцы, сражаться с неприятелем, не впервые побеждать его! Турки напали на крымскую землю, чтобы поработить ее. Встретим же непрошеных гостей, как подобает, по-русски. Попотчуем их булатной сталью и проводим туда, откуда они пришли!
И повёл Михаил Кутузов своих гренадеров на врага, и разгорелся жаркий бой. Горы, словно живые, дрожали от беспрерывной пальбы. Солнце скрылось за пороховым дымом и пылью. Лес встревожено шумел, ронял срезанные ядрами ветви, и его шум сливался с криками сражающихся.
Турки все палили и палили из пушек и мушкетов, сталкивали со склонов Чатыр-дага огромные камни, пытаясь остановить русских. А русские богатыри все шли и шли, бесстрашно приближаясь к неприятелю. И впереди всех шел самый смелый, самый отважный — Михаил Кутузов.