Легенды Киера. Наследие Богини
Шрифт:
— Богиня… — испуганно прошептала я, схватившись за голову, — … почему я этого не помню? Что со мной?
— Это плата, дитя. Справься с этим и сможешь вернуть свои воспоминания. Я не смогу тебе помочь. И так уже сделала больше, чем мне позволено. Давай выпьем чудесного липового чая. Ты его очень любила. Пожалуй, больше ты любила кофе, но если выбирать чай, то однозначно именно липовый привлекал твое внимание.
— Правда? — потерянно спросила я, не обращая особого внимания на слова Гекаты. Я все пыталась сложить кусочки паззлов, но ничего не получалось. Это как если бы картинка состояла из несколько тысяч деталей, в основу которой входили облака в небесной синеве, ведь они все одинаково белые.
— А ты попробуй и узнаешь, — улыбнулась Богиня и наполнила мою фарфоровую чашку
На автомате взяла в руки чашку и вгляделась в узор. Что-то он мне напоминал. С этим маком, с самой чашкой, было связано что-то очень важное. Когда-то давно, в той жизни. Но что, черт возьми?! Почему я не могу вспомнить?! И когда я была готова от злости швырнуть чашку прочь, в памяти стали всплывать неясные обрывки, которые с трудом и неохотой выстраивались в полноценную картину.
Лето. Невыносимая жара, казалось постой под солнцем на пять минут дольше и растаешь, как мороженое. Мы с мамой приехали в деревню к бабушке. Мне тогда было четырнадцать лет. В подарок бабушке привезли чайный сервиз из шести чашек и блюдец. Чашки были расписаны красными маками. Помню, что тогда нам это показалось чем-то необычным, и мы точно знали, что бабушке понравится. Так и вышло. Бабушка, увидев подарок, расплакалась и стала утирать глаза платком, которым покрывала голову и в жару, и в стужу. Белый платок с каким-то синим узором. Перед глазами всплыло лицо бабушки. Голубые глаза, со временем словно выцветшие, белоснежные волосы, которые бабушка перестала стричь с тех пор, как ей исполнилось пятьдесят, сеточка морщин, покрывающая доброе и открытое лицо. Как же ее звали?.. Анна! Вспомнила! Мою бабушку звали Анна! И, кажется, ее уже нет в живых…
— Да, твоя бабушка в царстве покоя. Можешь за нее не переживать, ей там хорошо. Скоро она примет решение родиться вновь и ее отпустят обратно на землю. Она была счастливой женщиной, и ты вместе с мамой была основной составляющей этого счастья.
Я почувствовала влагу на щеках и, коснувшись их руками, с удивлением обнаружила, что плачу.
— А липовый чай мне всегда бабушка делала. С детства любила его вкус. Это потом уже когда кофе стал доступен, я перестала пить чай. Помню, Богиня… Но зачем ты заставляешь меня вспоминать такие вещи? Я не понимаю.
— Ирина, прежде чем я отвечу, скажи мне, ты хочешь вернуться назад? — серьезно спросила Геката.
Я не смогла ответить сразу. Хотела ли я вернуться? Я скучала по Данте и Истару, бесспорно. Но стоило ли это моего возвращения в тот мир? Моих страданий, боли, ежедневной борьбы с самой собой и неизвестными противниками?
— А можно я пока воздержусь от ответа? — робко спросила я.
— Можно. Но и я тоже пока промолчу, — отпивая чай, ответила Богиня. Подумала и добавила, — Выпей чай, он чудесный.
Почему бы и не выпить? Взяла в руки чашку и вдохнула приятный аромат, после чего сделала глоток. Горло обожгло, на глаза навернулись слезы, а я вспомнила еще один фрагмент моей жизни.
Мне семнадцать. Тайком от матери улизнула на танцы и теперь чувствовала себя как супергерой из американских фильмов. Перед тем, как сюда прийти вместе со своей подругой Ксюшей выпили водки, для храбрости, так сказать. Горло обожгло, противная жидкость тяжело скатилась по пищеводу в пустой желудок. В голову ударило, и я поняла — теперь мне весь мир по плечу. Для чего я вообще пила? Кажется, там был кто-то важный для меня. Парень? Да, определенно! Звали его… как же его звали?.. Артём? Андрей? Что-то на «А»… Артур, точно! Он был старше меня на два года, учился в техникуме и был самым крутым из всех, кого я когда-либо видела и знала. Я была влюблена в него уже лет пять, если не дольше, но он меня не замечал. И вот я решила выпить и признаться ему в чувствах, полагая, что тогда он точно обратит на меня свое внимание. Пошатываясь, я упрямо шла к своей цели, которая сейчас подпирала стену и лениво оглядывала толпу. Он вздрогнул, когда я приблизилась к нему вплотную и, споткнувшись, почти упала на него. Парень схватил меня за плечи, не давая потерять равновесие.
— Ты в порядке? — бархатным голосом спросила моя первая любовь.
— Конечно, — заплетающимся языком кое-как смогла произнести. — Я тут признаться хотела, люблю тебя, сил нет!
Артур снова вздрогнул и отпустил меня, а я пошатнулась.
— Ирина, ты пьяна что ли?
— Пьяна… Влюблена… Какая разница? Обними меня.
А он взял и обнял. Нет, он не любил меня. Он вообще был тот еще бабник. Несколько месяцев развлекался со мной, а я от счастья летала и строила планы на совместное будущее. В один не очень прекрасный день Артур исчез, не оставив даже записки. Потом люди говорили, что видели его то тут, то там. Так я впервые испытала разочарование и познала суть выражения «разбитое сердце».
Я снова «вернулась» на поляну. Со стуком поставила на стол чашку, выплеснув чай.
— Зачем? Зачем ты заставляешь меня это вспоминать? Пока я этого не помнила, в моей душе царил мир, а теперь я в ярости. Чувствую, как в душе собирается что-то темное, способное меня задавить, поработить. Зачем ты так поступаешь со мной, Богиня? — я кричала на Гекату, а она со спокойным выражением лица продолжала пить чай и в упор смотрела на меня.
— Подумай. Ты умная девочка, Ирина. Сможешь понять для чего все это.
— Вы все используете меня! Всем нужна лишь моя сила! Даже умереть спокойно не дадут!
— А как же Данте? О нем ты подумала? Или он для тебя больше ничего не значит?
Если Геката хотела меня добить, то у нее получилось. При мыслях о моем малыше сердце противно заныло. Неожиданно вспомнила еще один печальный факт из моей прошлой жизни. Я уже жила с Игорем и отчаянно пыталась забеременеть, несмотря на то, что Игорь говорил подождать. Я хотела ребенка, очень хотела. И наконец, тест показал долгожданные две полоски. Я была очень рада и одновременно с этим переживала, как воспримет новость Игорь, ведь он не хотел ребенка так сильно, как я. А потом поразмыслила и решила, что если он действительно меня любит, то примет малыша. Тем же вечером у нас состоялся серьезный разговор. Игорь воодушевления не испытывал, но и не высказывал претензий. Тогда было решено оставить малыша, и я с радостью окунулась в материнские заботы. Сейчас, вспоминая то время, вижу больше, чем тогда. Ведь Игорь был совсем не рад и промолчал только потому, что уже тогда встречался с Машкой и все для себя решил. А я думала, что он со временем свыкнется с пополнением в нашем счастливом семействе и будет любить малыша так же, как я. Три месяца прошли, как сон. Я строила планы на будущее, выбирала имя для малыша, а Игорь молчал, и казалось, во всем поддерживал. Спустя несколько дней он принес мне какой-то настой трав, который ему, якобы, посоветовала бабушка-знахарка. По его словам, этот настой помог бы ребенку родиться совершенно здоровым. А я что? Я верила Игорю безоговорочно. Ведь он отец малыша и мой любимый будущий муж. Заварила травки, стала принимать, как знахарка посоветовала. Через неделю меня увезли в больницу с сильным кровотечением, а через пару часов врач сообщил чудовищную новость — выкидыш. Спасти малыша не удалось, организм был чем-то отравлен. Но даже тогда я не подумала, что все дело в травах, которые я заваривала. Казалось, что Игорь так же искренне горюет, как и я. Я ушла в себя, мне даже понадобилась помощь психиатра. Полгода спустя я вернулась в привычное русло. Только мыслей о том, чтобы снова забеременеть, не возникало. Во всяком случае, на подсознательном уровне я не хотела ребенка от Игоря. С того момента, как я потеряла своего первенца, я вообще перестала желать моего жениха. Как будто чувствовала, что он виноват во всем. Может быть, именно поэтому я так легко от него отказалась и ушла из своего мира в чужой?
И теперь я поступаю так же со своим ребенком, с моим малышом Данте, который отчаянно нуждается в материнской любви и заботе? Да что же я за мать такая?! Как только эти мысли промелькнули в голове, я поняла, что просто обязана вернуться, чтобы хоть разок обнять Данте. Я обещала его защищать и так малодушно сбегаю от трудностей, бросив малыша на произвол судьбы. Ужасно и непростительно. Подняла глаза на Богиню и увидела, что она улыбается. Естественно мои мысли не являлись для нее тайной.
— Я хочу вернуться обратно. Как бы ни было сложно, я должна, — твердо произнесла я. — Могу ли я это сделать?