Легенды московского застолья. Заметки о вкусной, не очень вкусной, здоровой и не совсем здоровой, но все равно удивительно интересной жизни
Шрифт:
Куда — вопрос, конечно, интересный. В отличие от прошлой жизни сегодня сложнее выбрать, чем попасть. В том числе и для тех, кто желает совместить приятное времяпрепровождение за хорошо накрытым столом с приобщением к миру эстрады, театра, кино. В конце прошлого — начале нынешнего века многие звезды этого мира сами пришли в ресторанный бизнес. И у кого-то это неплохо получалось: вспомнить хотя бы ресторан «Золотой Остап» ныне, увы, покойного Арчила Гомиашвили. Кто-то — как Вахтанг Кикабидзе со своим «Не горюй!» или Александр Збруев с «ТРАМом» — в силу разных причин
Куда успешней «отцов» в этом плане оказались «дети»: тот же Антон Табаков, владелец ночного клуба «Сохо», или Степан Михалков с Федором Бондарчуком, которые, сложившись еще с одним компаньоном, открыли в 2003 году на Остоженке сначала ресторан «Ваниль», а потом еще и «Вертинский». Любопытно, что, начав свою карьеру по стопам родителей, они вполне уверенно подтвердили свое право носить доставшиеся им по наследству громкие имена и в том мире, где к своему артистизму и творческой фантазии сумели добавить деловую хватку, менеджерские способности, специальные знания. Тот же Михалков-младший, не удержав в своих руках такой коммерчески непростой проект, как «Вертинский», ухитрился открыть еще четыре ресторана. А в 2007 году пошел еще дальше: от учреждения отдельных авторских заведений перешел к запуску целых сетей, первой из которых оказалась сеть демократичных итальянских ресторанов Lemoncello с таким гармоничным соотношением «цена — качество», в котором, как утверждали спецы, давно уж нуждалась Москва.
Видимо, именно этих талантов не хватило тем, от кого в начале нынешнего века зависела судьба Дома кино и его ресторана. В 2001 году право собственности на дом оформил Союз кинематографистов России. Но только мало что после этого изменилось. Да и с привлеченными на свободные площади арендаторами — сначала рестораном «25-й кадр», потом рестораном с очень уж экспрессивным для русского уха английским названием Who — дело явно не заладилось. Там от наплыва посетителей тоже не задохнулись.
Словом, как-то не склеилось у киношников с новым форматом для клубного, неформального общения.
А может, нынешняя — в отличие от бывшей — несравненно большая и разнообразная общепитовская сеть былым редким «маякам» дорогу перешла. Ведь в общем-то даже в советские времена — и чем ближе к их концу, тем больше — для творцов свет клином на «цеховых точках» уже не сходился. Молодежь, предпочитающая где подешевей да поживей, часто находила искомое поближе к месту учебы или работы. И обживала их так, как ей хотелось.
Характерно в этом плане еще одно свидетельство Эдуарда Володарского: «В студенческие годы мы либо из-под полы распивали в столовке гостиницы «Турист», либо гуляли в тамошнем же кафе или ресторане — все зависело от количества денег. Еще один кабак недалеко от ВГИКа — «Ташкент» на ВДНХ — навещали все, от Шукшина до Шпаликова, от Сережи Соловьева до Марлена Хуциева. Большая чашка плова, водка — что еще нужно для счастья неимущему студенту?»
У Володарского же наткнулся на упоминание «Гробиков» — было с такой кличкой кафе рядом с Театром на Таганке. «Там, — согласно его разъяснению, — регулярно гробили свое здоровье Володька Высоцкий, Шаповалов, Веня Смехов, Бортник — да весь театр…»
Обстановка и нравы, которые царили в заведениях, подобных «Ташкенту» или «Гробикам», ресторанные уже мало напоминали. Они скорее были ближе к пивным.
Но это уже тема особого разговора. Вот прямо в следующей главе о том и поговорим.
Глава 7
«Кто к нам с пивом придет, тот за водкой и побежит!»
Вообще-то князь Александр Невский говорил по-другому: «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет!» И адресовалось это иноземным супостатам в XIII столетии.
Однако привычка потреблять водку с прицепом под минимум закуски родилась все же в нашей родной стороне. И чисто институционально утвердилась главным образом в стенах одного учреждения — пивной.
Свою массовость «прицеп» в пивных стал набирать с середины 1920-х годов. А на рубеже 1960-х данная технология распространилась и на срочно придуманные властями рюмочные. Однако на характере самой процедуры, десятилетиями остававшейся неизменной, это никак не отразилось. Нюансы сохранялись лишь в увертюре. В пивных предпочитали сразу «поставить на старт» кило раков помордастей и отсосать по пять кружочек пива. А в рюмочных чинно начинали разгон со ста пятидесяти чего-нибудь эдакого в духе «Имени Трудового Красненького». Зато дальнейшее дружно катилось по общей колее. И по содержанию легко сводилось к паре негласных, но ревностно соблюдаемых завсегдатаями правил типа «Пиво без водки — деньги на ветер!».
Или еще изящнее: «Закуска градус крадет!»
Вспоминать и описывать, как эти заповеди конкретно реализовывались в каждом отдельно взятом пивном заведении и в ту или иную пору, как это мы до сих пор делали, — никакой книги не хватит. То же самое — с их описанием. Поэтому наше дальнейшее путешествие придется вести по обзорному типу, упоминая самые популярные и в сугубо хронологическом порядке.
Набор для «остекленевших», или Пивная молодость Страны Советов
«Пиво продается в холодном и теплом виде с роскошной бесплатной закуской». Так в одном из газетных объявлений 1922 года рекламировала себя пивная в доме № 1 по Большому Сухаревскому переулку — одному из тех, что сбегает по Сретенскому холму к долине убранной в трубу речки Неглинки.
Клюнуть на такую зазывалку мог только тот, кто никогда не ведал, что такое хороший ресторан, ибо не имел к тому не только средств, но даже потребности. А также те, кто, может быть, и ведал. Но в социальном плане повторял своей судьбой движение Большого Сухаревского. То есть сверху вниз.
Потому что на самом деле заведения подобного рода являлись прямыми наследниками царских кабаков, где все — и питие и закуска — были как минимум сомнительны.
О максимуме даже говорить не хочется. И поэтому те, кто расположен к гастрономическим изыскам, может ностальгически вернуться к ресторанам или смело перескочить прямо в следующую главу.
Остальным же напомним: иначе и быть не могло.
Этой пагубной привычке — цедить некую пивную муть, да еще и с «присадкой» в виде подлитой в кружку паленой водки, — секретно-директивно посодействовала сама советская власть.