Легенды о призраках (сборник)
Шрифт:
– Может быть, но это не так легко устроить. – Однако Лэнгли задумался. Бек устраивал участникам шоу не только опасные ситуации – некоторые задания были неопасны, но унизительны или омерзительны. Дуган спокойно справился с игрой в карты на раздевание, покупкой в секс-шопе извращенной порнографии, переодеванием в женскую одежду (с макияжем, укладкой волос и депиляцией), пением голышом в караоке. Он без труда поглощал еду, которую даже бывшему коммандо с трудом удавалось удерживать в желудке. Он производил впечатление упертого гомофоба и расиста, но Лэнгли подозревал, что за миллион долларов байкер готов был на какое-то время забыть об этих предрассудках – и возможно, даже с большей легкостью, чем сам Лэнгли. Бывший спецназовец не имел представления, что Бек еще
Сиверсон секунду подумал:
– Хорошо. Бросим жребий?
– Есть монета?
– Нет.
– Ладно. У меня есть колода карт. Меньшая карта пойдет сторожить Дугана.
Над их головами прогремел гром, и Сиверсон подпрыгнул от неожиданности.
– Господи!
– Я пойду принесу карты, – сказал Лэнгли.
Съемочная группа оставалась на берегу до наступления темноты, затем все поехали в Янчеп ужинать – кроме звукооператора Келли, которая осталась дежурить. Она сидела в палатке и вполуха слушала трансляцию с «Алкимоса», прерываемую сильными атмосферными помехами. Время от времени в белый шум вклинивались обрывки членораздельной речи, например когда участники поднимались на палубу и устраивались в каютах, но в основном качество трансляции было просто ужасным, и Келли подумала, что вряд ли что-нибудь из этого вообще можно будет использовать. Микрофон Дугана был слышен хуже всего, – видимо, из-за того, что он побывал в воде, – не то чтобы он много разговаривал, но она иногда слышала его храп. Хорошо еще, что микрофоны сами записывают звук. Хотя вряд ли люди смотрят реалити-шоу ради диалогов. Она взяла термос, налила себе еще одну кружку кошмарного кофе и вернулась к чтению сомнительной книжки про «Алкимос», которую Бек забыл в палатке. Ее автор утверждал, что призраки на борту «Алкимоса» – это духи людей, умерших страшной или мучительной смертью. Они оказались в ловушке на разбитом судне и не помнят ничего, кроме последних моментов жизни, замкнутых в адское кольцо и воспроизводящихся без конца. В последней главе описывался спиритический сеанс, якобы проведенный группой студентов на берегу, невдалеке от «Алкимоса», то есть примерно на том месте, где находилась сейчас Келли. Какая-то сила начала передвигать по «говорящей доске» пластиковый стаканчик. Она предупредила студентов, что на корабль подниматься нельзя.
– Он проклят?
– ДА.
– Ты призрак?
– НЕТ.
– Что хочет призрак?
– ЧЬЕЙ-ТО СМЕРТИ.
– Почему?
– СЛЕДУЮЩИЙ, КТО УМРЕТ НА КОРАБЛЕ, СТАНЕТ НОВЫМ ПРИЗРАКОМ. СТАРЫЙ ПРИЗРАК ОСВОБОДИТСЯ. НОВЫЙ ПРИЗРАК БУДЕТ ОБИТАТЬ НА КОРАБЛЕ, ПОКА…
Келли подпрыгнула от испуга, услышав страшный грохот, эхо которого, казалось, носилось по берегу еще несколько минут. Она бросила книгу и выбежала из палатки. Вгляделась в темноту, но остов «Алкимоса» был всего лишь темным пятном на тускло-серой поверхности моря. Она подумала о том, чтобы взять рацию и спросить, все ли нормально на борту, но указания Бека на этот счет были ясными: инициировать переговоры по рации могли только сами участники. В этом случае считалось бы, что они не справились с заданием и потеряли шанс выиграть призовую сумму. Микрофоны передавали какой-то топот. Он был таким громким, что заглушал голоса участников – если они вообще говорили. Сквозь него пробился только один высокий звук, который, конечно, мог быть воем ветра, но больше походил на крик.
Мосс первая добежала до каюты Сиверсона. Что-то рухнуло, судя по звуку, именно в этой стороне, хотя после страшного грохота дрожал, казалось, весь корпус корабля.
– Энди?
Ответа не было – слышался только топот бегущих по коридорам Лэнгли и Дугана, – и она постучала в дверь фонарем в металлическом корпусе. Затем взялась за ручку, но ее оттолкнул подоспевший Дуган. Он толкнул дверь, она не поддалась, тогда попытался высадить ее плечом. Дверь распахнулась, и он шагнул вперед – в пустоту. Падая, он громко выругался и инстинктивно схватился свободной рукой за дверной порог. В другой руке у него был фонарь. Он выронил его и уцепился за палубу обеими руками, однако, как он ни старался перехватиться покрепче, они скользили по ржавому, шелушащемуся металлу.
– Черт! Помогите мне!
Лэнгли проследил взглядом за падающим фонарем. Вся каюта – и не только каюта, как он увидел, посветив вниз, но целая секция корабля – обрушилась в море. Внизу, метрах в четырех-пяти под ногами Дугана, из воды угрожающе торчали металлические обломки; падение вряд ли будет смертельным – только если он очень уж неудачно приземлится… Он посмотрел на руки Дугана – на его пальцах было вытатуировано «HARD» и «CORE», – затем на свои тяжелые армейские ботинки и подумал: а что бы байкер сделал на его месте?
– Если ты упадешь, – сказал он тихо, так что его едва было слышно в шуме ветра, – это будет означать, что ты не выполнил условий задания и не можешь рассчитывать на призовые деньги?
Дуган моргнул, затем посмотрел вниз.
– Да что вы за уроды такие! Дайте мне руку! – Он не видел их лиц – Лэнгли и Мосс были двумя черными силуэтами на фоне темного неба. Никто не спешил ему помогать. – Кто-нибудь из вас! Пожалуйста!
И как бы в ответ снизу донесся стон. Лэнгли мигнул, вглядываясь в металлическую груду над поверхностью моря.
– Энди?
– Пожалуйста! – повторил Дуган.
– Заткнись, – сказал Лэнгли, но пересилил себя и схватил Дугана за запястье. Только теперь он осознал, насколько сильно на самом деле ненавидит байкера; но он также понимал, что им придется вытаскивать Сиверсона и без помощи Дугана не обойтись. Висевший над провалом байкер изо всех вцепился ему в руку, и Лэнгли испугался, что это была уловка, что Дуган сейчас сбросит его вниз. Он уже хотел стряхнуть его – Мосс, несомненно, поддержала бы его версию случившегося, – но тут Дуган, кряхтя, подтянулся и навалился грудью на палубу. Мосс схватила его за другую руку, и они выволокли его обратно в коридор.
– Энди? – повторил Лэнгли, опять наклонившись над морем. Дуган теперь был позади него, но бывший коммандо понимал, что придется рискнуть. – Слышишь меня?
Снизу донеслись лихорадочные удары по металлу. Лэнгли поводил фонарем туда-сюда и заметил руку, высовывающуюся из-под металлического листа.
– Ты живой там?
Ответный возглас был тихим и неразборчивым.
– Лучше бы это был он, а не призрак, – сказала Мосс.
– Да уж, – сказал Лэнгли. – Дуган, сходи за рацией. Вызови помощь.
Байкер не шелохнулся.
– Сходи сам. Нам же было говорено: кто позовет на помощь – вылетит из игры.
– Ты, урод, это уже не игра!
– Я пойду, – сказала Мосс. – Потом собачиться будете, сейчас надо Сиверсона вытащить. У нас ведь есть альпинистское снаряжение?
– Да. И захвати мой рюкзак. Там есть сигнальная ракета. Это на тот случай, если рация не работает.
Дуган поднялся на ноги и посторонился, давая Мосс пройти.
– Я принесу веревки, – угрюмо сказал он. – Но выходить из игры я не собираюсь.
– «Худший кошмар», это Мосс. Слышите меня? Прием.
Никакого ответа. Лэнгли, сам не замечая этого, перестал дышать. От страха и беспокойства у него подгибались колени, он чувствовал, что его вот-вот вырвет. Если рация не работает, им придется выпустить сигнальную ракету, но если ее никто не увидит…
– Это «Алкимос». Вы нас…
Треск помех, едва слышный в шуме ветра, и затем:
– …плохая слышимость…
– Мэйдэй! SOS! Мы терпим бедствие! Нужна помощь! Слышите? НУЖНА ПОМОЩЬ!