Легенды полуночных драконов
Шрифт:
Надо сказать, что после нападения прошло некоторое время, и Тоберон в первые дни серьезно на нас с Иллиадаром… обижался. Нет, он вроде как разговаривал, отдавал указания, но Иллиадар сразу же поделился, что его отец недоволен.
И вот настал момент, когда мы узнали, из-за чего именно сердился граф.
– О чем ты, отец? – спросил страж, удобно устраиваясь на травяной подстилке, накрытой несколькими слоями одеял.
– О том, что ты дракон, – отозвался граф, сузив глаза и недовольно постукивая пальцем по своей руке.
Мы с Иллиадаром переглянулись.
– Мы не знали, – начала я, – что вторая форма сохранилась. Потренироваться Иллиадару было негде. А зачем лишний раз кого-то волновать, если такое возможно только внутри Хаоса?
Тоберон полоснул по мне раздраженным взглядом, но промолчал, хотя и видно было, что он хотел что-то на все это сказать. Вздохнув, он устало потер лоб, словно пытаясь унять боль.
– Я так понимаю, это с тех пор, как ты вошел в Хаос? – задал вопрос Тоберон, но мне показалось, что слова звучали скорее утвердительно, чем вопросительно.
– Все верно, – Тоберон вздрогнул, во все глаза рассматривая появившегося из воздуха Монту. – Люди не могут войти в Хаос и не измениться. Кто-то становится тварью и навсегда остается внутри, а у кого-то просыпается кровь. Ваша семья когда-то давно была семьей драконов, но со временем вы начали забывать свои корни, пока не стали просто людьми. Если бы Иллиадар не вошел в Хаос, то навсегда остался бы человеком. Но если вы думаете, что и вы сможете так же, то я посоветовал бы вам подумать еще раз. Проснется кровь или нет – во многом зависит от самого человека. Что-то такое было в Иллиадаре, что позволило ему измениться, но это не отменяет того, что вы, войдя в Хаос, рискуете стать просто тварью, навсегда потеряв человеческий разум.
Тоберон заметил, что мы совершенно спокойно реагируем на появившегося Монту, так что просто молча кивнул и выдохнул, расслабляясь.
– Рассказывайте, – потребовал граф, наблюдая за тем, как Монту подходит ко мне, требовательно ныряя под руку, выпрашивая ласку. – Любая мелочь может оказаться весьма важной, так что рассказывайте подробно. На этот раз не стоит утаивать нечто столь… важное, – дополнил Тоберон, отрывая взгляд от кота.
Мы с Иллиадаром переглянулись.
– Давайте я начну, – заговорила я, немного неуверенно поднимая руку, будто была в классе перед строгим учителем, спрашивающим, кто из нас сделал домашнее задание. – Думаю, это будет логичнее, ведь я чуть больше времени провела в Хаосе.
Я понимала, что много важного произошло и до попадания в Хаос, но решила, что пока не стоит заострять на этом внимание, ведь мне придется рассказать немало интересного о себе самой.
Например, о том, что я помню прошлую жизнь. Хотя зачем это упоминать? Ну а вдруг в этом кроется какой-то секрет? Думаю, расскажу, как придет время.
После нашего рассказа Тоберон погрузился в раздумье. Мы не стали его отвлекать. Выбравшись из палатки наружу, переглянулись и медленно побрели в лес. Если за нами и следили наши люди, то старались делать это не так заметно, хотя я пару раз и перехватила встревоженные и чуть недовольные взгляды. Думаю, они просто беспокоятся, что мы опять куда-нибудь пропадем.
Отойдя от лагеря так, чтобы нас скрывали деревья, мы остановились. Я вдохнула свежий и наполненный запахами леса воздух и улыбнулась. Вот такой, обычный лес я люблю. Есть в нем какое-то очарование, из-за чего хочется остаться тут надолго, если не навсегда. Кажется, даже сам воздух тут совершенно иной, более сладкий и кристально прозрачный.
Иллиадар немного понаблюдал за моим лицом, а потом подошел и обнял, прижимая к себе.
Я распахнула глаза, встречаясь с чуть потемневшим взглядом стража. Улыбнулась, потянулась к губам. Иллиадар великолепно понял, чего я хочу, так что меня тут же закружил сладостный водоворот из ощущений. Я уже много раз целовалась с Иллиадаром, но каждый раз - как первый. У меня снова подгибаются колени, а губы начинают гореть. Сердце сразу ускоряется, гоняя кровь по венам так быстро, что кажется, будто все тело внутри пылает. А еще море внутри беспокойно колышется, будто желает излиться из своих берегов, отчего огненный цветок в груди набухает, пульсирует, отдавая тягучей сладостью в низ живота.
– Когда я очнулся и не увидел тебя рядом, я, признаться, испугался, – тихо прошептал страж, отстраняясь на пару сантиметров. Моим губам тут же стало одиноко. Чистый воздух в момент осушил их. Я чувствовала, как кожу на губах покалывает.
Я провела большим пальцем по скуле стража, вспоминая, что сама в тот момент думала.
– Чего? – спросила, пзрижимаясь сильнее, отчего страж звадышал глубже. Я взволнованно и удовлетворенно прикусила щкеку изнутри, стараясь не заулыбаться. И пусть нчам сама магия помогает желать друг друга, но это не значит, что мне не хочется видеть проявления этого желания. Любая девушка или женщина всегда рада получить доказательства того, что ее желают. Это естественно, так как заложено в нашу природу.
– Что тебе могли навредить, пока я спал, – голос Иллиадара понизился и звучал хрипло, а зрачок в глазах затопил радужку так, что был виден только узкий ободок. – Если ты не прекратишь тереться о меня, то я за себя не ручаюсь, – прошептал он, ладонями принимаясь шарить по моей спине. Его руки то и дело опускались на мои ягодицы.
Я чуть отстранилась, снова подавляя в себе улыбку, когда услышала разочарованный выдох. Оглянувшись по сторонам, я тут же снова прижалась к мужу, принимаясь покрывать его шею короткими поцелуями. Иллиадар порывисто выдохнул, а я зарылась носом между его шеей и плечом, вдыхая запах стража. Удивительно, но, кажется, я никогда не встречала человека, запах которого настолько бы мне нравился. А ведь Иллиадар не пользуется туалетной водой, и все равно даже после нескольких дней пути он замечательно пахнет. При этом он ехал на лошади. Магия? Вполне возможно.
– Селена, – позвал меня страж, заставляя поднять голову.
Когда я посмотрела на мужа, то невольно задрожала от прокатившегося по телу возбуждения. Его взгляд был голодным, каким-то звериным и даже немного пугающим.
– Хочу. Сейчас, – выдохнул рвано, а я увидела, как он напряжен.
– Увидят, – прошептала, пытаясь отстраниться. При этом я снова оглянулась по сторонам, но ничего, кроме деревьев и кустов, не увидела.
– Не увидят, – почти прорычал Иллиадар.
Я чуть не вскрикнула, когда он резко крутанул меня, заставляя встать к нему спиной. Потеряв на мгновение равновесие, я испуганно выставила перед собой руки, сразу ощущая ладонями шершавую поверхность. Дерево. Выдохнула, прикрывая на мгновение глаза, но сразу их открыла, замечая, как вокруг нас образовался чуть подрагивающий дымчатый кокон.
– Никто ничего не увидит, – хрипло прошептал страж, хаотично исследуя мое тело, будто до этого он его не касался. – Каждый раз как в первый, – просветил он меня, как будто прочитал мои мысли.
Очень быстро всё, что мешало стражу, было отброшено в сторону, а мои штаны теперь болтались в самом низу. Можно было их снять, но я толком об этом не думала, сосредоточившись на том, что творили пальцы мужа у меня между ног.
Выгнувшись, я запрокинула голову, пытаясь дышать медленнее и громко не стонать. Мне казалось, что стоны слишком сильно возбуждают стража, а мне хотелось продлить удовольствие. Но я кое в чем просчиталась. Не только стоны слишком сильно возбуждали мужа.