Легенды танкистов - 2
Шрифт:
катастрофа?
«Товарищ Николаев» молчал.
— Какую вы от меня хотите помощь? — голос Верховного чуть смягчился.
— Еще танки и еще самолеты, — сказал Ватутин.
— Я подумаю, — обещал Сталин. — У Ставки есть резервы. Ждите.
После этого Сталин связался со штабом Степного фронта.
Над землей лежала ночь, спали измотанные долгим сражением люди — танкисты и
летчики, артиллеристы и «царица полей».
Но многие бодрствовали в эту теплую ночь на шестое июля: механики и врачи, радисты и
командующие…
— Вашу армию перебрасывают на Воронежский фронт, — сообщил Сталин генерал-
лейтенанту Ротмистрову, командующему Пятой гвардейской танковой армии. — Срочно.
Как поедете?
— Своим ходом, — мгновенно ответил Ротмистров.
— А танки из строя не выйдут, если их гонять туда-сюда? — спросил Сталин. — Не
лучше ли по железной дороге?
— А если авиация противника разбомбит железнодорожные пути? — тотчас задал
встречный Ротмистров. — Это очень опасно — потеряем армию.
— Как пойдете? По ночам?
— Ночь сейчас — семь часов, слишком долго придется ползти. Нет, пойдем и днем.
— Днем же будут бомбить! — напомнил Сталин.
— Товарищ Иванов, дайте указание авиации прикрывать нас с воздуха, — попросил
Ротмистров. — Дойдем быстро, обещаю.
— Желаю вам успеха, — сказал Сталин и положил трубку.
…Пятая гвардейская танковая армия шла своим ходом к Воронежскому фронту,
передвигаясь днем и ночью. Немецкая авиация ее не тревожила — была слишком занята
непосредственной поддержкой своих войск на поле боя.
…Войска стягивались к Прохоровке. Как и сто с лишним лет назад, под Бородино, никто
еще не знал названия этого малозначительного села — названия, которое войдет во все
исторические книги.
72. Танки на Неве
8 ноября 1941 года, Ленинград
Командующий Ленинградским фронтом генерал-полковник Хозин взял трубку, левой
рукой пригладил волосы и, хотя собеседник не мог его видеть, встал и выпрямился.
— Слушаю, товарищ Сталин. Хозин у аппарата.
Знакомый голос медленно, спокойно, с едва уловимой ноткой недовольства осведомился:
— Почему до сих пор не прорвано кольцо окружения Ленинграда?
— Операция продолжается, — сказал Хозин.
— Медленно продолжается, Михаил Семенович! — перебил Верховный. — Что
конкретно делается для того, чтобы пробить дорогу на восток? До соединения с 54-й
армией Невской оперативной группе нужно пройти всего-ничего — семь километров.
— Да, но...
— Если потребуется пожертвовать несколькими дивизиями для достижения этой цели, —
отчетливо произнес голос в трубке, — сделайте это.
Хозин вызвал к себе генерала Конькова, командующего Невской оперативной группой.
...Маленький плацдарм в районе Московской Дубровки был захвачен еще в сентябре,
буквально через несколько дней после того, как немцы, заняв Шлиссельбург, окружили
город Ленина.
Пятачок земли примерно в два километра шириной и около километра глубиной. После
тяжелых боев, когда приходилось отступать, оставляя один пункт за другим, этот
плацдарм оставался единственной надеждой прорвать блокаду.
— Товарищ Сталин поставил задачу: с Невского пятачка нанести решающий удар по
врагу. Смотрите, — Хозин расстелил карту, испещренную пометками, — мы можем
сократить тыловые, артиллерийские части, подразделения связи, ПВО и передать бойцов в
дивизии на «пятачок». Далее. На плацдарм необходимо переправить до сорока танков.
Машины уже подготовлены. Артиллерию довести до шестисот орудий и минометов.
Коньков долго молчал, не сводя глаз с карты. Он видел не лист бумаги, не схемы и линии,
а широкую ленту реки, развалины бумажного комбината, разбросанные по берегу
обгоревшие шлюпки, катера, разваленные понтоны...
Наконец он тихо произнес:
— Как оттуда наступать-то, с нашего «пятачка», ведь там ни маневра, ни флангового
удара не применишь...
Хозин взглянул на него глазами, светлыми от бессонницы, и ровным тоном ответил:
— «Невский пятачок» у товарища Сталина отмечен на карте. В Ставке все знают и
понимают куда больше нашего.
16 ноября 1941 года, Ленинград
— Да, товарищ Сталин, — начальник штаба Ленинградского фронта генерал-майор
Дмитрий Николаевич Гусев демонстрировал полную уверенность, надеясь, что
собеседник на другом конце телефонного провода в это поверит, — сомнений нет: мы с
товарищем Ждановым абсолютно убеждены в скором прорыве на восток. Противник
сильно подорван.
— Странно он как-то «подорван», товарищ Гусев, — послышался ровный голос Сталина,
— если с места не двигается. Сколько танков сейчас на плацдарме?
— Двадцать КВ, десять Т-34 и шестнадцать легких, экранированных дополнительной
броней. Работы проводили своими силами на заводе.
— Действуйте активнее, — сказал Сталин. — Ленинград нужно деблокировать.
8 декабря 1941 года, район бумажного комбината, берег Невы