Легион хаоса
Шрифт:
Когда я добрался до третьего этажа, то совершенно уверился, что старикашка дал мне именно этот номер из чистой вредности, после того как увидел, насколько я устал и какой багаж мне пришлось тащить на себе. Позже я обязательно пожалуюсь на него.
Но только после того, как просплю минимум двенадцать часов.
Я вошел в комнату, опустил свой багаж на пол рядом с дверью и проковылял к кровати. Теплая волна усталости охватила меня, и на какое-то мгновение соблазн просто откинуться назад и закрыть глаза был почти непреодолим.
Но в моей памяти еще было свежо
С огромным трудом я заставил себя еще раз встать, волоча ноги, подошел к чемоданам и раскрыл их. Под бельем я нашел обе шкатулки и едва ли не с благоговением открыл крышку одной из них.
Изнутри шкатулка была обшита синим бархатом, на котором лежали три маленьких невзрачных пятиконечных звездочки из пористого серого камня. Они казались лишь ненамного больше золотого доллара, а на их поверхности был вырезан грубый рисунок — неправильный ромб, в середине которого находился столб пламени, который — если на него долго смотреть — казалось, колебался из стороны в сторону, совсем как настоящий.
Кончиками пальцев я осторожно вынул две звезды и положил их на пол перед дверью и перед единственным окном. Только после этого я вернулся к своей кровати и лег на смятые простыни.
Едва я закрыл глаза, как вспомнил, что забыл сходить в ванную. Следовало проверить, нет ли там окон или запасного выхода; я не мог позволить себе ни одной неосторожности.
Шатаясь от усталости и полузакрыв глаза, я подошел к ванной, открыл дверь и шагнул вперед.
То, что в ванной нет пола, я заметил, только когда моя нога попала в пустоту, и я, беспомощно размахивая руками, провалился вниз. Мимо меня промелькнули растрескавшиеся стены, и мой собственный крик эхом отозвался в ушах. Я отчаянно выбросил руки в стороны, почувствовал что-то твердое и изо всех сил уцепился за него.
От сильного рывка руки чуть не выскочили из плечевых суставов. Я закричал от боли, когда мое тело потряс второй, еще более сильный рывок. Мои ладони заскользили по грубому дереву, грозя потерять опору; пальцы из последних сил уцепились за балку. Большая щепка распорола правую ладонь от большого пальца до запястья, мои ногти обломались, а от крови балка стала такой влажной, что я вновь начал с нее соскальзывать. Собрав последние силы, я передвинулся на руках вперед, стараясь не обращать внимания на боль. При каждом движении щепка как нож все глубже вонзалась в мое запястье. Наконец мне удалось крепко ухватиться за балку, выступавшую из стены над моей головой.
Я закрыл глаза и несколько секунд висел, хватая ртом воздух.
Затем я решился открыть глаза и осмотреться.
От того, что я увидел, мое сердце болезненно сжалось.
Балка, за которую я уцепился в последний момент, — это было все, что осталось от пола ванной комнаты. Потолочное перекрытие обрушилось, возможно, еще много лет тому назад, при этом оно увлекло за собой
Мои ноги болтались над пропастью глубиной в три этажа. Обрушился не только пол ванной комнаты — обломки пробили и все находившиеся ниже этажи. Образовалась своеобразная жуткая шахта, доходившая до самого подвала.
А на самом ее дне что-то шевелилось!
Я не мог хорошенько рассмотреть, что это было. Темнота подо мной вздымалась и дрожала, словно там струилась блестящая черная масса, и мне даже показалось, что оттуда доносится тихое, неприятное шипение.
В моих ладонях возникла острая, пульсирующая боль. Я оторвал взгляд от вздымавшегося подо мной мрака, сжал зубы и попытался, подтянувшись на руках, вскарабкаться на балку.
Но попытка не удалась.
Резкая боль пронзила мышцы моего плечевого пояса. Боль была такой ужасной, что я чуть не разжал руки и только в самый последний момент сумел удержаться на балке. Это движение еще глубже загнало щепку в ладонь. Я вскрикнул и как сумасшедший начал дрыгать ногами. К счастью, в последний момент до меня дошло, что если я поддамся панике, то упущу свой последний шанс.
Если бы я лучше владел магическим искусством, то, наверное, смог бы спастись без особого труда. Однако я находился лишь в самом начале пути. Таинственное наследие отца открывалось мне постепенно. И сейчас приходилось рассчитывать лишь на свои собственные силы.
Итак, я подождал, пока мои мышцы перестанут походить от напряжения на раскаленные канаты. Потом снова сжал зубы, очень медленно разжал правую руку и попытался поднять ее, чтобы освободить от вонзившейся в нее щепки. От боли у меня на глаза выступили слезы. Теплая липкая кровь потекла вниз по руке, но я не прекратил движения, сжал зубы и наконец освободил руку от занозы.
Медленно, очень медленно перебирая руками, я переместился вдоль балки к открытой двери. Расстояние оказалось не слишком велико — возможно, около тридцати дюймов, — но с таким же успехом это могли бы быть и тридцать миль. Мои мышцы отказывались мне служить. Казалось, что пропасть подо мной тянула меня за ноги, словно незримая кильватерная струя, остающаяся позади судна.
И тут я услышал шум.
В первый момент он напоминал низкий мучительный стон, потом превратился в противное чавканье и чмоканье, и вслед за этим ко мне прикоснулось нечто влажное и скользкое. Скользкое и ощупывающее, как будто…
Да, как будто что-то ползло ко мне вверх!
У меня с губ сорвался пронзительный крик, когда я посмотрел в глубину.
Пропасть подо мной была теперь уже отнюдь не пуста!
То, что я принял за темноту, в действительности оказалось гигантской, извивающейся массой из черных тел, клубком вьющихся змей и щупалец, вздымавшихся и дрожавших подо мной, как черная лава, которая поднимается вверх из жерла вулкана.