Легион павших. I - III Акт
Шрифт:
Къярт одарил ее тяжелым взглядом.
— Так и будешь молчать? Ну и пусть. Однажды ты все равно заговоришь. А пока у меня будет другой собеседник, — Аелитт вернулась к Райзу, взяла за руку, переплела его пальцы со своими. — Он присоединится к Орде вместе с гнездом, так что мне некуда спешить. Можешь дуться, сколько тебе хочется, мышонок, я подожду.
В глазах Къярта читалось непонимание. Он больше не боялся. Наоборот, в разлившейся вокруг синеве загорались алые искорки злости. Что ж, так даже лучше.
— Это единственный способ
— Он знает, он же некромант, — отрезала Аелитт, недовольная его вмешательством.
Одного взгляда на заключенного хватило, чтобы ее раздражение сменилось растерянностью. Неужели Къярт ничего не сказал ей, и все это время Аелитт полагала, что он такой же желающий примкнуть к Орде некромант, как и остальные?
— А я говорил, что ты ошиблась с выбором, — шепнул ей Райз и, заметив, что красные искры вокруг Къярта превратились в сгустки, обнял Аелитт и поцеловал в шею.
И с чего тот вздумал злиться? Он действительно вот так взял и поверил в то, что Райз пересмотрел свои планы на Орду? Или причина крылась в другом? Не важно. Сейчас значение имело только то, что каждый его медленный поцелуй, покрывающий шею и плечо Аелитт, порождал все больше алой взвеси.
— Что… что ты делаешь, он же смотрит, — сдавленно пробормотала фурия и попыталась высвободиться, но Райз только крепче сжал объятия.
— Пускай смотрит. Ты ведь этого хотела, разве нет?
Еще немного, еще несколько багровых клубов на случай, если печати разрушатся, или Къярт не сможет вернуть призванных под свой контроль.
Райз скользнул рукой, что лежала на талии Аелитт, к ее груди, нежно провел по шее и, зажав рот, активировал находящийся в области сердца сгусток страха.
Ее зрачки расширились, а тело напряглось, готовое ударить в ответ, но алые жгуты уже пережгли мышцы конечностей.
Райз подхватил Аелитт, не давая упасть.
Ей не понадобилось много времени, чтобы осознать, что происходит.
— Ты заплатишь жизнью… за каждую из нас, — с яростью и отчаянием прошипела она.
— Тише, тише, — Райз опустил ее на пол и мягко улыбнулся. — Я же говорил, что ты ошиблась с выбором.
Аелитт дернулась из последних сил, повернула голову, чтобы встретиться взглядом с Къяртом.
— Мышо…, — выдохнула она и застыла.
Алые угольки ее глаз потухли.
В груди неприятно екнуло, но сейчас было не до этого.
Райз бросился к Къярту.
— Извини, возникли некоторые сложности с тем, чтобы прийти раньше, — он расстегнул кандалы на его запястьях. — Эй, ты в порядке?
— Да, нормально, — севшим голосом ответил тот.
Подхватив под локоть, Райз помог ему подняться.
— Сможешь идти? — Къярт кивнул. — Что с призванными?
— Я их контролирую. Иглы нельзя трогать. Пока.
Хорошо. Возможно, Аелитт не успела поднять тревогу, и фурии еще не знают о том, что произошло.
Райз посмотрел на тело Аелитт.
— Она пригодится, чтобы выбраться без лишнего шума.
— Я…, — Къярт едва тряхнул волосами. — Да, сейчас.
Нет, что-то с ним все же было не так.
Къярт опустился на колени рядом с Аелитт, коснулся ее лба, закрыл глаза. Не прошло и десяти секунд, как он снова посмотрел на Райза.
— Я не могу.
— Почему?
— Не получается. Я не знаю, в чем дело.
— Значит, по-тихому не выйдет. Нужно уносить отсюда ноги, пока энергия духа не утратила цвет. Собери крылатых, пусть расчистят путь.
Райз не собирался вызволять второго пленника Аелитт. Под контролем некроманта, оставшегося в другом крыле подземелья, если и были фурии, то всего несколько, что не представляло ни ценности, ни опасности, чтобы ради него тратить время.
Когда они бежали вверх по лестнице, в груди снова кольнуло и кольнуло весьма болезненно. Следующий укол, случившийся уже на последних ступенях, куда сквозь дверь доносился шум начавшихся в крепости драк, выбил из легких весь воздух. Горло сдавил кашель.
— Райз? — обеспокоенно позвал Къярт.
— Молчи и держись за мной.
Сцепив зубы, Райз открыл дверь.
По ту сторону было людно. Призванные крылатые сцепились с еще живыми фуриями, не позволяя приблизиться к двери в подвал. Летела кровь, клочья волос, ошметки крыльев. Когда голова одной из живых отделилась от тела, внутренности скрутило жгутом.
Клятая Аелитт.
— Сюда, — прошипел Райз и бросился по кратчайшему пути, что вел из крепости.
Фурии были рождены для сражений: отчаянные, упрямые, живучие. С такой живучестью нельзя было разобраться быстро. Ее приходилось выбивать с пронзительными воплями и грохотом, отрывать кусок за куском, проливать литрами густую кровь.
Никогда прежде он не видел сколько крови. На стенах, на потолке, на его ботинках, скользящих по рыхлой плоти чьих-то внутренностей. Райз почувствовал ее в горле, когда сверху кинулись сразу трое фурий, и от их сердец остались одни выжженные дыры.
Они вбежали в главный холл крепости, и вокруг замелькали крылья призванных, защищая от ринувшихся к ним со всех сторон фурий. Различить что-либо в разросшемся, как скверна, хаосе, не представлялось возможным. Уколы в груди собрались в один цельный, не проходящий комок боли.
Умерла еще одна из фурий, и Райз поперхнулся. Он сплюнул кровь на землю и тут же нарвался на пропитанное тревогой:
— Что такое?
— На выход, живо, — процедил он и толкнул створку двери главного входа, но та не сдвинулась даже на сантиметр. — Проклятье!
Один из призванных вырвался из развернувшегося за их спинами побоища и одним ударом плеча распахнул двери. Дохнуло свежестью, и Райз не вышел — вывалился в объятия осени.
Во дворе царило спокойствие. Большую часть времени фурии находились внутри крепости, и сейчас, в замершем под стылым небом саду, над облетевшими листьями стояла кажущаяся дикой тишина.