Легион против Империи
Шрифт:
Поскольку просто так железо портить никто не станет, то назначение инструмента было очевидно. Значит, запираться не стоило. Но говорить правду — вообще глупо.
Перс перехватил взгляд Коршунова — и усмехнулся.
— Второй пил пятой когорты Первого Парфянского легиона, — будто бы неохотно процедил Коршунов. Однако достаточно громко, чтобы его услышал Красный. Был бы перс поумнее, провел бы раздельный допрос, а потом сличил показания. Хотя зачем ему? Коршунов отлично знал, как в этой эпохе проверяют правдивость источника. Опытный палач может привести жертву в такое
Хочется верить, что до этого не дойдет.
— Что тебе от нас нужно?
— Да вот, — усмехнулся перс. — Едем домой, видим: гонит нам навстречу Ахриман [41] трех почитателей дэвов [42] . И подумали мы, что надобно прихватить их с собой. Может сатрап захочет поговорить с ними.
Коршунов задумался. Понятно, что перед ним — персидский шпион. Это как раз не удивительно. Среди купцов шпион — каждый второй. А вот то, что они так нагло захватили в плен двух римских офицеров, может означать только одно: война.
41
В зороастризме — злое начало, противник начала доброго, Ахурамазды.
42
Дэвы — там же, что-то вроде злых духов.
А то, что сделано это, можно сказать, под боком у властей Пальмиры, скорее всего, следует понимать так: в этой войне Пальмира не собирается поддерживать Рим. В лучшем случае сохранит нейтралитет.
Черт! Генка должен об этом знать!
— О чем ты задумался, римлянин? — поинтересовался перс. — Может, хочешь рассказать мне, почему у тебя в сумке лежат доспехи легата?
— Потому что мне велено отвезти их в Антиохию, — буркнул Коршунов первое что пришло в голову.
— Зачем?
— Подогнать, — нашелся Алексей. — Нашему командиру они не подошли.
Интересно, сообразит ли он, что Коршунову они — как раз в пору.
Не сообразил. И еще очень удачно, что они не сообразили стащить с Алексея сапоги, которые он в это не самое жаркое время года предпочитал носить вместо калиг.
— Это единственное, что ты должен был отвезти в Антиохию? — Перс так и впился в Алексея своими подкрашенными глазками.
— Нет, — пробормотал Коршунов. — Еще мы должны были доложить, что у нас пропала кентурия.
— Вот как? И это всё?
— А что еще? — Алексей сделал вид, что сердится. — Мало что ли?
— Для этого тоже не обязательно посылать кентуриона. — Недовольство пленника перс проигнорировал. — Вполне достаточно гонца.
— Мы должны были принять новобранцев, — соврал Алексей. — На границе неспокойно…
— Кто это сказал? — насторожился перс. — Почему?
— Да все говорят, — сказал Коршунов. — А то не видно, что ли? Просто так кентурии не пропадают.
Перс задумался. Пытался определить, насколько искренне говорит пленник. Похоже, не врет. Вместе с тем ничего нового не сообщил.
— А что именно
— Лично я ничего не видел, — буркнул Алексей. — Попить дай!
Перс что-то сказал по-своему, и Коршунову дали попить. Вода была еще свежая. Видно только что залили, в Пальмире.
— Это хорошо, что ты разговорчивый, кентурион, — похвалил перс. — Может быть, тебя не убьют.
— Может, мне и руки развяжут? — нагло спросил Коршунов.
— Может. Но не сейчас.
Перс встал и направился к Красному. С тем разговора не получилось. Гепид, как настоящий варвар, дипломатий не разводил. Послал перса в Хель.
Вряд ли тот опознал адрес, но общение ему не понравилось. Он кликнул подчиненных, и те принялись лупить связанного Красного древками копий.
Но каленое железо в ход не пошло. Видимо, перс решил, что всё стоящее он уже узнал от Коршунова. Или узнает. Главное — определить слабое звено.
Пока подручные лупили Красного, шпион вернулся к Алексею.
— Этот сын Ахримана, — кивок в сторону Фульмината, — твой раб?
— Да, — не стал оспаривать Алексей.
— Почему у него шрамы от меча?
Отвечать надо было сразу, поэтому Коршунов ляпнул, что пришло в голову.
— Он был ауксиларием.
— Вот как? И как же он стал рабом?
— Деньги украл, вот как, — проворчал Алексей. — И сбежал. Его поймали. Ранили тяжело. Видел шрам на спине? Чуть не помер. Я купил за сотню денариев. Совсем недорого для такого крепкого раба.
— Недорого, — согласился перс. — Не боишься, что сбежит?
— Он мне предан, — сказал Коршунов. — По его диким обычаям, если я его спас, так теперь он — мой.
Перс покивал. Видимо, противоречий не обнаружил.
— Так и есть, — согласился он. — Этот раб бился за тебя лучше, чем за себя.
Сформулировал криво, но понятно.
— Он жив? — с деланным равнодушием поинтересовался Коршунов.
— Жив, — ответил перс. — Пока.
И встал.
— Сейчас тебе развяжут руки, — сказал он, глядя на Алексея сверху. — Чтобы ты мог поесть. Уверен, ты не станешь делать глупостей.
— Не стану, — пообещал Коршунов.
В правом сапоге у него имелся нож. Так, совсем маленький, для мелких надобностей. Камешек из копыта выковырять… Или веревки разрезать. Но последнее надо делать по-умному. С гарантией. Вряд ли у него будет второй шанс. Нет, ну надо же, какие наглые! Украсть двух римских офицеров прямо на римской дороге! Куда катится империя?
Глава пятая
Антиохия. Большая политика как она есть
Пропажа Коршунова была важнейшей, но не единственной неприятной новостью для Геннадия Черепанова.
Прибыл гонец из Рима. С сумкой документов. В числе которых — грозное требование прислать все недоплаченные налоги. Сумма выражалась в шестизначных цифрах, причем выплатить «недоимки» велено было золотом, а не утратившими последние граммы серебра денариями. А если он, наместник Геннадий, вышеназванные невероятные бабки немедленно не отправит в Рим с первой же попутной биремой, то пусть распрощается с должностью. Это — как минимум.