Легион против Империи
Шрифт:
Красный, крякнув, подхватил бюст, тянувший пудов на десять, и с боевым кличем метнул его вниз!
Удачно получилось. Кирдык лестнице.
— Давай за мной!
На улице ничего не изменилось. Всадник в тоге, дюжина зевак…
«Эх, сейчас бы ботиночки прыжковые, а не эти „домашние“ сандалики!» — с тоской подумал Алексей. И сиганул вниз… На плечи толстяку!
Повезло! Лошадь выдержала. Толстяк — нет. Когда Алексей приземлился на мостовую, толстяк сделал то же самое. Свалился, треснувшись затылком, да так и остался лежать, обратив к небу гладкое одутловатое личико.
Алексей вовремя поймал повод лошадки, намотал на руку.
— Настя, вниз! Прыгай!
Анастасия, умница, спрыгнула, не раздумывая. Прямо в объятия Коршунова. Легонькая такая…
Алексей тут же усадил ее на лошадь. Настя просто молодец! Успела даже одеться как следует и паллу накинуть.
— Скачи прочь! К нашим скачи, на виллу!
Хлестнул лошадку по крупу и…
— А-а-а-а!!! — Летающая гора обрушилась на торговый лоток. Во все стороны брызнули фрукты. Но «гора» не пострадала. Фигня! Три метра высоты — пустяк для настоящего гепида.
Коршунов глянул вправо — и увидел хвост лошадки, исчезающий за поворотом.
Глянул влево — и обнаружил не меньше дюжины вигилов, спешащих наказать нарушителей порядка. Вигилы — тьфу! Но из дома гурьбой полезли преторианцы! Причем часть — с луками. Драпать — значит гарантированно схлопотать стрелу в спину.
Коршунов вздохнул печально… И бросился в безнадежную атаку.
Опоздал.
Черная фурия, расшвырявшая вигилов, опередила его на целую секунду.
— Беги, господин! Беги, Красный!
Палка, отобранная у вигила, вышибла из рук ближайшего преторианца меч, тут же пойманный рукой гладиатора. Непонятно как во второй руке Фульмината тоже образовался меч, и бывший непобедимый гладиатор ввинтился в толпу преторианцев, заставив их отхлынуть назад, в дом.
— Беги, господин! — пронзительно крикнул Фульминат, исчезая следом в атрии.
Крик его утонул в медвежьем реве гепида, атаковавшего вигилов. В пожарную стражу набирают людей неробкого десятка, но им никогда не приходилось слышать рык настоящего варвара. А уж видеть… Разве что — на цирковой арене. Встретить его вживую стражники-пожарные были не готовы. И поспешно освободили проход. Чем и воспользовались Красный с Коршуновым.
Героический поступок Фульмината подарил им время, достаточное, чтобы оторваться от возможной погони.
А что дальше? Без денег, в забрызганной кровью домашней одежде, с трофейным оружием… И в тесном человеческом потоке, заполнявшем римские улицы с рассвета до заката. Правда, у Алексея имелся неплохой набор перстней, цепей, браслетов и прочих ювелирных изделий, без которого уважающий себя римлянин (или римлянка) даже спать не ляжет. Если поменять золотишко на лошадок… Или бесплатно экспроприировать в каком-нибудь темном переулке…
Пока Коршунов напряженно искал выход, Красный его уже нашел.
Углядел впереди привязанную у фонтана с питьевой водой пару оседланных лошадей — и чесанул к ним.
Пока хозяева о чем-то терли с расположившимся неподалеку уличным торговцем, гепид мгновенно отвязал обеих лошадок, взлетел на одну (Коршунов тут же оказался на второй), пнул ее пятками и поскакал
Римляне — народ вспыльчивый. Но один взгляд на дикого гепида — и желание проучить хулигана снимало как по волшебству.
От Коршунова требовалось всего лишь не отставать. И лишь разок-другой приложить плоскостью меча особо неповоротливых.
Хозяева лошадок потерялись где-то в мешанине улочек. Коршунов тоже давно «потерялся», но Красный скакал уверенно. Он достаточно долго прожил в Риме, будучи гладиатором. А гладиатор — это ведь не одни только тренировки и мясня на арене. Это еще и платная охрана. И «мальчики по вызову». И просто парни, которым время от времени надо выпить в веселой компании вне стен гладиаторской школы. «Звезд арены» в Риме не утесняли. Никто не держал их на цепи. Зачем бежать тому, у кого всё есть?
Так что в Риме Красный ориентировался неплохо. Тем более в районе той самой императорской гладиаторской школы, где больше года рыхлил песок.
К Аппиевым воротам они выехали окольными путями, минуя Триумфальную улицу, и благополучно миновали стражу. Вид у Алексея с гепидом был донельзя подозрительный, но особых указаний по ним не поступало, а связываться с такими крутыми парнями вояки из Городских Когорт не рискнули.
На почтовой станции Коршунов сунул под нос начальнику свой знак легата, рявкнул грозно… И получил пару свежих лошадей. В обмен на расписку с печатью Первого Германского легиона.
Свежие лошадки взяли бодро и буквально через милю, Коршунов с гепидом догнали Анастасию, разумно приставшую к какому-то купеческому каравану и мирно беседующую с сирийским купчиком-мангоном [79] .
Для одинокой женщины это было не самое лучшее знакомство, потому что через денек оно вполне могло закончиться в клетке для рабов, а затем — в борделе, но ночевать с караваном женщина не собиралась, а трофейная лошадь Анастастии была достаточно хороша, чтобы уйти от погони. Впрочем, и этого не понадобилось. При появлении Красного и Коршунова купчик сразу увял и отъехал в хвост каравана, а тройка беглецов уже через час въезжала в ворота Гордиановой виллы.
79
Мангон — работорговец.
Глава шестая
Вилла Корнелии, затем — Аппиева дорога. Скрытное проникновение
— Значит, его убили… — Алексей сжал кулаки. Кто-то за это ответит… По полной!
— Рикс, — Агилмунд тронул Коршунова за плечо. — Ты подарил ему свободу, а он тебе — жизнь. Это равный обмен. Там, наверху, его примут с честью. Боги любят таких, как он! Слава ему! — и плеснул немного вина на пол триклиния.
— А я не люблю тех, из-за кого гибнут мои друзья! — буркнул Коршунов. — Корнелия! Я уверен, кто-то нас предал. Не успели мы появиться в Риме, как вас заманили во дворец. А потом преторианцы ворвались в твой дом. Кто-то донес, что мы — в Риме.